Фашисты - Кирилл Викторович Рябов

— Проблема, — сказала она. — Это смешно, но я не могу найти свою зажигалку. Погодите…

Она вышла из комнаты, но быстро вернулась.

— В куртке тоже нет. Ну–ка…

Порылась в рюкзаке, висящем на спинке стула.

— Вот же тупость! Знаете, у меня есть знакомый. Он просто время от времени покупает коробку зажигалок и разбрасывает по всей квартире. Половина всегда теряется. Но другая половина остаётся. У него даже в холодильнике зажигалка лежит.

— Сделаю так же, когда магазины откроются. И вам занесу несколько штук.

— Спасибо, конечно, — сказала соседка. — Но курить хочется сейчас.

— Это точно. Но что поделать? Нелепая ситуация.

— Слушайте, а вы от плиты не пробовали прикурить?

— Ничего не получится. Три диска перегорели. А один оставшийся едва нагревается. Надо бы вызвать мастера, чтобы поменял, да руки не доходят.

— Как же вы еду готовите? — спросила соседка.

— Я не готовлю. Ем в кафе и столовках.

— Нравится?

— Да, нормальная еда, — сказал Кучеров. — А ваша плита? Может, тогда от неё прикурим?

— Не-а, не прикурим. Она индукционная.

— Ладно. Пойду тогда.

— Стойте, стойте. Минуточку подождите. Надо всё–таки придумать, где нам огня раздобыть. У вас идеи есть?

— Пойти по соседям?

— Бесполезняк. Время позднее. И потом тут одни пенсионеры живут. Ни у кого огня нет. А если у кого–то и есть, не дадут. И дверь не откроют.

— Вы правы, — сказал Кучеров.

— Ещё идеи?

— Даже не знаю. Попробовать заказать доставку на дом? Так можно, интересно?

— Чтобы курьер зажигалку привёз? — уточнила соседка.

— Ну да.

— Что–то я сомневаюсь.

— Может, заказать какую–нибудь еду и просто попросить у курьера прикурить?

— Сложно как–то. Да и вряд ли получится. Там же таджики и узбеки работают в основном. А они некурящие все, мне кажется.

Кучеров развёл руками.

— Больше идей нет.

Соседка смотрела на него, приподняв левую бровь.

— У меня есть. Вы мне её подали. Кое–кто привезёт мне зажигалку. Даже две. Мне и вам. Полчасика подождёте?

— Да. Но не знаю, удобно ли это.

— Что именно?

— Ждать тут. И просить кого–то.

— Можете у себя подождать, если вам неудобно. Мне норм. А просить вам никого не придётся. Да и мне не надо просить. Я просто скажу, и он привезёт.

Кучеров помялся.

— Ну ладно. Вам виднее.

— Не парьтесь, — сказала соседка. — Присядьте. Скоро будем курить, как два паровоза.

Он сел на краешек глубокого кресла с деревянными подлокотниками и сложил руки между коленями. Соседка подмигнула и вышла из комнаты. Спустя короткое время послышался её голос. Слова не различались. Но интонации были командные. Разговор получился короткий. Она вернулась и положила на стол смартфон.

— Готово. Ждём.

— Хорошо. Спасибо. Извините, что я так поздно вас побеспокоил…

Она засмеялась.

— Наверно, с этой фразы надо было начать. Но ничего страшного. Вы меня не побеспокоили. Да и сигареты, говорю же, закончились. Так что вы вовремя пришли.

Соседка взяла со стола одну из сигарет, немножко помяла пальцами, потом сунула в рот.

— Я так в детстве делала. Брала у папы сигарету и делала вид, что курю. Не зажигая. Не делали так?

Она затянулась сигаретой и выпустила воображаемый дым.

— Вот так. Выделывалась.

— Почему вы всё–таки не спросили, кто пришёл?

— Я в глазок посмотрела. Мы ведь знакомы. Вы вряд ли маньяк. Помните, как мы в лифте застряли?

— Когда? — удивился Кучеров.

— Прошлой зимой. Часа два прождали, пока нас выпустят.

— Не помню. А точно со мной?

— Точно. Вы мне анекдоты рассказывали, чтобы не скучно было.

— Я ни одного анекдота не помню.

— Ну тогда вы их много вспомнили. А один мне даже понравился.

— Я трезвый был? — спросил Кучеров.

— Вы всегда трезвый, когда я вас встречаю.

— Надо же. Не помню.

— Не страшно, — сказала соседка, затягиваясь. — Память — такая штука…

— Какая?

Она пожала плечами и немного скривила рот.

— Ну такая, странная.

— Верно говорите. Я недавно не мог вспомнить, сколько мне лет. Представляете?

— Вспомнили?

— Да, конечно.

Он подумал, что она спросит, сколько ему лет, но она не спросила. Отложила бесполезную сигарету и вздохнула.

— В детстве так делать было гораздо прикольнее.

— Тогда много чего было лучше.

— Небо голубее, а трава зеленее?

— Ещё родители были живы.

— Мои и сейчас живы, — сказала соседка. — И бабушка жива. Ей за восемьдесят. Но она ещё работает. Сорок лет была детским терапевтом. На выходе получила пенсию тысяч девять, что ли. Сейчас каких–то спиногрызов нянчит за деньги. Типа сиделка.

Её смартфон издал бульканье. Она посмотрела.

— Сейчас приедет. Такси взял.

Соседка хмыкнула.

— Молодец какой. Летом у меня под дверью сутки сидел. Как пёсик. А меня не было. Я в Крым ездила. Соседка рассказала. Я ему потом говорю, что уезжала. А он отвечает, типа, не важно.

— Ничего, что я тут? — спросил Кучеров.

— Не волнуйтесь, он на вас драться не полезет. Да я и не собираюсь его пускать. Заберу зажигалки и выставлю.

Она помолчала.

— Что думаете?

— В смысле?

— Обо мне думаете что–то?

Кучеров пожал плечами.

— Ничего плохого не думаю.

— Правда?

— Да. Вам важно моё мнение?

— Не-а. Я просто так спросила. Вы, по–моему, славный человек.

Минут через пять раздался звонок в дверь, прервав их тупой разговор. Соседка вышла из комнаты, оставив дверь открытой. Кучеров встал. Потом снова сел. Из прихожей послышались голоса. Парень что–то быстро говорил извиняющимся тоном. Но это продолжалось недолго. Она вдруг заорала:

— Идиот!

И громко хлопнула дверью. Кучеров опять встал. Соседка пришла в комнату и показала ему какую–то жёлтую трубочку.

— Смотрите, что этот идиот привёз. Электронную сигарету. Я огня просила, а не это. Он говорит, мне надо бросать. Мудила! Может, вы хотите?

— Спасибо. Откажусь.

— Кретин! Ну не кретин ли?

Она распахнула окно и вышвырнула электронную сигарету. Немного отдышалась.

— Извините, разозлил своей тупостью.

— Я понимаю.

Кучеров представил, как соседка высовывается в окно и кричит во всё горло:

— Да неужели ни у кого нет огня, суки?

Он хмыкнул.

— Вы чего? — спросила соседка.

— Глупая ситуация.

— Да, вы говорили. Правда, вы сказали, что ситуация нелепая. Но теперь она стала глупой. Спасибо этому идиоту.

— Зря я вас дёрнул, конечно. Извините. Я пойду.

— Если вдруг что–то придумаете, возвращайтесь. Или вдруг огонь найдёте.

— Само собой.

— А если я что–то выдумаю, тогда я вам позвоню.

— По рукам.

На пороге Кучеров задержался и спросил:

— А тот анекдот, который вам понравился, он про что? Помните?

— Конечно. Лежат в кровати мужчина и женщина. И женщина говорит: «Мы встречаемся несколько лет, спим, гуляем, в кино ходим, потом расстаёмся. Может, поженимся?» А мужчина отвечает: «Да кому мы нужны?»

Кучеров поднялся к себе. Побродил по квартире. Несколько раз зажигал и гасил свет. Выпил ещё немного водки и закусил сыром. Потом залез под одеяло. От скуки пытался представить, как стаскивает с соседки трусы. И ничего не чувствовал.

Элегия

За сорок минут до окончания смены Феликс Кольцов задремал и увидел чудесный сон. Как будто он командир гусарского эскадрона, преследующего наполеоновскую армию. Верхом на белом мускулистом коне Феликс врывается в польскую деревню. Но французы бежали, и драться не с кем. Навстречу освободителям выходят местные жители. Среди них Феликс замечает молодую грудастую бабу. Она стоит в стороне и время от времени бросает на него кокетливые взгляды. Он подъезжает к ней, пришпоривает коня и соскакивает на землю, топнув сапогами.

— Как звать тебя, баба? По–русски понимаешь? — спрашивает Феликс, трогая рукоять своей большой грозной сабли.

— Не разумею, — говорит она, отворачивая раскрасневшееся круглое личико.

Феликс берёт её за руку и ведёт в укромное место. И вот они уже лежат на сеновале. Полька задрала юбку и раздвинула ноги. За стенами слышны крики и победная пальба из ружей и пистолетов. А у Феликса стоит так крепко,