Под прицелом моего сердца - Натализа Кофф

— А Рыжуха? С ней что? — поинтересовался Пашка.

— Ну, ты и придурок! — закричал Александр, — Была Рыжуха, да вышла вся. Нет ее, считай. Либо менты, либо наши укокошат.

Через полчаса в кабинет Борзого пришел Алексей, его специалист по программному обеспечению. Как только добытая Пашкой флешка оказалась в компьютере, Борзый в предвкушении потер руки. Он уже спал и видел, как будет лежать на пляже, где-нибудь далеко-далеко, попивать холодное пивко и кайфовать вдали от дел и хлопот. Но пляж Борзого накрылся медным тазом, вернее крохотной флешкой.

— Пусто тут, — оповестил народ Леха.

— Как? — не понял Пашка.

— А вот так, — пожал плечами Леха и быстренько скрылся из кабинета, пока буйный босс не размозжил ему черепок в приступе гнева.

— Значит так, Павлик, — спокойно, но едва сдерживая ярость, начал говорить Борзой, — Валишь к ментам. Вытаскиваешь Рыжуху и тащишь ее сюда. Если станет упрямиться, пригрозишь. Не приведешь ее — я грохну тебя собственными руками. Усек?

Павлик испуганно кивнул и, прихватив с собой парочку парней, помчался на поиски Рыжухи.

Спустя два часа Павлик уже знал, что по бумагам ограбления никакого не было. Представители правоохранительных органов никого не задержали. Рыжухи не было ни у ментов, ни у бандитов. И у Павлика остался последний вариант, где ему можно найти Злату Войновскую, по прозвищу Рыжуха.

Злата

Прибежав в спальню, отыскала пистолет в тумбочке. В висках глухо стучала кровь. Шум в коридоре стал громче, поняла, что дверь либо выбили, либо открыли. Крики, мат и выстрелы. Сидеть в комнате не могла. Да и как? Подозревала, что пришли за мной. Ну, не могу я позволить, чтобы Сургут пострадал из-за меня. Перезарядив пистолет, осторожно вышла из спальни. На пороге гостиной увидела лежавшего парня. Облегченно выдохнула, не Емельян. Осторожно пошла в коридор, туда, где все еще слышались голоса. Разобрать слова не могла. Но узнала голос. Пашка! Решительно вышла в коридор. Увидела, как на полу у стены сидел один из парней, держался за живот рукой. Еще одного увидела на лестничной площадке через открытую дверь квартиры. Бандит был без сознания. Из наших 'гостей' только Пашка мог говорить. Сквозь дверной проем кухни увидела Емельяна в руках с пистолетом. Любимый стоял спиной ко мне, и слушал слова Павла. Тот, сплевывая кровь, что-то хрипло рассказывал.

— Мент, гнида! — зло хрипел Пашка, стоя на полу в центре кухни. Его руки были закованы в наручники, — Думаешь, ей жить дадут? Да грохнут ее. А не грохнут — все равно тебя кинет. Она ж воровка, у нее в крови это.

— Что на флешке? — спокойно произнес Сургут, внимая пустой магазин из пистолета.

— Не твое дело! — сплюнул Пашка.

— Хорошо, — пожал плечами Сургут, — Флешка у вас. Зачем вам Злата?

Пашка гадко рассмеялся, но ничего не сказал.

— Она нам липу подсунула, сука! — простонал Пашка, когда Емельян двинул ему кулаком в живот, — Тебе-то самому на хрена девка сдалась? Она ж из наших! Всем подряд давала, а недотрогу из себя строила. А ты и повелся, мент!

Я молчала, ожидая решения Емельяна. Ведь в чем-то Пашка прав. Я из их окружения. Нет, как бы ни было мне хорошо с Сургутом, что бы ни говорил он и ни думал, бред все, фантазии. Не быть нам вместе.

Прислонилась спиной к стене. Позади один из парней глухо застонал, то ли приходя в сознание, то ли теряя его. Не понять. Да и было плевать.

Емельян справится с нежданными посетителями, тем более, судя по всему, трупов не было. А мне…. Мне нужно взять сумку, все еще не распакованную, и уезжать куда-нибудь.

Сквозь непонятный гул в ушах и дымку перед глазами, слышала тихий, но угрожающий шепот Сургута.

— Если не подохнешь — передай своим, Рыжуха моя, — грозно чеканил Сургут слова, — Никто ее не достанет, ни ваши, ни наши! А кто рискнет — сдохнет. Усек?

Пашка что-то промычал в ответ. Сургут двинул ему коленом в лицо. Мой бывший подельник отключился. Сургут повернулся ко мне, а я, слабо улыбнувшись, пошла в спальню. Как только я скрылась из кухни, в квартире раздались шаги, голоса, среди которых узнала Дана и Велизара. Было если честно плевать, кто, зачем, и что там делает. Начала одеваться. Когда натянула джинсы и теплый свитер, в спальню вошел Сургут. Не ожидая его слов, вынула из кармана джинсов маленький предмет, из-за которого все и началось.

— Вот, — протянула я руку к Сургуту ладонью вверх, — Не успела тебе сказать. Та флешка, что у Александра — пустая. Я их подменила еще у Беркутовича. Я честно не знаю, что на ней. Но если она так нужна моему брату, возьми. Если не хочешь, я ее верну обратно.

Сургут молчал, стоя в дверном проеме. А я избегала смотреть любимому в глаза.

— Я позвоню брату, — вновь начала говорить, вынимая ботинки из сумки и собираясь их обуть, — Скажу, что ты не причем, чтобы больше не посылал к тебе своих людей.

— Звони, — пожал плечами Емельян. Вынула телефон из кармана. Набрала номер. После двух гудков брат ответил на вызов.

— Рыжуха, — спокойно проговорил Саша. Вздохнув глубже, собралась начать разговор, но не успела. Емельян выхватил трубку и начал говорить сам.

— Мелко как-то, Борзый, мелко, — ледяным голосом проговорил Сургут, — Всего четыре человека, да на меня одного? Не порядок!

Сашка что-то ответил Емельяну.

— Ты бы, Сашок, валил из города, — спокойно продолжил говорить Сургут, — Пока я не добрался до тебя. И еще. О сестре забудь. А вспомнишь — подохнешь, медленной и долгой смертью. Я позабочусь.

Сургут сбросил вызов и протянул телефон мне. К тому времени я уже надела куртку и застегнула сумку с вещами.

— Ты права, — вдруг сказал Сургут, — Не стоит сегодня ночевать тут.

С этими словами подошел к шкафу и открыв его, начал вынимать свою одежду. Футболка, теплый свитер, носки, джинсы. Сменный комплект полетел в сумку, также извлеченную из шкафа.

— Емеля! — взвизгнула я, — Ты что творишь?

— Золотце, собираюсь, — пожал плечами Емельян.

— Ты не понимаешь! — понимала, что нахожусь на грани истерики, но не могла с собой ничего поделать, — Я ухожу. Все! Наши отношения в любом случае тупиковые! Ничего не получится, понимаешь?

Емеля с оглушительным треском захлопнул дверцу шкафа.

— То есть, ты решила бросить меня? — прищурившись, проговорил Сургут с угрозой.

— Бросить? — говорил он, надвигаясь на меня все ближе. Его походка была словно у хищника, готового к прыжку. Взгляд — дикий, горящий, — Меня?

Несмело кивнула. Его взгляд меня по-настоящему пугал. Неожиданно и не привычно было видеть его таким. Будто ласковый котенок превратился в грозного тигра, опасного и хищного.