Хранительница (Там, за синими морями…) - Елена Кондаурова

— Что вы, ваша светлость, я никогда… — пробормотал Тито-с и подавленно замолчал, поняв, что оправдывается, как нашкодивший подросток.

— Ну, хорошо, не будем больше об этом. — Примиряющее проговорил белый. — В целом у меня нет к вам претензий, в основном вы действуете правильно. Лучше расскажите мне, как она вообще живет? Довольна ли своей жизнью, а, если нет, то что ее не устраивает?

— Трудно сказать, — Тито-с начал говорить с заметным усилием, — со стороны кажется, что у нее все хорошо. Не сказать, что ее кто-то обижает, или что-то в этом роде. Спокойная, почти деревенская, размеренная жизнь. Правда, в последние две недели она стала больше общаться с молодежью. Ее хозяин хочет, чтобы она нашла себе кого-нибудь и вышла замуж. Она подчиняется, но, по-видимому, ей не особенно это нравится. Хотя у нее море поклонников. Местные барышни сходят с ума от зависти.

— Неудивительно! — Хмыкнул его светлость. — Еще бы у нее не было моря поклонников! А ведь это можно использовать. Найдите подходящую барышню, можно не одну, и внушите ей мысль о том, как извести соперницу. Кроме того, я абсолютно уверен, что наша подопечная не пойдет замуж даже под пытками. Разве что из благодарности к своему хозяину, она всегда была чересчур сентиментальной. Должен вас огорчить, но у нее за те годы, что она находится под моим заклятием, выработалось стойкое отвращение к представителям мужского пола. Я бы его, конечно, убрал со временем, оно бы мешало ее работе, но… не сложилось. Так что это нужно учитывать. Я полагаю, что мы должны посодействовать ее хозяину и подобрать ей в мужья жесткого парня, который не станет с ней церемониться в случае чего. Тогда она непременно начнет делать глупости, и у нас появится возможность для маневра.

— Прекрасная мысль! — Одобрил Тито-с, по-собачьи преданно заглядывая в глаза его светлости.

— Ну, что ж, в таком случае, выполняйте! — Белый встал и небрежным взмахом руки повесил портал

— Ваша светлость! — Окликнул белого Тито-с. — А может, все-таки попробовать проклятие?

Белый обернулся и несколько секунд презрительно разглядывал ольрийского верховного жреца.

— Ну, что ж, попробуйте, дорогой Тито-с, попробуйте! — Как-то слишком ласково, так, как обычно говорят доктора со смертельно больными пациентами, проговорил его светлость. — Отчего же не попробовать? Только мой вам совет: не отправляйте на это задание никаких хоть мало-мальски полезных сотрудников!

С этими словами он сделал шаг и исчез в тумане портала.

Верховный жрец с облегчением выдохнул и сполз с кресла на пол, потому что одеревеневшие во время разговора мышцы требовали немедленного расслабления. Руки его по-прежнему не слушались и тряслись мелкой дрожью.

Как того и следовало ожидать, Вьюн вполне благополучно доставил подарок туда, куда было велено. Дверь открыла Лика и очень удивилась, увидев Вьюна.

— Мне нужна госпожа Арилика. — Заявил он.

— Это я Арилика, только я не госпожа. Я рабыня господина Таша.

Если Вьюн и удивился, то виду не подал.

— Ну это не важно. Таш велел мне отдать тебе вот это и сказать, что это подарок тебе от него. Вот.

Лика взяла у него замотанный в холст футляр, недоумевая, что это может быть. Вьюн повернулся, чтобы бежать обратно.

— Эй, подожди! — Окликнула его она — Ты есть хочешь?

Вьюн хотел есть всегда. Лика привела его на кухню и отдала в заботливые руки Дорминды. Та, заохав над его худобой, выставила перед ним столько еды, что оставалось только надеяться, что Вьюн умеет есть как верблюд, про запас. Лика же, размотав холст, не могла поверить своим глазам.

— Дорминда, ты только посмотри! — закричала она так, что впечатлительная Дорминда схватилась за сердце.

— Лика, деточка, да что ты так кричишь? — Держа руку на груди, спросила она. — Так и умереть недолго.

— Дорминда, это же гитара! Таш подарил мне гитару! Смотри, какая красивая! — Она обнимала гитару, гладила и даже целовала ее. Дорминда с грустью посмотрела на нее.

— Где же это видано, чтобы господа рабам подарки делали? — Заворчала она себе под нос.

— А ты умеешь играть, Арилика? — с набитым ртом спросил Вьюн. — Сыграй что-нибудь, а?

Лика, на которую ворчание Дорминды не произвело никакого впечатления, радостно блестя глазами села на стул и запела все ту же песню про садовника и княжну. Когда она закончила, Дорминда вытирала фартуком слезы, а Вьюн так и застыл с раскрытым ртом, забыв прожевать то, что он туда положил.

Немного погодя Вьюн, накормленный и снабженный увесистым узелком с едой на дорогу, отбыл восвояси, а Дорминда начала петь Лике все песни, которые знала. Так что к вечеру репертуар Лики увеличился на несколько красивых старинных баллад.

Как и велел Таш, Вьюн первым делом побежал к Редулу. Быстро сообщив ему, что все в порядке, он побежал во двор Самконга. Таша он застал на тренировочной площадке в тот момент, когда Самконг, пыхтя и отдуваясь, пытался сломать ему спину. Сделать это Таш ему, конечно, не дал, а совсем наоборот, сам уселся на него верхом. Они встали, потные и запыхавшиеся, похлопали друг друга по плечам, посмеялись и пошли мыться. Тут-то Вьюн и отозвал Таша. Тот наклонился к нему и Вьюн быстро — быстро зашептал:

— Все сделал, Таш!

— Ну и как она, обрадовалась? — не выдержал Таш.

— У, не то слово! Как закричит: Ой, мне господин Таш гитару подарил, что Дорминду чуть удар не хватил! А она как начала ее обнимать, как дите, честное слово. А потом спела нам про садовника, я прям чуть не зарыдал, а Дорминда так давай слезами обливаться! Ох, и девка у тебя, Таш, и сама на небесную деву похожа, и поет — ну чисто соловей! — закончил Вьюн уже во весь голос. Самконг, и так ненавязчиво подошедший поближе, услышал последнюю фразу целиком. Таш достал было два медяка:

— Ну, Вьюн, держи за труды!

Но Вьюн, уже убегая, прокричал:

— Не надо, мне уже заплатили! — И помахал узелком с едой.

— Похоже, от твоей рабыни все мужики без ума, что старики, что пацаны! Что же ты не сказал, что она у тебя еще и поет, как соловей? — Самконг со смехом хлопнул Таша по плечу. — Опять напроситься к тебе в гости, что ли?

— Ну, попробуй, если здоровья не жалко! — Усмехнулся Таш. Рассказ Вьюна вернул ему хорошее настроение.

— А, змей, на такое дело не жалко!

Лика, как и обещала, принесла гитару Тибуна вечером, когда все снова собрались у Неи. Она немного опоздала, потому что из-за приснившегося ночью кошмара встала поздно и с головной болью. Дорминда добавила ей мучений, устроив очередной допрос с пристрастием, после которого Лика почувствовала себя лягушкой, по которой проехало тележное колесо. Наконец, Дорминда, не найдя в ее ответах и поведении ничего предосудительного, отстала, и Лика принялась за свою обычную работу. Едва она успела закончить, как в дверь постучала Нета.