Игры на свежем воздухе - Верещагин Олег Николаевич

- Сказка, - выдохнул Валька. Олеся пожала плечами:

- Может быть… Валь, раньше мне казалось, что я буду всегда-всегда.

А той весной,когда украли Димку,я поднялась сюда и подумала вдруг, что и я умру. Мне так страшно стало… - она вздохнула. - Знаешь, я про это никому не рассказывала. И место это не показывала тоже никому. Ты первый.

- Спасибо, - не придумал ничего лучшего Валька, да Олеся, кажется, и не ждала ничего.

- Давай спускаться, - она гибко прогнулась, придерживаясь за ветку, шагнула - и оказалась за спиной у Вальки, ближе к стволу, задев мальчишку по щеке прядью волос.

На миг Валька почувствовал, что у него остановилось сердце - а потом забилось снова, отчаянно и быстро, толчками застучала в висках кровь. Он глянул вниз и шагнул вперёд, чуть разведя руки.

- Ты чего? - обернулась на дрожь сука Олеся.

- Хочу погулять. - ответил мальчишка, делая пещё шаг.

- Ты… - Олеся осеклась, потому что Валька медленно шёл по ветке - всё ближе и ближе к её подрагивающему концу, шёл уже над самым Ведьминым Котлом, глядя себе под ноги!!! Её крик мог…

Она представила себе, как этот чокнутый русский падает… летит вниз. И исчезает в белой кипени пены, в медленном и беспощадном вращении струйных жерновов.Олеся быстро шагнула вперёд, вытянула руку к Вальке, балансировавшему в шаге от того места, где ветка уже не могла выдержать вес даже подростка:

- Дай руку, я… - но осеклась снова, потому что Валька, чуть повернув голову, улыбнулся:

- Пройдусь, - повторил он и сделал ещё шаг.

Валька не знал, чего он хочет. Я никогда бы не пошёл на это в нормальном состоянии - не будь этого дуба, этих звёзд и глаз Олеси. Сейчас ему казалось, что он и упасть не может - если сорвётся, то по-летит над рекой, над лесом, в звёздное холодное небо…

… - Вернись, дурак! - закричала, замерев на месте, Олеся. - Вернись сию секунду!

Шум воды внизу почти глушил её голос. Валька развернулся ли-цом к ней, на миг замерев на одной ноге - и застыл. Застыли расикнутые руки, застыла белозубая улыбка, застыли волосы, которые воро-шил ветерок. И застыли глаза, глядящие на Олесю. Потом губы зашевелились, и до неё долетело:

- …бя!

- Что?! - закричала она. Этот идиот снова что-то проорал в ответ:

- …тебя!

- Я не слышу! Вернись, ненормальныый!!!

… - Я люблю тебя! - кричал Валька снова и снова, ощущая, как раскачивается ветка, кричал снова и снова, шалея от безнаказанности, с которой он мог произносить эти слова, обмирая при мысли, ЧТО он говорит, ЧТО это значит - для него, для Олеськи, для Димона… - Я! ТЕБЯ! ЛЮБЛЮ!

И по тому, как изменилось лицо Олеси, понял - на этот раз она услышала.

…Олеся ждала с окаменевшим лицом, протянув одну руку вперёд, к нему. Валька остановился в полушаге от её руки:

- Иди сюда, - сказала она напряжённо. Пальцы дрожали.

- Я приду, - ответил Валька, - если ты меня поцелуешь.

- Хватит молоть чушь.

- Тогда я прыгну в омут, - спокойно, не отводя от неё глаз, сказал мальчишка.

- Там я недолго промучаюсь, наверное. Гораздо меньше, чем здесь…

Это не походило на шантаж или игру. Олеся, глядя в почти равнодушные, лишь неожиданно горькие глаза Вальки, поняла - он прыг-нет через секунду, если она…

- Я согласна! -вскрикнула девчонка. И Валька одним прыжком оказался возле неё.

В ту же секунду Олеся закатила ему оплеуху, которая едва не сбросила его всё-таки вниз. Валька качнулся, но ничего не сказал. Оле-ся ещё секунду глядела на него, а потом заплакала.

- Идиот, - выдохнула она сквозь слёзы. - Кретин безмозглый…

- Да, - жёстко сказал Валька. Щека горела. - Я действительно идиот.

Извини за эту страшную глупость… - он вдруг скривился,словно испытывал сильнейшую боль и терпел её из последних сил. - Я уеду. Я завтра уеду. Навсегда. Ты права. Я кретин.

И Олеся поняла, что она… умрёт. Умрёт, если он уедет. Может быть, бросится в омут. С этой вот ветки.

Валька улыбнулся и, взяв Олесю за руку, поцеловал её ладонь, словно в кино. Губы у него были влажные и горячие. И они дрожали.

- Погоди! - отчаянно вскрикнула Олеся. - Постой! - и, перехватив его руку своей, потянула к себе.

- Нельзя… - выдохнул Валька. - Подло…Димка,он… я только теперь…

Слова гасли в вечернем воздухе, как тусклые, неживые искры гнилушек гаснут в свете большого, жаркого костра. Валька увидел беззащитные, приоткрытые губы Олеси и её медленно закрывающиеся глаза…

…Они целовались, стоя на высоте пятиэтажного дома над землёй, над шумом Ведьминого Котла - не переставая, отрываясь только затем, чтобы вздохнуть и досадуя на эту дурацкую вещь - необходимость дышать…

ГЛАВА 12.

Валька спал - словно лежал в чёрном омуте, без снов и без ощущений.И проснулся молниеносно - от того, что в глаза ему ударил луч света.

Олеся открывала окно. Приподнявшись на локте, Валька посмотрел на постель рядом с собой.

- Да один ты спал, один, - засмеялась она, поворачиваясь. - Вставай,

позавтракаем и поедем на 6-ю, - наклонившись, она поцеловала Вальку в угол губ.

- А Димон? - прямо спросил он. Олеся помрачнела: - Ты знаешь, что он…

- Знаю, - вздохнула она. - Только я-то его не… - она тоже не договорила.

- А меня? - в упор спросил Валька.

- Да, - откликнулась она уже с порога.

Тихонько завопив, валька скатился с постели и сделал стойку на руках. Потом бросился натягивать джинсы, чтобы сбегать в ванную. С Димоном он решил поговорить сам - и даже предчувствие того, каким тяжёлым будет этот разговор, не могло испортить мальчишке утреннее настроение…

…Через полчаса они уже галопом скакали в сторону соседней заставы, подгоняя коней выкриками и ударами ладоней. За две недели Валька превосходно научился держаться в седле - Короб лично приз-нал, что у него талант "от бога", и мальчишка думал, что Шпика ему будет не хватать в Воронеже.

Димона на заставе не было. Беспокойство развеял его отец, бывший как раз дежурным офицером - оказывается, Димон с утра ускакал в деревню по каким-то делам. Это было не вполне понятно и даже слегка обидно, но Валька и Олеся уселись в канцелярии ждать своего друга. В нетерпении, гадая, не был ли связан отъезд с какой-нибудь находкой.

Однако, скучать им пришлось минуты три, не больше. Пискнул вызов комутатора и, едва майор Бидара нажал кнопку, голос дежурного связиста зачастил:

- Тщ мао, секрет на 17-й захватил бегунка, везут сюда!

Бидара тут же вызвал дежурного по заставе - и через две минуты в канцелярии были двое солдат с автоматами: один встал у окна, другой - сбоку от двери. Бидара скользнул взглядом по подросткам, но выгнать их просто не успел - в коридоре застучали шаги, кто-то грубо выругался, дверь распахнулась - и невысокий ефрейтор, втолкнув впереди себя человека со связанными за спиной руками, козырнул и взвинченным, почти мальчишеским голосом доложил:

- Товарищ майор, докладывает старший секрета-17 ефрейтор Строчко! Полчаса назад при несении службы в нормальном режиме был обнаружен бегу… виноват, подозрительный. Двигался из тыла заставы в направлении госграницы. Задержан силами секрета. Сопротивления не оказал. Документы на пребывание в пограничной зоне имеет, но категорически отказался сообщить цель пребывания и то, как оказался за системой. Называет себя Семёном, по документам совпадает - Семён Анатольевич Коляба. Мною было принято решение, оставив для несения службы рядового Маниченко, доставить задержанного на заставу. Это всё, товарищ майор.

Валька во все глаза смотрел на первого виденного им в жизни нарушителя. Рослый, плечистый, совсем ещё молодой парень - лет 20-25 - одетый в брезентовую куртку на рубашку, в джинсы и кеды, стоял спокойно, только дёргал связанными руками. Он был темноволосый, с карими глазами и худым, узким лицом. Ефрейтор выложил на стол перед майором пистолет и охотничий нож в чехле.

- "Беретта", - отметил Бидара, тронув пистолет. И поднялся из-за стола. - Ну, так что же вы тут делаете и кто вы на самом деле?