Ради славы Вселенной - Пол Андерсон

— Прошу прощения, миледи, что вы имели в виду, когда сказали, что все записывается?

— Автоматика корабля записывает все, что происходит во время путешествия — как на борту, так и в окружающем пространстве, — если не дать команду прекратить запись, — объяснила Лисса. — Обычно это не считается вмешательством в личную жизнь экипажа. В полете у нас все равно остается очень мало времени на личную жизнь. Как правило, после окончания путешествия корабль редактирует записи, удаляя из базы данных все, не относящееся к цели экспедиции. Но мы не можем заранее предугадать, что именно пригодится впоследствии и окажется ценным для будущих экспедиций. Психологические стрессы и перегрузки так же опасны, как и физические. Особенно когда находишься в местах, совершенно не приспособленных для нормального существования человека.

Подслушивал ли Вален снаружи или случайно появился именно в этот момент? Он вплыл через дверной проем вертикально, хотя подставки для ног располагались сейчас совсем с другой стороны.

— Прошу прощения, — сказал он со своей обычной вежливостью. — Наверняка для вас четверых все здесь необычно и непонятно, вам хочется задать множество вопросов. Но до гиперпрыжка осталась всего пара часов, и мне необходимо сделать кое-какие приготовления. Медноруд, вы не могли бы заглянуть в рубку? Мне нужно с вами посоветоваться.

— Да, конечно. — Сузаянец снялся с места и подплыл к капитану.

Они вдвоем покинули салон.

Остальные смотрели им вслед, удивленно разинув рты.

— Он что, такая важная шишка? — спросил Эскер. — Что это за решение, о котором мы, простые смертные, не должны знать?

«Почему Эскер так меня раздражает?» — подумала Лисса, а вслух осторожно сказала:

— Полагаю, капитан хочет предусмотреть возможные опасные ситуации и не желает понапрасну волновать людей, не привычных к космическим путешествиям. А вы, Эскер, лучше подготовьте ваших людей к работе — она начнется, как только мы прибудем на место.

«А чем заняться мне? — подумала она уже не в первый раз. — Что ожидает меня в открытом космосе? Я всего лишь планетолог. И даже это мое звание — фальшивое. Я не изучала геологию, океанографию, физику атмосферных явлений, химию, биологию, этологию или ксенологию. Я только нахваталась обрывочных знаний из этих наук — и все же осмеливаюсь называть себя ученой…»

Лисса встала.

«Я собираю ученых и помогаю им сработаться, а иногда помогаю остаться в живых. Это и есть мое дело. Оно оправдывает мое присутствие здесь, хотя мне придется постоянно доказывать это другим».

Эскер тоже встал и подошел к Лиссе. Его макушка едва доставала до подбородка женщины. Эскер махнул рукой своим подчиненным, отпуская их, но они остались сидеть на своих местах, только совсем затихли.

— Можно мне задать вам несколько вопросов, миледи Виндхолм? — спросил Эскер.

— Конечно, — ответила Лисса.

В конце концов, это она уговорила его войти в состав экспедиции, и не без причины. Лисса знала, что Эскер талантливый, находчивый и бесстрашный человек. Кроме того, она сочувствовала ему, жалела его и хотела помочь исполнению его заветных мечтаний… Но это не имело отношения к делу. Или имело?

— Я отвечу на ваши вопросы, как сумею. Это же не военная экспедиция.

Эскер склонил голову к плечу.

— Не военная, но все же секретная. Вероятно, она принесет какие-то выгоды нашему Дому.

— Возможно, — ответила Лисса, старательно подбирая слова. — И все же вы знаете — Виндхолмы не интересуются завоеваниями. Мы просто хотим остаться на вершине любой волны, которую оседлаем. Хотим обладать властью, чтобы иметь возможность распоряжаться своей судьбой.

— Конечно. Но тогда почему вы хотите передать Новую Халлу этому существу?

— Этого может и не произойти. Совет Дома решит, насколько ценной для нас окажется помощь Медноруда.

«Я никогда еще так не гордилась собой, как тогда, когда Медноруд согласился нам довериться — он, способный ощущать наши эмоции».

— Пока мы только пообещали передать ему права на остров, который не имеет для нас большого значения.

— Но почему… почему ему хочется получить эту землю?

— Видите ли, Медноруд — в некотором роде диссидент у себя на родине. Признаться, я сама не совсем понимаю сложившуюся там ситуацию. Возможно, никто из людей не смог бы ее как следует понять. Но — мы это проверили — среди сузаянцев существует общественное движение, которое зародилось несколько столетий назад. Прибор-переводчик дал ему название «Старая Истина». Это нечто вроде религиозного течения, а может, особый стиль жизни… Трудно точно сказать. — Лисса развела руками. — Иногда для верующих их верования могут быть важней всего на свете. И культ этот не очень хорошо вписывается в большинство сузаянских обществ. Его приверженцев преследуют, особенно в Великой Конфедерации — там культ в конце концов вообще запретили. Последователи Старой Истины из группы, к которой принадлежит Медноруд, делают вид, что вернулись к ортодоксальной вере, но при этом продолжают тайно выполнять свои ритуал и придерживаться своих обычаев… Насколько возможно. Они надеются получить возможность заниматься всем этим открыто.

Эскер посмотрел на верхнюю переборку и сказал:

— Понятно…

— Для приверженцев Старой Истины Новая Халла будет настоящим избавлением, землей обетованной, — продолжала Лисса. — Они не так многочисленны, чтобы им понадобилось много места. И, наверное, почти все они смогут при случае покинуть свои планеты. Медноруд надеется, что Новая Халла станет пристанищем для его единоверцев.

— Да. — Эскер посмотрел на Лиссу в упор. — Они станут подданными Асборга. Мы будем их защищать. А они размножатся и расселятся по всему Фрейдису, и со временем на нашей вечерней звезде будет полным-полно этих существ, так?

— Разве это может как-то нам помешать? — возразила Лисса. — Они получат новые земли на законных основаниях. Мы точно знаем, что они порядочны и принципиальны. По-моему, это будет просто чудесно — если существа, столь непохожие на нас, станут нашими друзьями и соседями.

— Что ж… — Враждебность Эскера несколько поугасла. Он пожал плечами. — Возможно. Кто знает? Вы, конечно, понимаете, миледи, — я беспокоюсь о нашем Доме. Это и мой Дом тоже. Я всего лишь его вассал, но я тоже верен Виндхолму.

«Как напыщенно он говорит… — подумала Лисса, но тут же одернула себя: — Нет, нечестно так о нем думать. Надо ободрить его».

— Оставьте политику главам Дома, Эскер. Подумайте лучше о вашем будущем. Разве стали бы правители сузаянцев так интересоваться тем местом, куда мы летим, если бы они не считали, что там их ждет какое-то совершенно новое открытие? Может, настолько же революционное, как квантовая механика или расщепление и слияние ядра, или как унифицирующее уравнение.