Война Жреца. Том II (СИ) - Якубович Александр

На следующий день, к полудню, я явился во дворец, чтобы послушать, что консул Гонгорского Королевства должен был сообщить Сании. Наша первая догадка оправдалась — плюгавенький мужичок в невзрачном камзоле передал Арману, который выступал личным секретарем королевы в этот момент, письмо, в котором гонгорский престол просил принять посольство, полностью уполномоченное вести переговоры от лица своего монарха.

Каких-либо прочих деталей визита послов озвучено не было, и даже моя ментальная магия ничего дать не смогла: консул банально не знал, зачем в Клерию направляется полноценное посольство с его родины.

Удивляли и сроки. Фактически, посольство было уже в пути и подразумевалось, что Пите примет гостей с запада безоговорочно. На этот счет у нас состоялся короткий, но ожесточенный спор с Арманом. Граф де Шонц-Вилен предлагал вообще не принимать послов, вынуждая гонгорцев следовать обычной процедуре: послать запрос, дождаться ответа и уже потом снаряжать посольство. У меня же неприятно сосало под ложечкой и я понимал, что грядет что-то нехорошее. Скорее всего — война. Так что ежиться смысла не имело. Гонгорцы почти всегда «играли» по правилам и в отличие от паринийцев сначала объявляли войну, а уже потом пересекали границу. Это наши восточные соседи могли тихо приплыть к Пите и на рассвете начать штурм.

Мне удалось продавить де Шонц-Вилена и посольство решили все же принять. Впрочем, на моей стороне была и Сания, которая посчитала, что информированность важнее протоколов.

За ту неделю, что послы будут в пути, случилось два важных события. Первое — граф Пренор вышел в отставку и снял с плеч куртку с золотисто-синим змеем на спине, сложив с себя обязательства главы королевской гвардии. Тогда же, на закрытом собрании аристократии, большинством голосов он был выбран главнокомандующим королевской армии, то есть занял пост, который раньше принадлежал герцогу Вилсу.

Обычно главнокомандующими становились именно герцоги, но никто не стал оспаривать военный опыт и достижения Пренора, а Сании сейчас на этой позиции нужен был максимально верный, но при этом умелый в ратном деле человек. Да и традиции Клерии трещали по швам по всем фронтам, так что кандидатуру Пренора приняли. В тот же день Сания надела на плечи графа специально пошитую для этого случая мантию главнокомандующего и выдала церемониальную булаву, по форме напоминающую малый скипетр, которая символизировала власть над армией и готовность рьяно защищать королевство.

В ночь перед прибытием гонгорских послов я почти не спал. Все что-то снилось, крутился, сильно разболелась голова. Не помогала ни божественная сила Лу, ни отвары из трав. В тот момент я вообще был готов убить за пару таблеток аспирина, но принципа его изготовления, как и принципа изготовления пенициллина, я не знал и не изучал, так что приходилось довольствоваться тем, что есть. Немного помогли два кубка теплого вина со специями, но провалился в сон я только под утро, когда уже начало светать.

Гвардейцы, как это было принято, встретили посольский корабль в порту. Какую-то дополнительную делегацию мы не собирали, потому что, очевидно, отношения с западными соседями у нас были натянутыми. Так что непосредственное знакомство с посланниками гонгорского престола должно было состояться в главном зале дворца, который для этого специально украсили флагами и гобеленами с морским змеем династии Фотенов. На встрече будет присутствовать и Кай, который пусть и утратил реальную власть после отречения, но все еще был клерийским королем.

Мы же с Лу разместились как обычно, недалеко от секретаря, который должен фиксировать основные моменты или решения, принятые по ходу встречи.

Двери в зал распахнулись. Первыми вошла шестерка гвардейцев, которые организовали небольшой почетный коридор, следом в зал ступили уже посланники гонгорского престола.

Я внимательно рассматривал послов, переводя взгляд с одного посла на другого. В какой-то момент меня за рукав схватила Лу и я почувствовал, что богиня чрезвычайно напряжена, готова вот-вот сорваться в бездну. Что? Что происходит?

Послов было всего трое. Все — в богатых камзолах, белоснежных чулках и с вычурно, по гонгорской моде, вышитыми беретами. Когда мужчины остановились в двух десятках шагов перед восседающими на тронах Санией и Каем, старший посол на хорошем клерийском заговорил:

— Ваше Величество, королева Сания, Ваше Величество, король Кай, посол гонгорского престола, герцог Кашира, прибыл. Прошу принять мои грамоты, — мужчина снял берет, глубоко поклонился и передал бумаги подошедшему распорядителю.

— Позвольте представить моих помощников. Маркиз Кашира, — мужчина, стоявший справа от посла, повторил за родителем и тоже глубоко поклонился, сжимая в руке головной убор.

Последний, третий посланник гонгорского престола тоже снял берет и, сверкнув лысиной, поклонился клерийским монархам. Я же, не поверив своим глазам, посмотрел на него сквозь бездну и увидел за спиной посла такую знакомую мне безликую фигуру ищейки Единого. Лу сейчас была готова в любой момент броситься вперед и убить как эту тварь, так и самого наглеца. Останавливало ее только то, что ищейка не предпринимала никаких активных действий, пусть и чуяла рядом как двух магов в лице короля и королевы, так и меня с Лу. И это было удивительно.

— Специальный советник гонгорского престола, господин Итан Натт, — представил последнего посла герцог Кашира.

Я еще раз посмотрел в лицо лысого, он же, будто почувствовал мое внимание, чуть повернул голову и встретился со мной взглядом.

Меня пробрала дрожь: это был жрец Единого, которого я уже дважды убил за последний год. Живой и здоровый, он сейчас в качестве посла стоял прямо королем, которого не так давно пытался убить, и если я или Лу отправим этого ублюдка к его богу в третий раз, то это выльется в моментальное объявление войны между Клерией и Гонгорским Королевством.

Итан словно сам был менталистом. Потому что как только я понял, чем государству грозит мое желание выпотрошить его, жрец едва заметно улыбнулся, а после этого — кивнул.

Будто поздоровался со старым знакомым.

Глава 8. Осколки

К вечеру события поскакали с огромной скоростью, практически сорвались в галоп. Началось все с того, что к моему кабинету, в котором я занимался отчетами по продажам земель и ценных бумаг займа — это я не доверял никому другому, считая, что на первых порах должен работать над этим лично — подошел мальчик-посыльный. С запиской.

Советник Натт приглашал меня к себе на беседу.

Я покрутил в руках кусочек пергамента. Обычная записка, написанная мелким, убористым почерком, содержала исключительно приглашение для Нарха Тинта посетить консульство Гонгорского Королевства для обсуждения текущих вопросов. Понятное дело, Кашире не было до меня никакого дела, он тут прибыл с официальным визитом ко двору. Оставался только жрец Единого.

На сборы много времени не ушло. Я закончил работу, потом взял посох — для верности — и двинулся прочь из дворца.

Очевидно, сейчас мы находились в холодной стадии и мне вряд ли что-либо угрожало. Если бы меня хотели убить, то для этого понадобился бы скорее меткий стрелок, чем жрец Единого под видом гонгорского посла.

Консульство соседей находилось довольно далеко от цитадели и представляло собой небольшой двухэтажный дом на самой границе верхнего и среднего города. Двое бойцов у ворот молча пропустили меня, даже не спросив записку — скорее всего, были предупреждены заранее.

В узком дворе я моментально попал в лапы юркого слуги, который быстро провел меня в здание, а там — на второй этаж, где и оставил у высокой массивной двери с круглой медной ручкой.

— Входите! — послышалось изнутри.

Я схватился за кругляш и потянул на себя. Дверь довольно легко поддалась и мне открылся вид на помещение, которое было сейчас рабочим кабинетом советника Натта.

Комната удивительно напоминала ту, что я занимал сейчас во дворце. У дальней от двери стены — письменный стол со всеми необходимыми принадлежностями, у стены камин, столик для вина и закусок, пара кресел для посетителей и небольшой не то топчан, не то диван с противоположной от камина стены. Освещалось помещение сейчас естественным светом, который лился из окон с распахнутыми ставнями, но под потолком я заметил и несколько бензиновых ламп.