Муслин с веточками - Джорджетт Хейер

– Ну-ну! Только расскажите мне все-все!

– Я сирота, – сказала Аманда, трагично добавив: – Скитаюсь по свету без всяких средств к существованию.

– Бедное дитя! – сказал мистер Тиль. – У вас нет родных, которых заботило бы, что с вами будет?

– Увы, нет, – горестно произнесла Аманда.

– Давайте пройдемся по саду! – предложил мистер Тиль, чрезвычайно ободренный этим открытием.

VII

Когда Аманда покончила с изложением своих воображаемых секретов, было бы неверно говорить, что мистер Тиль прекрасно разобрался во всех переплетениях ее истории. Определенные моменты, такие, как точные обстоятельства, вовлекшие сэра Гарета в ее жизнь, остались неясными, но это не слишком его беспокоило. Одно было ему совершенно ясно, сэр Гарет чудовищно испортил многообещающую ситуацию, что, размышлял мистер Тиль, было еще одним примером, как неразумно доверять внешности. Нельзя было и заподозрить, что человек с такой речью и с такими манерами совершенно не мог управиться с пугливой кобылкой, которая, как догадался бы любой с головой на плечах, отзовется даже на самое легкое движение повода. Что Аманде он не понравился с самого начала, мистер Тиль не поверил бы ни на мгновение, поскольку история, выбранная Амандой для его просвещения, принадлежала перу мистера Ричардсона. Сэр Гарет узнал источник и очень нелюбезно сказал об этом; мистер Тиль, круг чтения которого не охватывал труды романистов, почитаемых его родителями, не узнал его. Грубо говоря, он поверил истории, но сделал из нее совсем не те выводы, на которые рассчитывал прекрасный плагиатор. Без сомнений, маленькая птичка поощряла овдовевшего родителя своей молодой хозяйки в ухаживании за ней; возможно, думал циничный мистер Тиль, она надеялась завлечь его в узы брака. Этим могла объясняться очевидная бесчеловечность сестры джентльмена, немедленно выгнавшей ее за дверь. Сколько именно времени прошло или что произошло между этим бессердечным изгнанием и прибытием Аманды в Бранкастер под покровительством сэра Гарета, мистер Тиль не знал и не пытался разузнать. Она сказала, что познакомилась с сэром Гаретом только днем раньше, но это, естественно, было ложью. Конечно, объяснимой, но мистер Тиль был куда как хитер, чтобы этому поверить. По его собственному признанию, сэр Гарет не спешил по дороге из Лондона. Он преподнес им кентерберийскую историю о визите к старым друзьям в Хертфордшире: с точки зрения мистера Тиля, именно юная подруга задержала его и так преуспела в пробуждении интереса, что опасаясь ее потерять, он выбрал рискованный курс и привез ее в Бранкастер. Мистер Тиль счел это смелым приемом, но слегка глуповатым: десять к одному, что именно тогда девчушка испугалась. В конце концов, думал он, прихорашиваясь, опытный пятидесятилетний мужчина, даже если и располнел слегка, может дать Ладлоу несколько очков вперед и выиграть. Красивое лицо и стройная фигура хороши по – своему, но в этом деле нужна была деликатность.

Мистер Тиль самым деликатным образом, какой только можно представить, предложил Аманде убежище. Он сделала это так красиво, что даже если бы она слушала внимательно, то затруднилась бы решить, предлагает ли он ей стать обитательницей охотничьего домика под видом горничной или приемной дочери. В любом случае она обращала очень мало внимания на его многословно убедительные фразы, будучи полностью поглощена размышлениями, как и на какой стадии путешествия в Мелтон Моубри освободиться от его дальнейшего сопровождения. Только в одном не смог мистер Тиль ободрить ее. Она боялась сэра Гарета, и ничто не могло ее разуверить в том, что как только ее побег обнаружится, он станет неутомимо, возможно загоняя лошадей самым безрассудным образом, преследовать ее и наверняка, если она не обгонит его на несколько часов, догонит, и она снова окажется в его власти.

– Нет, нет, он не станет этого делать! – сказал мистер Тиль успокаивающе.

– Ну а я думаю, станет! – ответила Аманда. – Он решил не позволить мне удрать, он сам так сказал.

– Да, я его слышал, – произнес мистер Тиль, посмеиваясь про себя. – Он обманывал вас, милая. Единственное, чего он не может сделать, это отобрать вас у меня. Он дурачил вас больше, чем вы можете себе представить. Могу спорить, он не сказал вам, что привело его сюда, верно?

– Нет, – призналась Аманда. – Но…

– Так вот, он приехал сделать предложение моей племяннице, – объявил мистер Тиль.

– Леди Эстер? – ахнула Аманда, глаза которой округлились от неожиданности.

– Вот именно. Это его связывает. Хорошенький поднимется шум, если станет известна правда об этом деле! Достаточно скверно уже и то, что он привез вас сюда. Объясним, что я взялся отвезти вас к этим вашим родственникам в Ондль. Конечно, он поймет, что я ничего подобного не сделаю, ведь он знает, никаких родственников в Ондле нет, но он не осмелится сказать об этом; а насчет попытки заставить меня отдать вас ему – ну так, не родился еще такой человек, у которого хватило бы наглости это сделать!

– Я думаю, – твердо сказала Аманда, – что нам следует выехать отсюда на рассвете.

– Нет, не следует, – ответил мистер Тиль еще более твердо. – Не на рассвете, милая.

– Ну, очень рано утром, прежде чем кто-нибудь встанет, – согласилась она. Мистер Тиль, хотя и не приверженец раннего вставания, согласился, сообразив, что было бы желательно покинуть Бранкастер прежде, чем сэр Гарет появится из своей спальни. Его невозможно было склонить в пользу предложенного Амандой немыслимого времени, но после некоторого спора был достигнут компромисс, и они расстались; мистер Тиль направился в библиотеку, где позже был обнаружен отсыпавшимся, очевидно, от обильно выпитого бренди; а Аманда устроилась под великолепным тисом на лужайке. Здесь ее нашла леди Эстер, которая попросила ее вернуться в дом, прежде чем она подхватит простуду. Аманде, обдумывающей потрясающий секрет, сообщенный ей мистером Rилем, страшно хотелось спросить ее, правда ли, что она почти обручилась с сэром Гаретом. Вопрос висел у нее на кончике языка, когда она сообразила, что если это неправда, леди Эстер может выйти из себя от такого вопроса. С точки зрения ее юности, леди Эстер давно уже вышла из возраста, когда выходят замуж, но Аманда одобряла ее и была склонна думать, что она была бы как раз подходящей женой для джентльмена, также умудренного годами. Неожиданное проявление зрелости, скрытое за ее детским непостоянством, дало ей возможность понять в свете разоблачения, сделанного мистером Тилем, до сих пор непонятную враждебность камеристки леди Эстер; и хотя она не слишком привыкла учитывать чьи-либо интересы, кроме своих собственных, она чувствовала, что было бы ужасно жаль, если бы по ее невольной вине брак не состоялся. Это привело ее к удобному убеждению, что покидая Бранкастер без формального прощания со своей любезной хозяйкой, она действует почти полностью в интересах Эстер. Поэтому она отправилась вместе с Эстер обратно в гостиную в прекрасном настроении, вызванном приятным чувством решимости выбрать очень бескорыстный образ действий. Она только сожалела, что невозможно догадаться по поведению ни сэра Гарета, ни леди Эстер, были ли они вправду помолвлены, или эта история – просто выдумка. Еще более сильное желание узнать, что произошло в утренней гостиной, горело в сердцах остальных членов компании. По лицам главных действующих лиц ничего нельзя было прочесть, но герцог, несколько раз безуспешно пытавшийся поймать взгляд сэра Гарета, был в унынии.