Откуда в небе лошади (рассказы) - Артур Ярин

- Да, давайте рискнем, - предложила я. И, взяв инициативу в свои руки, первой стала, очевидно, говорить невероятное:

- Меня просто дурят.

- Хрум!

- А...

- Хрум!

- Но...

- Хрум!

- Если...

- Хрум!

- ...

- Хрум!

- ХРУМ! ХРУМ!! ХРУМ!!!

Вдруг дверь медленно приоткрылась и в образовавшийся проем протиснулась Ясна в ночной сорочке, сшитой из глубинных перышек.

- Ты что тут делаешь? - спросила я у малышки.

- Йо, я думала, ты кушаешь.

- Кушаю?

- Ну да. Я слышала "хрум, хрум, хрум" и решила, что тебе на ужин не хватило еды из-за гостей, и теперь ты в одиночестве ужинаешь, вот я и подумала, не составить ли тебе компанию, может, чего принести из кухни, вдруг ты стесняешься и боишься разбудить...

- Нет, Ясна, я, как видишь, не трапезничаю. Но почему ты не спишь?

- Заснешь тут. Все думаю.

- О чем?

- О наших гостях.

- И что? Что-нибудь придумала?

- Нет. Абсолютно ничего.

- Жаль.

Я посмотрела на малышку, чей взгляд отчетливо выражал: "Здесь столько интересного, поэтому я отсюда не уйду, что бы ты ни сказала!" Ничего не оставалось, как ввести Ясну в курс дела.

- Знакомьтесь, это моя ученица, Ясна. А это Крайний Помощник и его друг джинн Али Гатор.

- Очень приятно.

- Да, у нас на Востоке говорят... - начал было Али, но мы с Дыком так на него посмотрели, что он аж поперхнулся. - Я всего лишь хотел сказать, что ничего у меня не получается.

- Совсем?

- Абсолютно. Мозговой хрум к этой проблеме не подходит. Нужно придумать что-нибудь порадикальней.

- Что же делать?! - воскликнула я в отчаянье.

- Йо, прости, но... увы, джинны здесь бессильны.

Вдруг подскочила Ясна. Такой подскок на месте без разгона всегда означает у нее неожиданный приступ вдохновения и озарения, неудержимого энтузиазма и пламенного азарта.

- Йо, я вспомнила!

КОНЬ

Слова этого спокойно слышать не могут.

И. Ильф, Е. Петров

- Я вспомнила! - закричала Ясна.

- Что ты вспомнила?

- Я вспомнила имя того, кто может нам помочь.

- Ну? - спросили я, Дык и Али хором.

Ясна сделала торжественную физиономию и медленно произнесла:

- Конек-Горбунок!

- Точно! Молодец! Ты достойная ученица!

- Спасибо за комплимент, Йо!

- Заклинание помнишь?

- А как же. Ты ведь, пока я его не выучила, меня на улицу не пускала!

Дык и Али недвусмысленно хмыкнули.

- Ладно, ладно, произноси заклинание.

Ясна встала на середину комнаты и произнесла заклинание:

- Иго-го!

И в тот же миг в комнате появился...

- А где Горбунок?! - закричала Ясна, увидев перед собой худого, тощего, одетого в пальто коня. - Где Горбунок? - настойчиво повторила малышка.

- Я за него.

- Почему?

- Горбунок наш за бугор мотнул. Ускакал, жеребчик, за лучшим овсом.

- За какой это бугор?!

- Это у нас так, у лошадей, говорится. За бугор - значит, в другой, параллельный табун на заработки подался.

- Понятно. А почему вы в пальто?

- Я до этого в другой сказке был, а там осень, слякоть, мерзость - без пальто никак не обойтись. Правда, - тут неизвестный конь ухмыльнулся своей обворожительной лошадиной улыбкой, - я там так накуролесил, что меня до сих пор, наверное, вспоминают. Я там народным героем стал - Конь в Пальто!

[Image004]

- М-да... - произнесла Ясна в задумчивости.

- Так чего звали?

- Мы хотели...

Но я более не дала малышке вести этот неконструктивный разговор.

- Простите, вас как зовут?

- Росинатрий я.

- Послушайте, Росинатрий, у нас тут такая проблема...

И я уже в третий раз за ночь пересказала эту трагическую (будь она сериалом!) историю. Но не успела я ее закончить, как Росинатрий встрепенулся:

- А, Солей и Лукреций, знаем-знаем, как же! Они уже не одного мага в гроб или в психушку вогнали со своими проблемами.

- Вы их знаете?!

- Конечно! Легенда о Солей и Лукреции, или, как у нас их называют, Пешем и Конном, передается из табуна в табун, из поколения в поколение.

- Вы серьезно?

- Я что, похож на пони?!

- А что это за история?

- Это очень печальная история. Но я могу рассказать, если хотите.

- Расскажите.

- Хорошо. Слушайте.

НЕТ ПОДЛОСТИ ПЕЧАЛЬНЕЕ НА СВЕТЕ

Нервных просят не смотреть!

И. Ильф, Е. Петров

... Было это очень и очень давно, сейчас даже самая старая кляча не помнит, когда, но жили в то время парень и девушка. Они любили друг друга: он любил ее, а она любила его. Но родители их были против такой любви, им не нравилось, что он любит ее, а она любит его. И не то чтобы он любил ее как-то не так, или она любила его как-то не так, а просто не нравилось - и все! А влюбленным это было все равно что о пень горохом: он продолжал любить ее, а она продолжала любить его. И вот, чтобы изменить создавшуюся щекотливую ситуацию, родители стали сватать парню другую девушку, а девушке другого парня. Наивные предки думали, что теперь он не станет любить ее, а она перестанет любить его, но не тут-то было! Необразованные родители не знали сэра Ньютона и его подлый закон о силе действия, равного силе противодействия, и поэтому он от такого морального прессинга стал еще больше любить ее, а она стала еще больше любить его.

Но не буду утомлять вас подробностями, главное не в этом. По нелепой случайности влюбленные покончили с собой.

- Какой кошмар!

- Это не кошмар - кошмар впереди! - многообещающе предостерег Конь в Пальто и продолжил свой рассказ.

... Перед самым последним выдохом, когда они уже поцеловались и сил осталось только разъединить губы, он, который любил ее, поклялся в следующем перерождении снова с ней встретиться, и она, которая любила его, тоже поклялась в следующем перерождении встретить его. Так они и договорились соединиться в грядущей жизни, чтобы он мог без проблем любить ее, а она могла без проблем любить его.

И вот они действительно встретились в следующей реинкарнации, но вся трагедия в том, что он перевоплотился в пешехода, а она - в лошадь, и, естественно, он не мог любить ее, а она не могла любить его. Тогда она, в облике лошадки, столкнула его в бездну и сама в нее же кинулась за ним, надеясь, что в еще одном перерождении они уж точно родятся людьми. Но их опять постигла неудача. Теперь она родилась человеком, а он конем. И история повторилась тем же образом, но наоборот.

Вот с тех пор они перерождаются из века в век с надеждой любить друг друга, но никак не могут договориться о едином облике. Так что уже многие сотни лет он не может любить ее, а она не может любить его.

- Как жалко! - воскликнула Ясна, смахивая со щеки слезинку.

- Но почему в этот раз они оба переродились людьми? - спросила я.

- Договорились, очевидно, но, как всегда, не до конца - возраст не рассчитали.