Трикстер - Дж. С. Андрижески

«Я понимаю, сэр, — выдавил я, стараясь убрать свой свет от другого видящего. — Сэр, пожалуйста. Я правда не могу делать это здесь, если только вы не серьёзно насчёт…»

«То есть, ты это чувствуешь? Ты чувствуешь, что я тебе показываю?»

«Да, сэр», — признался я, всё ещё силясь контролировать свой свет.

«Ты уже твёрд, брат?»

Я почувствовал, что краснею, но осознал, что так и есть.

«Да, сэр».

Я ощутил улыбку Териана в Барьере.

Я старался слушать его слова вслух, и без вопросов зная, что на меня возложат ответственность за каждое из них, и неважно, какие отвлекающие факторы видящий бросал в меня, произнося их. Я старался хотя бы услышать это ушами, запомнить, что слетало с языка видящего, чтобы потом прокрутить это в памяти и не ошибиться в работе.

Почему-то я подозревал, что мне не особо удастся отдохнуть от смены часовых поясов.

И у меня не будет много времени на изучение информации, которую только что изложил Териан.

И снова, где-то в закоулках своего света я услышал, как Териан тихо усмехнулся.

«Хорошее предположение, брат мой, — мягко послал он. — Очень хорошее предположение».

Глава 9. Тьма внутри

Офицерский барак

Работный лагерь Гуорум

Ближайший город: Манаус, Бразилия

27 ноября 1978 года

Я проснулся резко, сразу же.

Боль ослепила меня.

Я лежал там, хватая воздух ртом и делая всё возможное, чтобы подавить её.

Адреналин простреливал мои конечности. Это произошло слишком быстро, и мой разум не поспевал. Всё произошло слишком быстро; я не мог определить источник своей боли.

Отчасти казалось, будто это исходит из некого пространства снов, которое я только что покинул.

Отчасти казалось, будто это исходит от меня, от интенсивного заряда желания, жившего в моём свете.

Но самая большая часть исходила откуда-то ещё… от сложного, чужеродного жара незнакомого присутствия, которое крепко и собственнически вплеталось в мой aleimi.

Это сочетание вызывало распалённый, жаркий прилив… концентрированную дозу боли разделения в таких количествах, которых я, пожалуй, никогда в жизни не испытывал.

Она также активировала реакцию дерись-или-беги, от которой сердце стучало словно у самого горла. Это ощущение накатило прежде, чем рассудок успел вмешаться; все мышцы напряглись до боли.

Все элементы этой реакции накрыли меня быстро.

Чертовски быстро.

И всё же ещё до того, как мой адреналин превратил этот импульс в действие, меня сзади обхватила рука. Это была не особенно крупная, но неоспоримо сильная рука, и она заставила мой свет и тело замереть. Заряд aleimi-силы, живший внутри и вокруг этой мускулистой конечности, ещё быстрее вынудил меня подчиниться.

«Успокойся, брат», — приказал знакомый голос.

На следующей фразе он смягчился.

«Вот так… спокойно, — увещевал он. — Спокойно, брат. Дыши».

Я натужно вдохнул.

Затем выдохнул.

«Я же не слишком сильно тебе навредил, нет?»

Вопрос поначалу сбил меня с толку.

Мой разум предоставил образы, воспоминания о том моменте, когда мы только вошли в комнату.

Видящий не был нежным, это точно. Я не думал об этом в таком плане, в значении физической жестокости. Видящие бывали агрессивными, когда трахались, особенно если страдали от боли. Териан испытывал боль. И я тоже, что наверняка повлияло на другого мужчину.

Но я практически ожидал от него того, что он сделал.

Териан потребовал от меня определённого уровня покорности светом и телом, но это лишь сильнее возбуждало меня.

Честно говоря, сейчас мой разум и свет хотели заново пережить это, и я осознал, что вспоминаю нас вместе на полу, и что Териан делал своим светом, используя его так, как я никогда прежде не испытывал, используя его через свой член, пальцы, язык, даже зубы…

Комбинация этого всего сделала меня беспомощным. Совершенно покорным.

Похоже, это тоже понравилось Териану.

Я силился прийти в себя, повернувшись на бок.

Физическая боль в теле немедленно привлекла моё внимание.

Она исчезла почти так же быстро, сменившись совершенно иной болью. Я не пытался ответить видящему словами и вместо этого силился контролировать свой свет, затем своё дыхание.

Я бы не назвал это именно смущением, но там жило нечто иное — некое сочетание нервозности и адреналина, от которого сердце бешено колотилось в груди, и я вздрогнул от другой, более примитивной боли.

«Нет, — ответил я запоздало и более-менее правдиво. — Нет, вы не слишком сильно мне навредили».

Я подавил импульсивное желание сопротивляться, освободиться от тела и руки другого мужчины. Я знал, что это не совсем импульс. Сам импульс имел в себе меньше специфики. Это скорее прилив агрессии, вплетавшейся в боль разделения, которая почему-то усилилась, пока я спал, если такое вообще возможно.

«Хочешь снова потрахаться?» — спросил Териан.

Я хотел, но не хотел говорить об этом.

«Может, ты хочешь причинить мне ответную боль, брат? Да? Сделать со мной то, что я сделал с тобой?»

Моя боль резко подскочила, заставляя сжаться в кулаки руки, лежавшие на матрасе перед моей грудью.

«Да», — тихо признался я.

Териан усмехнулся, затем неожиданно отпустил мою грудь и плечо, откатившись всем телом от меня. Вздохнув, он лёг спиной на матрас и посмотрел вверх.

Я остро ощущал отсутствие плоти и кожи другого мужчины.

Я ощущал это так сильно, что моя боль обострилась.

Когда он продолжил не прикасаться ко мне, она усилилась до такой степени, что я уже не мог уговорить себя действовать разумно. Чем сильнее я пытался контролировать свой свет, тем агрессивнее становилась какая-то его часть. И эта агрессия делалась более личной.

Но мой разум вновь работал… более-менее.

Иисусе, какого хера я творю?

Как я позволил себе забыть, кто я?

Не то чтобы Териан мне соврал.

Он предельно ясно дал понять, что ни капельки не смущается затаскивать в свою постель тех подчинённых, которых ему захочется, и неважно, что включала в себя такая прихоть.

В моём случае он даже не тратил особо много времени на соблазнение. Тут Териан применил многозадачность, параллельно вводя своих оперативных агентов в курс дела относительно предстоящей операции. Он потребовал, чтобы я разделся, практически в тот же момент, когда дверь его спальни закрылась за нами.

Он требовал многих вещей и явно ожидал, что я дам это ему.

И какой же номерок у меня был в длинной очереди подчинённых Териана, с которыми он переспал за годы?

Да даже за месяцы, чёрт возьми?

Согласно культуре Организации, тут не было никакой этической дилеммы.

Организация относилась к своим сетевым разведчикам как к взрослым, а не как к