Стальная гвардия - Павел Ротмистров

Переждав бомбежку, я добрался до КП командира танкового полка.

- Есть ли потери от авиации? Как дела в батальоне? - спрашиваю Егорова.

- Потерь нет. Но наступление развивается медленно, Не можем выбраться из этой топкой низины... Сейчас батальон Лаптева с ротой КВ пробивается и дороге на Старую Руссу.

Вместе с Егоровым в течение часа наблюдаю за ходом боя. Наши тяжелые танки вклинились в расположение противника, однако средним и легким машинам с мотострелковым батальоном никак не удавалось расширить прорыв и развить успех. Справа и слева - лес, впереди - все та же лощина. Наконец танкам КВ удалось выйти на возвышенное место. Но они тут же вынуждены были остановиться я вести огневой бой с контратакующими со стороны деревни Ямник танками и мотопехотой противника. Гитлеровцы, потеряв четыре танка и тоже не имея возможности маневрировать, повернули обратно.

Когда я вернулся на свой КП, там находился генерал-лейтенант танковых войск Я. Н. Федоренко. Он прибыл на Северо-Западный фронт по поручению Ставки Верховного Главнокомандования для изучения опыта применения танков в войсках фронта. Мы поговорили с ним по душам. Я откровенно сказал, что 8-я танковая бригада добилась бы более значительного успеха при надлежащей поддержке ее артиллерией и авиацией. К тому же бригаду вводят в бой с ходу, без необходимой подготовки к наступательным действиям. У командира бригады не остается времени для тщательной рекогносцировки местности и изучения противостоящего противника.

Утром следующего дня генерал побывал в танковом полку, поговорил с командиром полка А. В. Егоровым, который накануне попал в очень неприятную ситуацию. Во время контратаки танков и мотопехоты противника со стороны станции Муры он решил на своем танке проскочить в роту КВ и вывести ее для удара по врагу с фланга. Однако его танк наскочил на минное поле и с перебитой гусеницей стал неподвижной мишенью. Немецкие танки открыли по нему огонь. Спас Егорова командир роты тяжелых танков старший лейтенант С. Г. Доценко, который, маневрируя, не подпускал немцев близко к танку командира полка. Лишь ночью его изрядно помятая машина была эвакуирована с поля боя и поставлена на гусеницы.

- Вы в этом сами виноваты, - отчитывал Егорова Яков Николаевич Федоренко. - Ведете полк в бой без предварительной инженерной разведки. Лезете на рожон! Этак погубите все танки. Не забывайте, положение такое, что возможности пополнять вас техникой у нас более чей скромные, и надо использовать каждую боевую машину с умом... Вскоре 8-я танковая бригада получила новую задачу и убыла с Северо-Западного фронта. Ее бои на этом фронте не завершились крупным тактическим успехом по той причине, что противник располагал подавляющим превосходством в силах и средствах. Но активные и решительные действия бригады явились существенной помощью нашим войскам при отражении удара немецко-фашистских войск на северных склонах Валдайской возвышенности. Впоследствии гитлеровский генерал Типпельскирх писал, что наступательные бои советских войск юго-восточнее озера Ильмень не позволили немецкому командованию с оставшимися силами продолжать наступление на Ленинград{11}.

* * *

30 сентября 1941 года немецко-фашистское командование, завершив сосредоточение в составе группы армий "Центр" огромной массы войск и боевой техники - около половины всех сил и средств, находившихся на советско-германском фронте, - предприняло генеральное наступление на Москву. Как известно, замыслом наступательной операции, получившей кодовое название "Тайфун", предусматривалось мощными ударами из района Духовщины, Рославля и Шостки в восточном и северо-восточном направлениях расчленить нашу оборону, окружить и уничтожить главные силы Западного, Брянского и Резервного фронтов в районах Вязьмы и Брянска, а затем стремительным наступлением танковых группировок охватить Москву с севера и юга, овладеть столицей Советского государства и на этом закончить войну. Гитлеровское командование считало, что с потерей столицы наш народ прекратит сопротивление и признает себя побежденным.

О новом наступлении гитлеровцев на московском направлении я узнал, когда получал приказ вывести бригаду из боя, подготовить ее к маршу, а самому срочно явиться в штаб фронта.

13 октября меня вызвал к себе командующий фронтом генерал-лейтенант П. А. Курочкин. По его настроению нетрудно было догадаться, что случились какие-то большие неприятности. Он молча пожал мне руку и жестом пригласил к столу, на котором лежала карта, потом минуту-другую стоял задумавшись, будто собираясь с мыслями. Наконец Павел Алексеевич, глубоко вздохнув, заговорил:

- Немцы рвутся к Москве. Пали Брянск и Орел. Тяжелые бои идут под Вязьмой...

В это время скрипнула дверь. В комнату вошли двое: начальник штаба фронта генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин и начальник автобронетанковых войск полковник П. П. Полубояров. Оба они мне были хорошо известны. Николай Федорович, кряжистый, круглолицый крепыш, перед войной работал в Генштабе начальником Оперативного управления, а Павла Павловича я знал как одного из пионеров наших бронетанковых войск: еще в 1920 году он участвовал в боях против Врангеля, командуя танковым взводом.

- Ну что у нас нового? - спросил командующий фронтом Ватутина.

- Новости самые пренеприятные, - склонился Ватутин над картой.

Он сообщил, что под натиском превосходящих сил противника малочисленные, крайне ослабленные войска правого крыла Западного фронта отходят на восток, к рубежу Осташков, Ржев. В обороне наших войск образовался разрыв шириной до 80 километров, в который, как стало известно, немецкое командование бросило 3-ю танковую группу в составе 41-го и 56-го моторизованных корпусов (1, 6, 7-я танковые, 14-я и 36-я моторизованные дивизии и 900-я моторизованная бригада ОС). Группа усиливалась 27-м армейским корпусом (6-я и 129-я пехотные дивизии).

- Теперь уже совершенно очевидно, - заключил Н. Ф. Ватутин, - что противник стремится прорваться к Калинину, а потом нанести удар в глубокий тыл нашего фронта, видимо на Ярославль, Рыбинск.

- Или, - добавил П. А. Курочкин, - развернуть наступление на Москву по Ленинградскому шоссе, вдоль Октябрьской железной дороги. - Командующий фронтом взглянул на меня и продолжил: - Ставка Верховного Главнокомандования приказала нам срочно выдвинуть в район Калинина часть наших сил. Мы решили создать оперативную группу в составе двух стрелковых, двух кавалерийских дивизий, вашей танковой бригады и сорок шестого мотоциклетного полка. Командовать группой поручено Николаю Федоровичу.

Н. Ф. Ватутин, не отрываясь от карты, поставил мне задачу:

- В ближайшее время пехота в конница сосредоточатся вот здесь, - указал он карандашом на город Вышний Волочек. - Ваша бригада с подчиненным вам мотоциклетным полком составит передовой отряд группы. Вам надлежит не позже утра 15 октября форсированным маршем двинуться из района Валдая на Вышний Волочек и далее к Калинину с задачей не допустить прорыва танков противника на Торжок и Калинин.