Небесный король: Покровители - А. Живой

Добравшись до перекрестка, Костян свернул налево и погнал в обход. Едва он вошел в поворот, как на вершине завала, лязгая гусеницами, показался «Абрамс», и сходу выпустил по беглецам третий снаряд, который угодил в угол дома на перекрестке. Раздался мощный врыв, но джип с русскими был уже на соседней улице.

– Командир, – крикнул Коля Быстрый оглянувшись назад, – сильно назойливые ребята у нас на хвосте. Может, я спрыгну и приторможу гранатой?

– Сиди спокойно, успеем, – не оборачиваясь, ответил старшой, – тут уже недалеко осталось. А второй раненый нам не нужен.

Коля Быстрый, казалось, смирился с тем, что ему не дадут закидать американский танк гранатой, и стал смотреть, как и все, вперед. А впереди был очередной перекресток, и к счастью американских блокпостов на нем не было. Правда, там полыхало зарево, и было много народа. Даже слишком много, для такого часа в оккупированном Багдаде. Подскочив к перекрестку, бойцы разобрались, в чем дело. Горел большой жилой дом. Часть народа спасала соседей, часть растаскивала под шумок чужое имущество. Гризову захотелось вмешаться, но, когда у тебя за спиной висит американский танк, уже не до мародеров.

Увидев подъезжающий джип и услышав взрывы на соседней улице, арабы расступились, давая проехать машине оккупантов. Хотя многие и грозили кулаками, но никто не стрелял и камнями не кидал в бронемашину. Джип проехал, снова свернул налево, и людское море за ними сомкнулось. Это было хорошо, американцы не будут давить мирных граждан, даже в погоне. Демократия. «Хотя, кто их знает, подумал Гризов, сейчас они могут и придавить, не задумываясь, десяток другой арабов во имя демократии в Америке».

Проехав пожарище, Костян снова втопил педаль газа в пол, благо дальше дорога была лучше, а танк действительно завяз на подъезде к перекрестку. Джип катил сейчас по дороге параллельной той, где они повстречали разъезд американских морпехов. Кварталы здесь почти не пострадали от бомбардировок и обстрелов. Многие дома стояли целехонькие, как будто и не было никакой войны. Гризов прикинул, что они уже должны были преодолеть три квартала, и скоро их ждало спасительное посольство России.

Неожиданно, не доезжая ста метров до очередного перекрестка, Костян притормозил джип и заехал во двор невысокого трехэтажного здания с выбитыми стеклами, казавшегося пустым. Этот дом выглядел хуже всех, что находились рядом. В таком месте вряд ли могло быть расквартировано российское посольство в Багдаде, решил журналист. Впрочем, старшему виднее.

«Хаммер» заехал в пустынный двор. Углубился в короткую улочку из деревянных сараев и гаражей, петлявшую словно река. Уткнувшись через некоторое время носом в глиняную стену джип замер. Костян выключил мотор и вылез наружу.

Гризов сидел на месте, непонимающе озираясь по сторонам. Кругом одни сараи и полуразрушенные гаражи. Куда их завезли? Но, кроме него, никто не казался смущенным. Костян подошел к одному из гаражей, вынул ключ и отпер замок. Затем вернулся за руль и завел махину внутрь.

– Берем раненого и вылезаем. Быстрее.

Бойцы вылезли из джипа, закрыли ворота. В гараже царил полумрак. Теперь приметный американский «Хаммер» исчез с улицы. Это хорошо. Но, мог кто-нибудь, и настучать из случайных свидетелей, хотя дом и казался необитаемым. Впрочем, бойцов непонятного назначения это не смущало вовсе. Они четко знали, что делать и куда идти. Не знал этого только Гризов, который шел в слепую.

Тем временем Костян включил фонарик, пробрался между пустыми бочками, заполнявшими половину гаража, нащупал что-то и к удивлению Гризова открыл потайной лаз, уводящий вниз. «Опять под землю, с грустью подумал Антон, которому уже порядком осточертело ползать по всяким норам. Но в данное время в Багдаде гораздо спокойнее было под землей, чем на земле». Поэтому он молча последовал за своими спутниками по узкой лесенке.

Первым в проеме исчез Костян с фонариком, затем туда осторожно опустили раненого под руки с Голуазом. Четвертым спустился Гризов, который успел заметить, как Коля Быстрый облил «Хаммер» бензином и примотал гранату к воротам, на тот случай, если кто-нибудь задумает посмотреть, что находится в этом гараже. Спускаясь последним, он закрыл за собой отлично замаскированный лаз, который снаружи не должны были найти даже в том случае, если в гараже произойдет взрыв или пожар.

Этот лаз был почти вдвое ниже, чем тот, по которому группа выбиралась из подземелья отеля «Мухафаз», поэтому журналисту пришлось идти согнувшись. Но тяжелее всего, конечно, приходилось Голуазу, который тащил на себе раненого. Впрочем, Антон уже начал привыкать. Временами ему казалось, что весь Багдад должен быть опутан подземельями, оставшимися еще со времен древних падишахов, эмиров и халифов. Что к каждому дому в Багдаде можно подобраться через подземный ход и выйти тем же путем. И что об этих подземельях обязательно все знают агенты ФСБ или ГРУ и уж точно все знает Костян со товарищи. А потому можно не беспокоится и спокойно идти, куда поведут, ибо тебя спасают.

Но, когда метров через пятьсот, они уже оказались на месте, Гризов даже едва не разочаровался в багдадских подземельях. Отряд прошел через три, как оказалось Антону, бронированные двери и оказался во вполне обжитом подвале, заставленном картонными коробками.

Получалось, что они дошли только до соседней улицы. На вопросительный взгляд Антона старшой группы только утвердительно кивнул:

– Мы на месте.

Один за другим, они поднялись из подвала, оказавшись в уютной и просторной комнате, на первом этаже. Здесь стояли два дивана, длинный стол и кресла вокруг. Походило на гостиную. Гризов, не спрашивая разрешения, рухнул на диван и вытянул ноги. Как никак на дворе стояла уже глубокая ночь.

В этот момент в комнату, услышав шум, вошел полковник Губанов. Он был в военной форме, но китель расстегнут, словно собирался отходить ко сну. Не слишком удивившись появлению здесь своих подопечных, Губанов быстро оглядел состав группы и приказал:

– Раненого в операционную, остальные отдыхать, – обернулся к Гризову, – а ты пока посиди здесь, отдохни в одиночестве. Надо посовещаться, что с тобой делать дальше.

Получалось, что самого Гризова уже никто ни о чем не спрашивал. Нет, в другое время и в другом месте, он, конечно бы, еще покачал права. Но сейчас был измотан приключениям и просто хотел спать. А потому не стал возражать Губанову.

Кода раненого увели, и Антон остался в комнате один, то услышал звон бокалов из соседнего помещения. «Значит, точно посольство, удовлетворенно подумал журналист, можно спать спокойно. Сюда никто не сунется». И, незаметно для себя, провалился в глубокий сон.

Проснулся он от толчка в плечо. Это был Голуаз.

– Эй, Тоха, вставай. Иди, перекуси и собирайся.

– Куда? – не понимая о чем речь, уточнил Гризов.

– Домой. Старшой расскажет.

Гризов поднялся, взял футляр с камерой, и пошел за широкоплечим Голуазом на второй этаж. Там, в маленькой столовой, уже расположились все бойцы отряда особого назначения, кроме раненого Ивана Петровича. Они с радостным хрумканьем уплетали стоявшую на столе родную картошку, любимое кушанье индейцев, заедая ее жареным мясом из посольского обеда.

– Садись, коллега, перекуси на дорожку, – предложил ему Костян, указав на свободную тарелку, – а то на обратном пути лететь тебе долго, а бизнес-класс не предусмотрен. Точнее вообще никакой класс не предусмотрен. Багажу не полагается.

– Это как, багажу? – удивился и слегка обиделся Антон, – вы, что в ящике меня будете из страны вывозить? Предупреждаю, – я не привычный, задохнуться могу.

– Если понадобится, то и в ящике, – оскалил зубы Костян, – но не боись, пеленать не будем. Полетишь белым человеком спецрейсом на транспортнике. Правда, в багажном отсеке. Так что извини, еды там тебе не заготовили. Времени не хватило. Но жизнь, сам понимаешь, дороже.

Гризов сел на крайний стул и принялся за картошку с мясом. Оголодавший желудок радостно откликнулся на это событие.

– Расскажи поподробнее, чего куда, – попросил он Костяна.

– Через двадцать минут наши дипломаты отбывают на встречу с американским военным командованием, обсудить кое-какие делишки местного масштаба. А по дороге заедут на аэродром, чтобы отправить спецрейсом срочную дипломатическую почту. Такая почта возится в ящиках, которые не проверяются, так что про способ транспортировки тела ты угадал.

– Какого тела? – насупился Гризов.

– Твоего брат. Но, не боись, как и говорил, в ящике тебя только погрузят на самолет. А там пилоты сразу распакуют. Они уже в курсе. Так что, как перекусишь, иди в соседнюю комнату и готовься к упаковке. Потерпишь всего минут двадцать, пока довезем.

– У меня теперь кусок в горло не лезет, – признался Антон, – я лучше сразу пойду.

– Это напрасно, есть надо уметь в любых условиях. Вон видишь, как мы нагружаемся перед броском. Но, впрочем. Как хочешь. Дело твое.