Строптивая жена Властелина Пограничья - Инна Дворцова

— Альгул, я понимаю, что ты не можешь забыть о гибели Лейлы. Я тебя понимаю. Знаешь…

— Не знаю, — перебиваю я его. — И ты не знаешь, что я чувствую. Твоя жена умерла год назад…

— Девять месяцев назад, — поправляет Гио. Он всегда был дотошным.

— Это не имеет значения. Имеет значение, что я скорблю по своей Лейле. А ты скачешь по койкам придворных дам.

— Каждый по-своему переживает горе, — сделал вид, что смутился Гио.

— Ты меня зачем позвал? Обсудить твои победы у дам?

— Конечно, нет, Альгул. Просто хотел тебя поддержать.

— Ты просил меня о встрече. Написал, что это дело жизни и смерти. Видимо, твоей, я, в отличие от тебя бессмертен, — сам смеюсь своей шутке.

— Ты знаешь, что увеличился поток караванов с живым товаром?

— Какое мне до этого дело?

— Ты король. Твоим именем прикрываются, чтобы творить беззаконие.

— Гио, торговля живым товаром — уже беззаконие. Больше или меньше трафик рабов через границу, вопрос десятый.

— Вот, значит, как ты заговорил? — взвился Гио. — Хорошо же. Я усилю патрулирование границ. Введу смертную казнь за торговлю людьми. И тогда посмотрим, кто первый взвоет.

— Ты, что мне угрожаешь? — я устало закрываю глаза. Вот привязался. Мне нужно выпить.

Гио подлетает ко мне с несвойственной для монархов прытью. Хватает за грудки и отшатывается.

— Альгул, ты пьян? Вампиры же не пьют. Как ты умудрился так налакаться?

— Я почти трезв. Просто мне плохо в несвойственном мне состоянии трезвости.

— Значит, мне повезло, что ты ещё соображаешь и разговариваешь.

— Точно, Гио, ты — везунчик, — смеюсь я, но смех получается жалким.

— У меня к тебе накопилось много вопросов.

Я позорно икаю. Гио морщится. Не удалось окончательно протрезветь.

— Задавай свои вопросы, пока я ещё соображаю.

— Твоих рук дело, нападение на пограничные заставы? — Гио похож на следователя.

Я глупо хихикаю. Алкоголь ещё бурлит во мне. В тепле меня развезло ещё больше.

— Кровь, — рычу я. Вытягиваю клыки и бросаюсь на Гио. Он в испуге отшатывается. А я начинаю хохотать.

— Пьянь такая. Напугал. Ты будешь отвечать на вопросы? — он ещё не пришёл в себя от пережитого испуга.

Гио смелый парень. Пришёл в одиночку на встречу с древним вампиром. Остался со мной наедине. Имеет наглость требовать ответа, после того как я напугал его до усрач…Пардон, сильно напугал.

— Зачем ты организовал нападение на жену Рауля?

Этот вопрос ставит меня в тупик:

— Рауль женился? Когда? Заметь, я даже не спрашиваю, почему не пригласил на свадьбу?

Гио выглядит удивлённым. Он, что же думал, что я слежу за Раулем?

— Какие интересные новости принесли вы, ваше величество. Закоренелый холостяк, после предательства Лейлы ненавидящий всех женщин — женился. За это стоит выпить, — шарю по карманам в поисках фляжки.

Не нахожу. Либо выронил где-то по пути. Но скорее всего, Отто вытащил, чтобы я не опозорился.

— Не паясничай, Альгул. Если это не ты, то кто?

— Кто женился на жене Рауля? Клянусь, что это не я.

— Эк, тебя-то развезло. Если бы я знал, что ты пьян как сапожник, то не разводил бы огонь. Вот что с тобой делать? Мне нужны ответы Альгул.

— Гио, иди к чёрту со своими вопросами, — я проваливаюсь в сон.

Глава 27

В замок перешёл император. Он еле удерживал какого-то человека. Это всё, что мне удалось увидеть. Рауль не дал мне задержаться.

Какой секрет он скрывает? Что это за человек?

Самое обидное, что Рауль так и не доверяет мне. Ему я нужна только в постели. Ещё лучше, если сразу понесу ребёнка. А вершиной моей жизни можно считать рождение ребёнка.

Кому нужна такая жизнь? Цветы сохнут без воды, а женщины без любви. Мне не так уж и много надо. Любовь — это много или мало?

— Хозяйка? Что вы тут делаете? — Спрашивает Мег, торопливо шагая в комнату, где скрылся мой муж с императором и незнакомцем.

Я спешу за ней.

— Возьми меня с собой Мег, пожалуйста. Тебя же мой муж вызвал? — упрашиваю я знахарку.

Она приостанавливается и пристально смотрит на меня.

— Вы опять поссорились с мужем?

— Почему именно я поссорилась? Может это Рауль? — возмущаюсь я.

— Пойдёмте, потом поговорим без спешки, — Мег успокаивающе гладит меня по плечу.

— Мы не ссорились, Мег. Просто он не доверяет мне, — говорю я с горечью.

Мы дошли до нужной двери. Мег стучится и заходит. Я иду за ней.

— Мег я приглашал только тебя, — голос мужа звучит холодно и отчуждённо. Словно мы едва знакомы.

— Мне нужна помощница, мой герцог. Лучше хозяйки никто не справится, — Мег не теряется от тона Рауля. Я же вскипаю. Но рука знахарки, сжавшаяся на запястье, блокирует поток обидных слов, готовых уже сорваться с моих губ.

— Мег, это вампир. Он отравлен алкоголем, — начинает Рауль, слова даются ему с трудом.

— Вампир — алкоголик. Никогда даже не слышала о таком. С вашим появлением, мой герцог, моя лечебная практика пополнилась необычными случаями, — Мег напряжена, она никогда не лечила нелюдей.

— Нужно, чтобы он как можно скорее протрезвел, — ставит перед Мег задачу Рауль.

Нас оставляют заниматься вампиром. Рауль и император отходят к окну. Я прислушиваюсь к разговору.

— Ты недоволен, что я принёс Альгула в твой замок? — спрашивает император.

— Я до сих пор не могу простить ему, что он забрал у меня Лейлу.

— Ты до сих пор её любишь?

Я сгораю от любопытства, кто такая Лейла? Любовницу Рауля звали Эбигейл, а не Лейла. Кто она? Что ответит на вопрос мой муж?

Теперь понятно, почему он не хотел жениться. Он был наполовину честен со мной. Но почему где-то очень глубоко сжимается в комок от боли душа?

— Не знаю, — пожимает плечами Рауль. — Я не могу простить предательства.

— Ты не прав. Да, Лейла поступила некрасиво. Но она не предавала тебя. Альгул вообще ни при чём в этой истории. — Пытается достучаться до него император.

— Он сломал мне жизнь, — равнодушно говорит Рауль.

— Не будь ребёнком. Всё в прошлом. Он сломал жизнь тебе — ты убил его жизнь.

— Ты жесток, Гио.

— Правда всегда жестока. Ты, что думаешь, я тебя по головке буду гладить и сопли подтирать. Ты, чёрт возьми, восьмой герцог Ренделл, Властелин Северного Пограничья…

— Не стоит перечислять все мои титулы, я… — перебивает императора раздражённый его словами Рауль. Он переступает грань дозволенного. Император хоть и друг, но остаётся императором. Рауль часто об этом забывает.

— Молчать, когда