Однажды Сталин сказал Троцкому, или Кто такие конные матросы. Ситуации, эпизоды, диалоги, анекдоты - Борис Барков

— Как твоя фамилия?

— Никифоров, ваше величество.

— Звание?

— Рядовой.

— Откуда?

— Пскопские мы.

Николай зовет генерала князя Голицына:

— Князь, псковский помещик полковник Никифоров просит руки вашей дочери!

— Ваше величество! Но как можно? Какой-то помещик…

— Князь, генерал Никифоров просит руки вашей дочери.

— Ваше величество, какой-то генерал…

— Мой друг, маршал Никифоров просит руки вашей дочери.

Никифоров говорит:

— Государь, да пошли этого князя в жопу, мы что с тобой, маршалу бабы не найдем?

Александр Куприн, проживая в своем доме в Балаклаве, как-то раз после буйного веселья написал государю императору краткую телеграмму: «Объявляю Балаклаву вольным городом! Куприн». Николай II, ознакомившись с сообщением, ответил: «Генерал-губернатору Ялты господину Думбадзе. Лично проследите, чтобы господин Куприн не только пил, но и закусывал».

Еще до восшествия на престол Николай II посетил Цейлон и посадил там железное дерево. Сейчас оно стало огромным и украшает ботанический сад.

Николай II особо выделял среди наиболее оригинальных гостей своих, появлявшихся за царским столом, старого князя Льва Сергеевича Голицына. Когда император отдыхал в Крыму, Голицын часто приезжал выразить свое почтение государю. Однажды за обедом Голицын обратился к государю:

— А не время ли уже встать из-за стола?

Все поразились этой эксцентричной выходке. Однако царь не был обескуражен. Он спокойно встал со своего места, предлагая всем присутствующим сделать то же самое. Голицын поблагодарил государя и направился в свой Новый свет — на виноградники.

Бедная француженка приехала в Москву и устроилась гувернанткой. За ней начал волочиться некий повеса. Девушка объяснила ему, что признает любовные отношения, лишь осененные законным браком. Повеса повел француженку в церковь и заказал молебен во имя царя. Француженка приняла эту церемонию за русский свадебный обряд и сочла себя обвенчанной. Пролетел медовый месяц, и «законная жена» узнала, что обманута. Во время прогулки Николая II француженка бросилась ему в ноги и поведала свою историю. В нарушение церковного устава царь приказал: «Считать молебен бракосочетанием».

Старец Григорий Ефимович Распутин не раз спасал больного гемофилией царевича Алексея, заговаривая кровь. А однажды во дворце он крикнул мальчику:

— Остановись!

Тот остановился. Рядом с ним упала огромная люстра.

Распутин предупреждал:

— Меня не будет — царей не будет.

После смерти Распутина царская власть просуществовала 74 дня.

Во время острых споров в IV Государственной думе благовоспитанный депутат Владимир Митрофанович Пуришкевич усмотрел на лице у другого депутата Павла Николаевича Милюкова кривую улыбку и запустил в него стаканом с водой.

Уйдя с поста главы правительства, граф С.Ю. Витте пошел руководить Южной железной дорогой, и оклад его увеличился вдвое.

Граф Сергей Юльевич Витте выступал против крайностей:

— Чем правее, тем глупее, чем левее, тем подлее.

Министр внутренних дел Вячеслав Константинович Плеве понимал: чтобы не быть разоблаченным террористами, агент полиции Евно Азеф будет продолжать свою двойную игру и в высшем эшелоне власти будут новые жертвы. Плеве уверял, что погибнет в один из четвергов, когда поедет для доклада. Действительно, он погиб в четверг, в июле 1904 года, когда в закрытой карете ехал к Николаю II. Его эскорт из казачьих офицеров во имя прогресса сменил лошадей на велосипеды. Мера оказалась неэффективной: карета министра была взорвана террористом Сазоновым.

После отречения Николая II адмирал Александр Васильевич Колчак отправил своего флаг-офицера к великому князю Николаю Николаевичу с предложением занять престол. Когда великий князь отказался, Колчак сошел с флагманского корабля и бросил свою Георгиевскую саблю в море.

В 1925 году в Париже бывший глава Временного правительства Александр Федорович Керенский говорил:

— При царе народ так привык к хлысту, что в человеческом отношении к нему нашей власти увидел безволие.

После маневров на собрании штабных офицеров присутствовали и великие князья. Один из них заявил:

— Позвольте и мне высказать свое мнение.

— Валяйте, ваше высочество, — разрешил генерал Драгомиров. — Один ум хорошо, а полтора — еще лучше…

Генерал Драгомиров не боялся вступать в острые конфликты с императором Николаем II. Когда в Киеве начались волнения революционной молодежи, царь велел направить против студентов войска. Драгомиров, командовавший Киевским военным округом, ответил:

— Армия не обучена штурмовать университеты!

Тогда царь приказал. Драгомиров приказ исполнил и, окружив университет пушками, продиктовал царю телеграмму: «Ваше величество, артиллерия в готовности, войска на боевых позициях, противники Отечества не обнаружены».

Знаменитому юристу Кони предложили должность прокурора при жандармском корпусе. Он отказался: «Прокурор при жандармском корпусе — все равно что архиерей при публичном доме».

Депутат Петр Бернгардович Струве говорил в Государственной думе:

— Долго не кончать — достоинство мужа, а не оратора.

Общеизвестны слова председателя Совета министров России Петра Аркадьевича Столыпина:

— Революционерам нужны великие потрясения, мне нужна великая Россия.

Столыпин говорил:

— Умейте отличать кровь на руках врача от крови на руках палача.

Столыпин сказал Николаю II:

— Я охотнее буду подметать снег на крыльце вашего величества, чем вести переговоры с кадетами о предоставлении им всей полноты власти.

Во время крестьянского бунта в Саратовской губернии здоровый детина пошел на Столыпина с дубиной. Столыпин снял шинель и бросил ему:

— Подержи!

Детина выронил дубину и услужливо подхватил барскую шинель.

Чехов, говорят, недолюбливал евреев, но одного — Исаака Левитана — приравнивал к трем русским. Когда художника Леонида Пастернака и писателя Максима Горького выбрали в академию и царь не утвердил одного — как еврея, другого — как неблагонадежного, Чехов вышел из академии.