Все темные создания (ЛП) - Гальего Паула

Но мать его не ругает. Она не укладывает его обратно и не баюкает мягкими словами, пока он не заснёт, как сделали бы другие матери в городе. Вместо этого она набрасывает ему на плечи накидку и ведёт в сад.

Кириан колеблется перед тем, как спуститься по ступеням крыльца, чувствуя, что слишком далеко отходит от безопасного дома; но его мать крепко берёт его за руку, и, словно заклинание, дарующее непоколебимую уверенность, его грудь наполняется смелостью, и ноги снова начинают двигаться.

Они оба останавливаются внизу лестницы. Между стеной, окружающей дом, и ними раскинулось просторное пространство, но расстояние до леса не мешало Кириану бояться темноты.

— Что ты знаешь о хиру? — спрашивает она так же мягко и спокойно, как всегда.

Кириан слышал это название уже несколько недель, с тех пор как Львы объявили войну Волкам: ведьмы, которые практиковали чёрную магию, чтобы победить захватчиков, и в итоге превратились в ужасных существ без разума, убивающих лишь ради удовольствия.

Другие матери выдумывали истории о том, что Зло не сможет потревожить их детей. Они наделяли магическими свойствами повседневные вещи: свечи, зеркала или даже кувшины с рисом… Некоторые из древнейших языческих ритуалов рождались из отчаянных сказок матерей, пытавшихся убаюкать своих малышей.

Но мать Кириана не была как все. Мать Кириана не придумывала сказок.

Она прижимает лицо к его лицу, указывает на тьму и спрашивает, чего же он боится на самом деле.

Она рассказывает ему о врагах, о Львах, которые хотят искоренить их магию и обычаи.

Она говорит о хиру, которые, возможно, не так страшны, как королева Моргана и король Аарон.

Затем, пока Кириан всё ещё смотрит в темноту, она обещает ему, что тьма не так уж и плоха, как её пытаются изобразить… и рассказывает ему обо мне.

Глава 8

Лира

Территория Львов. Королевство Сирия. Королевский дворец.

Сегодня утром, во время тренировки Лиры, я наношу удар своему инструктору, который отбрасывает его на землю. Он смотрит на меня с удивлением и неверием, задаваясь вопросом, не его ли это заслуга — мое новое мастерство.

Я сдерживаю ругательство, удивленно гляжу на него и извиняюсь, прежде чем вновь вернуться к неловким, рутинным и неуклюжим движениям, разрушая все его надежды.

Я слишком рассеяна.

Мой наставник в Ордене сказал бы, что это не оправдание, и после уроков заставил бы меня тренироваться весь день, пока я не потеряю сознание.

Бреннан был жестким, непреклонным человеком, и за десять лет, что я была под его опекой, я редко видела его улыбающимся. Ему не был важен ни один из мальчишек, которых он готовил к другим заданиям, больше, чем я. Хотя мне кажется, что он испытывал особую симпатию к Элиану… Все мы ее ощущали.

Часть меня смягчается, когда я думаю о нем. Я чувствую себя более уязвимой и слабой, и мне приходится прилагать усилия, чтобы снова запереть его образ в памяти и сосредоточиться на том, что меня ждет.

Сегодня я должна убедить их величества позволить мне вернуться на север. В противном случае, я не знаю, что делать с браслетом, который сейчас ношу.

Сегодня Зал Солнца более оживлен, чем обычно. Заседания совета редко интересуют придворных. Присутствуют лишь те, кто имеет непосредственные конфликты, или те, кому слишком скучно, чтобы найти себе лучшее занятие.

Однако сегодня зал полон. Дворяне и офицеры собрались по обе стороны от стола, за которым восседают их величества, образуя коридор, по которому проходит каждый, кто должен представить свое предложение совету.

Должно быть, слухи о наших планах уже распространились.

Несомненно, просьба от Лиры — явление редкое, а еще более необычным является то, что она исходит в союзе с одним из капитанов.

Я оделась для этого случая так, как это сделала бы настоящая Лира. На этот раз мне не пришлось притворяться, что я долго обдумывала наряд: я потратила несколько часов на выбор идеального, зная, какое значение в этом дворе придают внешнему виду и символам.

Именно поэтому на мне платье теплого и мягкого синего оттенка. Корсет плотно облегает талию, подчеркивая мои формы, но вырез скромен, чтобы не выглядеть вызывающе. Ткань полностью украшена тесьмой, тонкими нитями, которые переплетаются в едва заметную, изящную золотую вышивку. Рукава рубашки широкие, кружевные. Сверху на мне легкая шелковая накидка, оттенок которой чуть темнее и совпадает с цветом обуви.

Я собрала волосы на одну сторону, а Дана завила концы, чтобы они мягко спадали на плечо. Мой образ сдержан, аккуратен и элегантен — идеальное воплощение послушания и преданности.

Я с нетерпением считаю минуты, пока все выходят со своими просьбами. Они подходят к монархам, опускаются на колени и излагают свое предложение, а я стою рядом с королевой в ожидании.

Я являюсь частью этого совета. Тем не менее, когда объявляют вход Кириана, мне приходится извиниться. Вся комната погружается в молчание, когда двери открываются, его пропускают, и я поднимаюсь, чтобы обойти стол, за которым сидела вместе с остальными членами.

Сдержанный шепот медленно разносится по залу, пока я спокойно продвигаюсь вперед, следя за каждым шагом капитана, чтобы оказаться перед трибуной одновременно с ним.

Я бросаю ему спокойный взгляд, который не должен выдавать мою нервозность, и слегка наклоняюсь, когда он делает то же самое.

— Принцесса Лира и капитан Кириан, их величества, — объявляют нас.

— Говорите, — побуждает нас Моргана, зная, что обязана предоставить нам слово.

— Ваши величества, — приветствую я их с уважением. — Мы пришли с совместной просьбой, которая удовлетворит не только наши интересы, но и интересы королевства.

На мгновение наступает тишина. Все ждут слова королей, особенно Морганы, которая оценивает нас с суровостью. Ее проницательный взгляд не отрывается от меня, пока я стою прямо перед ней, сложив руки в замок на бедрах.

— Это, конечно, необычно, Лира, — упрекает она меня.

В ее голосе слышится укор, даже почти недовольство.

Ей не нравится этот спектакль. Ей не нравится, что она не знает заранее, о чем я попрошу, как знают остальные.

— Мы осознаем это и благодарим за ваше время.

— Говорите, Лира, — подбадривает меня король, гораздо менее напряженный. Он делает жест рукой, приглашая продолжить, — Расскажите нам, чего хотите капитан Кириан и вы.

Возможно, его расположение к капитану сыграет нам на руку. Может, мне стоит позволить Кириану объяснить все, а самой лишь уточнить те детали, которые понадобятся для того, чтобы их величества дали согласие.

Я бросаю быстрый взгляд на Кириана, который понимает меня и делает шаг вперед.

— Я пришел попросить разрешения отправиться на север, чтобы найти средство против проклятия, наложенного на меня Тарталом.

Ему не нужно показывать свою руку, чтобы все, кто заполнил зал тихим шепотом, начали обсуждать браслет, который он носит на ней.

— Неужели вы не можете найти эту магию в наших землях, капитан? — спрашивает Моргана.

— На самом деле, я не покину завоеванных территорий, — отвечает он. — Я останусь в пределах наших земель, но мне нужно отправиться на недавно занятые территории, потому что здесь нет тех древних знаний, которые могли бы мне помочь.

— Языческие знания, — замечает она.

— Именно языческая магия его заколдовала, ваше величество, — мягко напоминаю я.

Она поворачивается ко мне, словно забыв о моем присутствии. Ее недовольное выражение лица становится еще более суровым.

— И этот ваш ответ, принцесса, подводит меня к следующему вопросу: какое отношение вы имеете ко всему этому, можно ли узнать?

Ее глаза сверкают холодным блеском, когда она смотрит на меня, ожидая ответа, который ей, возможно, не понравится.

— Я хочу воспользоваться походом капитана Кириана на недавно завоеванные земли, чтобы обеспечить контроль над владениями их величеств и наблюдать за передачей власти.