Запретная любовь (ЛП) - Уотсон Р. С.

— Спасибо, — одними губами показывает он.

Никто из нас не двигается. Мы наслаждаемся послевкусием той связи, которая только что возникла. Грейсон медленно распутывает мои ноги из качелей, а потом берет меня на руки.

Когда ставит меня на пол, мои ноги подкашиваются после такого долгого нахождения в растянутом виде. Мой мужчина ловит меня за талию и переносит к софе. Только сейчас я замечаю, что другая пара исчезла.

— Посиди, я пока принесу полотенце и вытру тебя. — Он исчезает в маленькой комнате, прилегающей к этой, полагаю, ванной. Потом возвращается и встает передо мной на колени, чтобы вытереть меня.

Вскоре раздается несколько быстрых стуков, отчего я подпрыгиваю.

— Все хорошо, милая. Это лишь Рик принес мне другие штаны.

Ух, связи и влияние этого мужчины не знают границ.

Я прикрываюсь платьем, но Грейсон не впускает Рика. Он берет джинсы за дверью и надевает их без белья. За такую картинку — как выглядит Грейсон, идя ко мне с голой грудью, босиком и в джинсах, — люди наверняка будут готовы заплатить бешеные деньги. Джинсы низко сидят на бедрах, подчеркивая сексуальные линии. Мощные ноги приковывают внимание с каждым шагом, а пресс идеально выточен.

— Наслаждаешься видом? — Улыбается он.

— Ага, — просто говорю я.

— Одевайся, милая. Я готов вернуться в отель. Ты нужна мне в кровати.

Я тоже готова идти.

Сегодня было просто умопомрачительно, мои границы определенно сдвинуты, но я ни о чем не жалею. Я люблю Грейсона каждой своей частичкой, а это значит, принимать каждую его грань.

***

— Обслуживание номеров, — одновременно со стуком раздается мужской голос по ту сторону двери.

Я смотрю на половину кровати Грейсона, но его нет. Слышен звук душа, значит, придется вставать мне. Я быстро снимаю халат с крючка и направляюсь к двери. Мышцы в моих бедрах и интимных частях ноют в знак протеста. Грейсон вчера основательно надо мной поработал. Я отмахиваюсь от этой боли и открываю дверь. Парень завозит тележку с едой, накрытой крышками. Все пахнет так вкусно. Пока служащий все сервирует, я подхожу к сейфу в стене, чтобы достать сумочку. В этот момент из-за угла выходит Грейсон в одном лишь полотенце на бедрах. Батюшки. Похоже, мои дамские местечки понятия не имеют о самосохранении.

— Что ты делаешь? — спрашивает он, глядя на мою руку в сумке.

— Хотела дать чаевые за еду.

— Я об этом позабочусь. Пойдем. — Его слова наводят меня на мысли, о чем еще он может позаботиться. Ну и извращенкой же я стала.

Никто никогда не вызывал у меня таких чувств. Грейсон достает бумажник из кармана джинсов и вручает парню стодолларовую купюру. Эм, ух ты! Я бы столько не дала, парню повезло, что Грейсон вовремя вышел из душа. Парень с широчайшей улыбкой благодарит его за щедрость.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Грейсон, перенося еду на стол на балконе.

— Побаливает, — улыбаюсь я. Каждое движение напоминает о вчерашней ночи.

— Так я и думал. Я позабочусь о тебе, малышка.

Он подгоняет меня наружу, и мы садимся. Передо мной большой выбор еды, но я останавливаюсь на вафлях, беконе, а для удовлетворения любопытства попробую столетнее яйцо. Это яйцо, сваренное вкрутую с черным белком и зеленым желтком. Ну, живем один раз, не так ли? Грейсон накладывает себе всего понемногу. Не знаю, как ему удается так выглядеть. Я откидываюсь на стуле и наслаждаюсь видом. Наш номер выходит прямо на океан, дует расслабляющий бриз. Мы едим в тишине, но я чувствую напряженность Грейсона. Он первым доедает и говорит, что наберет мне ванну.

— Ты не присоединишься ко мне? — Надуваю губы.

— Нет, любовь моя. У тебя все болит. Я не могу быть рядом с тобой голой в одной ванне и не трахнуть, — дразнит он. — Ты будешь отмокать и расслабляться. А перед тем как ехать домой, мы позагораем несколько часов на пляже.

Я уже некоторое время лежу в ванне, когда заходит Грейсон и садится на бортик позади меня. Он просит меня лечь на спину и начинает массировать мне голову, передвигаясь потом к плечам.

— Вчера ночью ты была просто великолепна, — начинает он. — Я люблю, когда ты доверяешь мне, присоединяешься в моих развлечениях, потому что ты мой мир, малышка. Я так благодарен тебе, что ты отдала мне свое сердце.

Я закрываю глаза, впитывая его признание.

— Я так сильно тебя люблю, Грейсон.

— Действиями ты показываешь гораздо больше, милая, но я никогда не устану слышать эти три слова от тебя.

Он наклоняется и нежно целует меня в лоб. Потом уходит, оставляя меня отмокать и вспоминать наш чудесный уикенд, полный открытий. Когда вода начинает остывать, я быстро ополаскиваюсь под душем, чтобы поскорее присоединится к своему мужчине. Остаток дня мы совершенно ничего не делаем, лучше и быть не может. Попиваем коктейли и болтаем о том о сем, просто наслаждаясь компанией друг друга.

***

Я сижу на мягком диване и смотрю в окно. Полуденный дождь и бесконечные тучи наводят печальное настроение. Противная погода снаружи соответствует моему внутреннему состоянию, так как Грейсон снова уехал в деловую поездку. Из-за этого нам пришлось сократить свой солнечный отдых, чтобы вернуться домой. Мы променяли солнце на ожидавшую нас слякоть. В небе гремит гром, сотрясая квартиру.

— И кто это у нас тут так жалко выглядит? — Джордан заходит и садится рядом со мной. — У тебя все еще есть я, если ты не забыла.

— Знаю. Я просто уже скучаю по Грейсону. Мне нравится проводить с ним время.

Я продолжаю смотреть на вспышки молний. Считаю секунды до того как вдали звучит гром. В детстве, когда я не могла выйти на улицу, часто так делала. По количеству секунд между молнией и громом можно понять, на каком расстоянии от тебя ударила молния.

— Ага, этот период в отношениях называется «медовый месяц», и у тебя он конкретно настал. — Подруга встряхивает волосами и делает грустное лицо. — Меня заменили, потому что у меня нет сосиски… о'кей, в случае Грейсона — колбасы, — поправляется она, заставляя меня смеяться.

— Какого черта, Джордан? Пожалуйста, скажи мне, что не рассматривала причиндалы моего мужчины?

— Эй, я неспециально. Это он вышел в одном полотенце, ничем не скрывая свою очевидную выпуклость. Я просто констатирую факт, — улыбается она. — Бьюсь об заклад, Лиам чувствовал себя ущербно.

— Уверена, Лиам не рассматривал его промежность. — Шлепаю ее по плечу.

— Чепуха. Мужики сравнивают так же, как и женщины. Твой мужчина выглядел как герой порно-сна, выходя из душа. Мне даже стало на секунду жаль Лиама.

Мы начинаем хохотать, мое плохое настроение тут же улетучивается.

— Чем хочешь заняться? Мне скучно, я уже всю домашку сделала. — Показываю на разложенные на журнальном столике учебники.

— Ну, можно пересмотреть все записанные на приставку эпизоды «Топ-модели по-американски».

— Джордан, на улице гроза!

— И? А она тут каким боком?

— Во время грозы нужно отключать электроприборы, — предупреждаю я.

— Кто сказал? Еще одно из твоих детских воспоминаний? Боже, ну ты и странная. Ничего не случится. Все наши приборы заземлены, максимум — выбьет пробки, и все.

Джордан включает телевизор, игнорируя мои «шивонизмы», как она их называет. Пофиг. Это ее телевизор. Какое мне дело, ударит ли в него молния.

— Что будем есть? — спрашиваю я, меняя тему. Запах томатного соуса витает в воздухе.

— Запеченное зити. — Джордан щелкает по записям, пока не находит «Топ-модель». — Ты хочешь быть на вершине? — подпевает она заставке.

— Ага, и это я странная? Мы с тобой два сапога пара, — улыбаюсь я.

***

Занятия проходят как в тумане. Достать учебники, сделать конспекты, убрать в сумку, повтор. Весь день как на автопилоте. Один раз я видела Лиама, но он все еще избегает меня. С Грейсоном же, мы видимся каждую возможную минуту. С нашей поездки в секс-клуб в Мексике прошел месяц. Ничего подобного с тех пор мы не делали, но по выходным, когда Грейсона не вызывают куда-либо по работе, я остаюсь у него. Иногда он приезжает ко мне, остается на ночь в будние дни, чтобы возместить за пропущенные выходные. Мы с Джордан стараемся проводить время друг с другом во время наших «маргаритных» понедельников и когда наши мужчины отсутствуют. Тревор сейчас живет в Сакраменто, но приезжает почти каждый уикенд. Забавно, как все может измениться за один семестр. К счастью, я кажется окончательно избавилась от своего сталкера. Может быть он, или она, нашел себе другую жертву? Какой бы ни была причина, я рада, что эта часть моей жизни разрешилась.