Смерть в экстазе. Убийство в стиле винтаж (сборник) - Найо Марш

– Да, будьте добры, принесите ее сюда.

Уилсон – так звали горничную – принесла книгу. Это был увесистый журнал, и Аллейн некоторое время внимательно изучал его содержимое.

– Судя по записям, – произнес он наконец, – миссис Кэндур перестала посещать этот дом три недели назад. Раньше она обедала или ужинала здесь по меньшей мере раз в неделю. А потом все прекратилось. – Он поднял брови и взглянул на Уилсон. – Вы не знаете почему?

– Произошла ссора, – коротко ответила она.

– По поводу чего?

– По поводу одного приема.

– Хм. Какого приема? Или вы не в курсе?

Уилсон молча поджала губы.

– Ну, давайте, Уилсон, – подбодрил ее Аллейн. – Не стоит скрывать правду.

– Я не люблю повторять на кухне то, что говорят в гостиной, – с достоинством возразила горничная.

– Мы с вами не на кухне, и это может иметь важное значение для следствия. Мисс Куэйн и миссис Кэндур поссорились из-за отца Гарнетта?

– Да, сэр, – ответила Уилсон, очевидно взвесив личность детектива на своих внутренних весах и признав его «достойным».

– Расскажите об этом, Уилсон. Речь идет ни больше ни меньше как о торжестве правосудия. Поэтому не надо ничего скрывать. Ссора произошла за обедом в среду, четырнадцатого ноября, когда миссис Кэндур в последний раз посетила этот дом?

– Да, сэр. После обеда. За чашкой кофе.

– Вы подавали кофе?

– Да. Дамы повысили голос, было слышно, как они разговаривали… Я как раз вышла с подносом в коридор и не знала, что делать дальше.

– Неловкая ситуация. О чем они говорили?

Уилсон вдруг утратила всю свою сдержанность и разразилась целым потоком слов:

– Миссис Кэндур сказала мисс Куэйн: «Вы знаете, о чем я говорю», а потом: «Учтите, я за вами приглядываю», и еще: «Меня от этого тошнит». Они вышли из большой гостиной и не заметили, что я стою рядом, потому что обе были увлечены беседой. Тут мисс Куэйн и говорит: «Боюсь, я неправильно вас поняла, Дагмар». Вы бы слышали ее тон! «Боюсь, я неправильно вас поняла, Дагмар, – говорит, – потому что мне трудно поверить, что вы могли опуститься до таких грубых и обыденных вещей, – говорит, – рассматривая мои отношения с отцом Гарнеттом в подобной плоскости». А миссис Кэндур только засмеялась и съязвила: «Обыденных! Если уж тут кто-то опустился до «обыденных» вещей, то никак не я. Не притворяйтесь, Кара», – сказала она, когда они вошли в малую гостиную, а я все еще стояла в коридоре, не зная, входить или нет. Они не закрыли дверь, и я слышала, как мисс Куэйн громко ответила: «Теперь мне все ясно, вас снедает ревность». Тут мисс Кэндур издала такой странный звук – знаете, как будто слегка взвизгнула, – а мисс Куэйн ей говорит: «Вы ревнуете, потому что отец Гарнетт избрал меня, чтобы раскрыть глубинные тайны плоти и духа», – или что-то в этом роде, а миссис Кэндур снова засмеялась – вы бы слышали как! «Кара, – говорит, – не думайте, что вам удастся меня провести, потому что я все знаю. Учтите, я не стану стоять в стороне и молча на все это смотреть». По правде говоря, я вся задрожала, и чашки на подносе стали дребезжать. Мисс Куэйн шепнула: «Тише!» А потом позвала меня: «Уилсон!» – и я вошла.

– Весьма драматично, – заметил Аллейн. – Замечательный рассказ. А кофе они выпили?

– Да, но у них так дрожали руки, сэр, что они почти все пролили.

– И вы ушли?

– Да, сэр, и закрыла за собой дверь, – с ноткой сожаления ответила Уилсон.

Через минуту ей пришлось сделать то же самое, и Аллейн с Найджелом остались наедине.

– Все удалось записать? – спросил детектив.

– Да, не считая того, что я несколько раз пропустил слово «говорит». А в остальном – все на месте. По-вашему, миссис Кэндур действительно могла так говорить?

– Почему бы и нет? В сущности, она простая женщина. К тому же – лгунья. Уверяла, что только пару раз бывала в этом доме.

– Вопрос в том, может ли она быть убийцей, – пробормотал журналист.

– По-моему, она для этого слишком глупа, – отозвался Аллейн, – хотя кто знает. Бывает, что хитрецы и тихони порой действуют очень жестко. Хорошо, если так. Я до смерти боюсь опростоволоситься в этом деле. Шеф и так им уже интересуется. По сути, дело должно быть очень простым, поскольку выглядит чересчур причудливо. Причудливые дела всегда просты. Сложное дело – это когда один пьянчуга бьет другого кирпичом по голове, и тот замертво падает на дорогу. А вот если много всего наворочено, убийства щелкаются как орешки. В нашем случае причудливость просто бьет через край. Не хотите провести свой фирменный анализ, Басгейт?

– Анализ? Какой?

– Бумажный. Так, чтобы перечислить всех участников, их мотивы и возможности, а потом аккуратно разложить все по полочкам. Что-то вроде сводного баланса.

– Вы правда этого хотите?

– Да, если вы не против. Это даст мне возможность повеселиться и позубоскалить на ваш счет. Так я верну себе чувство самоуважения. Нет, серьезно, сделайте это. Вы смотрите на проблему под другим углом. Возможно, это даст мне какую-то подсказку. В любом случае пойдет на пользу, честное слово.

– С удовольствием, – ответил Найджел и сел за работу.

Аллейн вернулся к письменному столу Кары Куэйн и стал сортировать ее бумаги. Наступила тишина, нарушавшаяся только шелестом страниц, потрескиванием дров в камине и бегавшим по листку карандашом. Наконец Найджел поднял голову и объявил:

– Все. Закончил.

– Дайте взглянуть, – попросил Аллейн.

Найджел с самоуверенным, но немного смущенным видом положил перед ним листок. Вот что он написал:

Убийство Кары Куэйн

Подозреваемые:

Посвященные, священник и причетник.

У всех была возможность подбросить в чашу пакетик из папиросной бумаги, предположительно содержавший цианид.

Обстоятельства преступления:

Кара Куэйн выпила вино в сильном нервном возбуждении. Похоже, она находилась в состоянии самогипноза и плохо сознавала свои действия. Мне это напомнило танцы дервишей и африканских колдунов.

– А вы их видели? – спросил Аллейн.

– Нет. Но я о них вспомнил.

Аллейн продолжал читать:

Другие посвященные также пребывали в состоянии сильного эмоционального подъема и вряд ли могли заметить манипуляции с чашей.

Гарнетт. Возможно, единственный нормальный человек в этой компании. Он дважды держал в руках чашу. Он начал раздавать ее адептам, потом снова взял у Огдена и передал Каре Куэйн. Возможностей у него было больше, чем у других. Мисс Уэйд сказала, что он прикрывал чашу одной ладонью, значит, мог легко подбросить в вино яд. Мотивы. Жертва положила в сейф Гарнетта 5000 фунтов ценными бумагами. Их украли. Она сделала «ужасное открытие» и, возможно, сказала ему об этом. Если он украл бумаги, это могло послужить поводом для убийства. Сам Гарнетт мог рассчитывать на крупную сумму, которая достанется ему по завещанию. Примечание. Одна из книг, спрятанных на полке, посвящена работе с ядами. Упав, она раскрылась на странице с рецептом домашнего приготовления цианида. Пьяный Гарнетт говорил как американец.

Миссис Кэндур. Первой из адептов взяла чашу. Ревновала к мисс Куэйн. Мотив: поссорилась с ней из-за Гарнетта. Помешана на сексе, непривлекательна, глупа, мстительна. Обрывок бумажки, найденный в камине, видимо, связан с ней. «Сэр, хочу вас предупредить… с миссис Кэндур» и т. д.

Возможно, это было предупреждение в отношении миссис Кэндур? Если да, то от кого?

Месье де Равиньи. Вторым из адептов взял чашу. Мисс Уэйд говорит, что он вытирал край сосуда носовым платком. В этот момент он мог подбросить яд. Мотив: влюблен в мисс Куэйн, которая вступила в связь с Гарнеттом. Невозмутим и беззастенчив. Знал покойную дольше остальных.

Мисс Уэйд. Третьей взяла чашу. Причастность к убийству маловероятна. Видимых мотивов нет. Судя по всему, она не знала о Гарнетте и Куэйн.

Прингл. Четвертым держал чашу. Невротик. Принимает наркотики. Боготворит Гарнетта. Мотив: застал врасплох Гарнетта и мисс Куэйн – полученный шок мог спровоцировать нервное расстройство и привести его к решению спасти Гарнетта. Мисс Уэйд говорит, что он чуть не выронил чашу.

Мисс Дженкинс. Пятой держала чашу. Причастность к убийству маловероятна. Мотивы: никаких.

Огден. Последний. Американец. Познакомился с Гарнеттом по пути в Англию. Принимает активное участие в делах церкви. С виду простоват, но только с виду. Делал крупные пожертвования в фонд церкви. Мотив: возможно, он и Гарнетт вместе проворачивали дела в Америке, а теперь перебрались сюда. Если так, Огден мог взять на себя убийство. Гарнетт подтвердил показания Огдена, когда он (Гарнетт) был пьян.

Клод Уитли. Передавал кувшин с вином. Мог подбросить цианид в вино. Наглый юнец. Смотрит в рот Гарнетту. В принципе, способен на что угодно. Мотив: ревность. Маловероятно. Пороху не хватит.