Наваждение (СИ) - Флэйм Клара

— Посмотри, Ася, — шепчет он. Стас устремляет свой взгляд в небо, а потом оглядывает весь горизонт, что открывается нам буквально на несколько секунд. Вдруг Стас отпускает меня и поднимает вверх руки. Раскидывает их, будто хочет взлететь. У меня перехватывает дыхание. Он счастлив!

— Ты чувствуешь себя свободным, — я не спрашиваю, а констатирую факт.

— Да.

— Как птица?

— Как птица.

— Как та, что у тебя на груди?

Стас возвращает руки туда, где они были, но его взгляд всё ещё блуждает по кромке неба над зелёными верхушками деревьев. Мы уже спускаемся, и вид становится всё менее захватывающим. Чем ближе мы к земле, тем угрюмее становится настроение Стаса. Как будто только высота пробуждает его к жизни.

— Это ястреб, — говорит Стас. — Ты знаешь, что это птицы-охотники? И, они создают одну пару на всю жизнь, или остаются одиночками? — его взгляд становится мрачным, тяжёлым. — Так вот, принцесса, я — одиночка.

Я опускаю глаза, не выдерживая эту тяжесть. Я прекрасно осознаю, что он имеет в виду. Только вот я не верю ему. Снова.

Парень спрыгивает на землю из кабинки и помогает выбраться мне. Мы, молча, идём по аллее в обратную сторону. Мне не хочется заканчивать нашу прогулку на такой ноте. Хочется вернуться к началу и всё переиграть. Я бы держала свои вопросы при себе и не лезла к нему в душу. Я же обещала самой себе, что дам ему столько времени, сколько ему потребуется, чтобы понять и принять себя.

Стас косится на меня, его тоже раздражает эта тишина, повисшая между нами. Он держит руки в карманах джинсов, но от меня не ускользает то, как он нервно сжимает пальцы в кулаки. Как закусывает губу и хмурится всё больше.

Где-то рядом раздаётся громкий хлопок, и парень моментально выпрямляет ссутулившуюся спину и начинает зорко оглядывать окрестности. Я тут же вспоминаю его слова о птице. Он и сам сейчас выглядит, как охотник. Его глаза быстро бегают от дерева к дереву, от фигуры к фигуре, прогуливающихся людей по этой же дорожке. Ещё хлопок, и он хватает меня за руку, притягивая к себе, и прячет за спиной.

— Ты чего?

Он не отвечает. Испуганно оглядывается по сторонам. Я впервые вижу страх в его глазах и поведении. Я тоже начинаю озираться, но ничего не замечаю.

— Стас? Ты меня пугаешь.

— Всё нормально, — он нервно облизывает губы и слегка встряхивает головой, прогоняя вспыхнувшие эмоции. — Просто показалось.

Я смотрю на него с недоверием. Что с ним сегодня происходит? Снова хлопок и парень уже спокойно и медленно переводит взгляд в ту сторону, откуда он слышится.

— Это тир, — уточняю я. Думаю, я правильно истолковала его странную реакцию. — Он там. — Машу рукой, повторяя направление его взгляда. — Пойдём, постреляем? — предлагаю ему и встречаю скептическое выражение лица Стаса. — Да, ладно тебе, не будь неженкой! — смеюсь я, чтобы разрядить странно накалившуюся обстановку. — Можешь посмотреть, как я стреляю. Я не обижусь! — снова смеюсь, вспомнив подобный разговор в ночь нашего знакомства.

— Очень хочется посмотреть, как ты мне продуешь! Пойдём, — в глазах Стаса вспыхивает огонёк азарта и задора.

Мы подходим к открытой, слегка потрёпанной, деревянной палатке. На стойке лежат пневматические винтовки, или, как их называют в народе «воздушки». Метрах в пяти от огневого рубежа висят мишени разного типа. Здесь есть и простые бумажные в виде концентрических кругов, и механические, и движущиеся. Тир старый, но именно в таком когда-то я выбила свои первые десятки.

Стас удивлённо поднимает бровь, когда видит, как я уверенно беру винтовку и пять свинцовых шариков. Заряжаю её первым.

— Ладно. Дамы вперёд, — произносит Стас, повторяя мои действия.

Я испытываю некоторое волнение, так как давно не брала в руки оружие. Стрелять учил меня отец. Я даже бывала в полицейском тире. Но это было уже очень давно.

Совмещаю прицел с центром мишени и на выдохе нажимаю спусковой крючок. Резкий хлопок и на мишени появляется отверстие. Девять очков.

— Ого, — присвистывает Стас, и работник тира вторит ему.

Я перезаряжаю воздушку, быстро целюсь и снова стреляю. Десятка. Внутренне, улыбаюсь сама себе. В итоге набираю сорок девять очков из пятидесяти. С довольным видом поворачиваюсь к парню и вижу на его лице недоумение.

— Твоя очередь, — слышу в своём голосе нотки гордости, даже надменности.

Стас выбивает только сорок семь из пятидесяти.

— Ещё, — недовольно рычит он и берёт ещё десять шариков. Пять подаёт мне.

В этот раз стреляет первый и улучшает свой результат до сорока девяти очков. Улыбнувшись, молча, кивает мне.

Я занимаю место у рубежа и делаю свои выстрелы, и снова побеждаю, выбив в этот раз все пятьдесят. Стас чертыхается.

Прошу у работника ещё пять шариков и по очереди сбиваю несколько жестяных зверьков. Слышу щелчок тумблера, и по верхней кромке стрельбища начинает двигаться лента с прицепленными к ней маленькими металлическими уточками. Я думала это лишь украшение, но оказывается, этот советский архаизм ещё работает. Мужчина, пододвигает ко мне коробочку с шариками и подмигивает. Я без слов понимаю его намёк. Без особого труда сбиваю и эти мишени. Удовлетворённо кладу винтовку на стол. Ликую, но стараюсь не показывать вида. Потому что Стас просто в ступоре. Он переводит взгляд от одной сбитой мишени к другой. Рот приоткрыт, глаза слегка выпучены, а брови подняты. Я бы сказала, он немного удивлён.

— Сдаюсь, — произносит парень и поднимает ладони вверх.

— Вы заслужили приз. Выбирайте, — говорит улыбающийся хозяин тира и хлопает несколько раз в ладоши.

Я оглядываю стенд с мягкими игрушками. Мой взгляд цепляется за самую большую. Пушистый нежно-розовый фламинго, с нелепым клочком пуха на голове и глупым выражением глаз.

— Можно эту? — указываю на понравившуюся игрушку и закусываю губу, чтобы удержать рвущуюся наружу улыбку.

Забираю из рук мужчины выбранный приз и разворачиваюсь к Стасу. Медленно подхожу к нему, а потом быстро накидываю ему на шею игрушку и завязываю её длинные тонкие лапы.

— Что…Что ты делаешь? — Стас недоумённо разглядывает свисающие с его шеи лапки фламинго и вдруг смеётся.

— Это тебе. Утешительный приз, — нежно говорю я, чтобы не задеть его мужское эго.

Улыбка всё ещё играет на губах Стаса, а карие глаза сверкают неподдельной радостью, а может даже и восхищением. Мне становится так тепло под его мягким и лучезарным взглядом, что хочется остановить этот момент. Он жестом пропускает меня вперёд, и мы продолжаем свой путь к выходу из парка.

— Где ты научилась так стрелять? — спрашивает парень, теребя при этом лапки фламинго, которого так и не снял с себя.

— Отец научил. — Встречаю вопросительный взгляд Стаса и добавляю: — Он полицейский. Сейчас уже бывший, но моё взросление пришлось на то время, когда он ещё служил в полиции. Его почти не бывало дома, и потому каждую минутку свободного времени он проводил со мной. И это, — я киваю назад, в сторону тира, — одно из наших любимых развлечений.

— А чем сейчас занимается твой отец? Кстати, почему он не живёт с вами? — Стас с интересом смотрит на меня.

Мне нравится, что он интересуется и задаёт вопросы. Так мы становимся ближе. Возможно, и он сможет быть откровеннее со мной.

— Он довольно известный в нашем городе адвокат. Олег Красовский. Гроза преступного мира и яростный защитник слабых. Робин Гуд юриспруденции. Знаешь, я очень горжусь им. Всегда гордилась и всегда буду. — И в этот момент я понимаю, что действительно очень сильно люблю своего отца и горжусь им. Конечно, я всегда это знала, но сказав сейчас эти слова другому человеку, я словно осознала всю глубину своих чувств.

— Но и в нашей жизни не бывает всё гладко. Мои родители недавно развелись, поэтому мы и переехали с мамой в отдельную квартиру. — Я смотрю вдаль, уносясь воспоминаниями в наше общее, совсем ещё недалёкое, прошлое.

— Разве у кого-то бывает всё гладко?!

Поворачиваю голову на голос Стаса и замечаю, как он тоже смотрит вдаль, задумавшись о чём-то, а может быть, погрузившись в свои собственные воспоминания.