Отказные материалы - Владимир Леонидович Иванченко

Все формальности, связанные с анкетными данными свидетеля — пятидесятилетней седой женщины, с отрешенными выцветшими голубыми глазами, одетой в старое старушечье платье, были завершены. Ее также предупредили об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. Кравченко попросила Кузину рассказать о гибели в колонии своего сына. Борман тут же подскочил и заявил протест:

— Этот вопрос не имеет к делу никакого отношения, я прошу суд отклонить его.

— Я настаиваю на своем вопросе, имеющем существенное значение в части характеристики личности подсудимого.

Председательствующий судья разрешил свидетелю отвечать на вопрос обвинения. Ее ответ состоял только из одного предложения:

— Мне сообщили о гибели сына в результате несчастного случая в лагере, но позднее пришло письмо, без подписи, там утверждалось, что моего Сережу убил вор Чистодел.

Пока Комарицын успокаивал зашумевшую публику, Борман успел громко выкрикнуть фразу, так, чтобы услышал Матвеев:

— Это провокация! Мой подзащитный не будет отвечать на вопросы о другом преступлении, по которому ему не предъявлено обвинение.

Комарицын обратился к прокурору:

— Ольга Ивановна, защитник прав, если у вас есть доказательства о причастности подсудимого к другому убийству, то вы можете ходатайствовать о приобщении их к делу. Что вам известно о гибели Кузина?

— Действительно, по факту его смерти вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного, так как он якобы погиб в результате падения на производстве. Но имеются оперативные данные о причастности Матвеева к убийству Кузина.

— Ваши домыслы, — голос Комарицина звучал громко и отчетливо, — не могут рассматриваться в суде. Свидетель, можете занять место в зале, или вернуться к себе домой.

Кузина ничего не сказала в ответ, понурилась и хотела покинуть судебное заседание, бросив перед этим испуганный взгляд на Матвеева.

Тот не смог перенести ее униженного вида и пристального взгляда, с каким смотрят на дикого хищника в зоопарке. Он не стал обращать внимания на какие-то торопливые знаки адвоката и негромко произнес:

— Я прошу суд позволить мне рассказать Кузиной об обстоятельствах гибели ее сына: мать вправе узнать о его последних минутах жизни.

Председательствующий растерянно посмотрел на своих коллег, энергично кивающих ему головами, выражая тем самым свое согласие.

— Хорошо, пожалуйста, но отвечайте коротко, — Комарицын решил на время пустить ход процесса на самотек. Матвеев собрался с силами и быстро произнес, нисколько не обдумывая свои слова:

— Это была обычная лагерная драка на ножах, мне повезло, и я смог остаться в живых, а ваш сын погиб. Простите…

Кузина несколько секунд осмысливала услышанное, все поняла и с надрывом выкрикнула:

— Да чтобы ты горел в аду, убийца! Я, как мать, тебя проклинаю!

Комарицын решил, что будет лучше объявить перерыв до завтра, в этом шуме и гаме невозможно вести процесс.

* * *

Петров с изумлением, не веря своим глазам, смотрел на изображение эксперта Климова, хранящееся в отказном материале, высланном по запросу Усть-Каменской облпрокуратуры. Фотография была большого формата и отличного качества. Погибший в ДТП эксперт, запечатленный на нем, был очень похож на фоторобот зубного техника Каримова, только моложе.

Вполне возможно, что это просто похожие люди, но интуиция, ранее только потихоньку тревожившая Сергея, сейчас била в набат:

— Это он — душегуб!

Петрову стоило больших усилий успокоиться и трезво осмыслить сложившуюся ситуацию. Перед ним лежал материал по факту гибели Климова в 1972 году. Следовательно, он не мог совершить все убийства и поджоги. Придется, вместо выполнения задания Шушина, тщательно изучить эти документы.

Но даже наспех прочитанные тексты, содержащиеся в тоненькой папке, говорили о том, что обстоятельства гибели Климова один в один схожи с ДТП, приведшее к смерти тренера Силуянова. Только вместо дырявого сальника в его машине, здесь присутствует негодный тормозной шланг.

Злоумышленнику не составит труда повредить эти детали и снизить давление в шине. И опять, все тот же крутой обрыв, с которого слетел автомобиль. Петров понимал, что надо искать якобы погибшего эксперта, или убедиться в достоверности его смерти. Но руководство не одобрит этих предложений и надо действовать в одиночку, используя все имеющиеся у него возможности.

Для начала, он по телефону вызвал к себе Аню Козлову, которая сразу, не сомневаясь, опознала в Климове Валерия:

— Да, это он, только здесь немного моложе. Даже родинка на щеке на том же месте, что у Каримова, и шрам над бровью такой же. Кстати, после вашего прихода в вагонный парк, ко мне подходил начальник поезда Юрин и интересовался о цели визита. Я ответила, как есть, что вы прокурор и спрашиваете о жильцах, снимающих на нашей улице квартиры.

— А ему, какое до этого дело?

— Он начальник, а им до всего есть дело. Еще интересовался моей личной жизнью, с чего бы это?

Давно уж пора было установить виновника пропажи документа, но заведующая архивом пока ничего не выяснила. Сергей решил сам опросить сотрудников и посмотреть на их реакцию.

Большое недоверие вызывали объяснения Лены, уже давно работающей в учреждении — она выглядела растерянной и голос у нее дрожал. Когда Петров показал ей фото Климова, она еще больше переменилась в лице, но затем твердо сказала, что не знает этого человека. Скокова сразу обратила внимание на перемену в ее поведении. Она отпустила девушку и заявила:

— Надо как-то Леночку издалека проверить, возможно, установить за ней наблюдение. Я же, со своей стороны, полюбопытствую о ее круге общения, может это и даст результат. Сергей не стал говорить, что не вправе установить наружку за девушкой, но с инициативой ветерана сыска, разузнать все о ней, согласился.

На следующее утро, когда он ехал на своем жигуленке к месту работы, у машины отказали тормоза. Петров не был готов к экстремальной ситуации, а из головы вылетели наставления инструктора о том, что в таких случаях надо замедлять ход, путем переключения скорости на меньшую передачу.

Он машинально дернул на себя рычаг ручника, и его автомобиль занесло на скользкой дороге, а затем выбросило на встречную полосу. Сергей лихорадочно стал крутить рулевое колесо и смог выровнять направление движения машины. Однако, уйти от бокового столкновения с грузовиком не смог и от удара головой о лобовое стекло потерял сознание.

Глава 11. Особое мнение

В зале судебного заседания все было готово к возобновлению процесса. Комарицын с неприязнью смотрел на тома уголовного дела: рассмотрение по существу закончилось и необходимо приступать к прениям сторон. Он заранее знал, что ничего нового спор обвинителя и защитника принести не может и