Тэмуджин. Книга 2 - Алексей Гатапов

Бэктэру эти слова пришлись неожиданной радостной вестью. Он неуверенно улыбнулся, посмотрел на него.

– Не знаю… Пока что не могу точно сказать…

– Вот-вот, поэтому ты пока не торопись, послушай, – Таргудай склонился к нему. – Ведь люди, бывает, сходят с ума не сразу, а понемногу, незаметно. Ты сначала даже и не поймешь этого, смотришь, будто бы он все делает как все, и говорит, будто с каким-то смыслом, а на самом деле он давно уж сумасшедший. И немало таких случаев уже было… Ты вот подумай, этот Тэмуджин почему так упирает на своем, почему от людей отделяется, словно прячется от кого-то? Я, например, разве вам враг? Вот мы с тобой сидим вместе, беседуем, а разве враги так поступают? Враги воюют, а не беседуют. А этот Тэмуджин от кого весь год так прятался и вас заодно замучил так, что вы уже от людской жизни отвыкли? Это говорит о том, что на самом деле с головой у него давно не все ладно. И он для вас на самом деле опасен: в любой день может сорваться и хоть что со всеми вами сотворить, убить или покалечить, ты понимаешь?

– Понима-аю, – пораженный его открытием, протянул Бэктэр, неотрывно глядя на него и спросил: – А как же теперь нам быть?

– А вот здесь нам надо подумать, – Таргудай почесал висок и взглянул на него. – Ты уже взрослый парень и должен понимать, что если это действительно так, как мы с тобой думаем, если он на самом деле сумасшедший, то мы не можем допустить, чтобы родовое знамя в будущем было у него.

– А как тогда должно быть?

– Знамя должен будет принять кто-то другой.

– А… кто? – робко спросил Бэктэр.

– Ты, – Таргудай в упор смотрел на него.

– Я… знамя?!.. – от неожиданности Бэктэр, будто оглушенный ударом в затылок, осоловело моргал на него глазами.

– А почему нет? – улыбнулся Таргудай, одобрительно оглядывая его с ног до головы. – Ты, я вижу, парень разумный и старших умеешь слушать. Нам в племени именно такие нойоны нужны…

– Но, дядя Таргудай, – замялся Бэктэр, вдруг покраснев лицом. – Вы, может быть, еще не знаете, я ведь рожден от второй жены отца Есугея…

– Знаю! – пресек его сомнения Таргудай и сжал кулак, громко скрипнув зубами. – Но я в нашем племени, ты должен это знать, не последний человек. Если я созову родовых нойонов и старейшин и громогласно объявлю об этом, против моего мнения ни один не пойдет: сумасшедший не может быть нойоном. И ты, если я скажу, станешь настоящим наследником отцовского улуса. Ты понял?

– Понял, – задохнувшись от неожиданно упавшего на него великого счастья, горлом выдавил Бэктэр.

– Но ты мне еще должен показать свой разум, – внушал ему Таргудай. – А то как же я смогу поручиться за тебя, понимаешь ты или нет?

– Понимаю, дядя Таргудай, – Бэктэр все еще не мог отдышаться и часто кивал головой. – Я все сделаю, как вы скажете… только скажите, что делать.

За стеной послышался шорох шагов, приподнялся полог, и женщина внесла перед собой котелок с дымящимся паром мясом, поставила на доску у очага и стала накладывать на берестяное корытце. Вслед зашла другая женщина, осторожно неся горящий светильник, озарив густеющий сумрак красноватым огнем, поставила на стол.

– Ешь мясо, – приказал Таргудай Бэктэру. – Ешь хорошенько, чтобы не сказать потом, что дядя Таргудай тебя пригласил, а потом голодом весь вечер проморил.

Бэктэр через силу улыбнулся и взял из корытца жирное ребро.

– А что, бывают такие люди, – проворчал Таргудай, строго глядя на него и отдирая крупными, желтоватыми зубами от кости мягкое мясо молодой овцы, потом вдруг повернулся к женщинам, копошившимся у полок с посудой, раздраженно прикрикнул: – Ну, вы идите, идите, не мелькайте перед глазами.

Те испуганно сорвались и торопливо вышли из юрты. Проводив их недовольным взглядом, Таргудай продолжал:

– Делаешь, делаешь людям добро, стараешься для них, а потом и доброго слова в ответ не получишь. И таких неблагодарных людей большинство, каким я помогал за всю свою жизнь. А вот ты какой человек на самом деле, я еще не знаю. Потому ты мне должен показать себя, на что ты способен, ты понял?

– Понял, понял, дядя Таргудай… Я за все вам отблагодарю…

– Вот… и тогда, может быть, мы с тобой в будущем вместе будем делать большие дела, понимаешь ты?

– Понимаю.

– Хорошо, что понимаешь, – снова подобрел Таргудай, заговорил ласково: – Ты ешь, ешь побольше, наедайся впрок…

Насытившись, Таргудай, ковыряя в зубах заостренной палочкой, неторопливо указывал Бэктэру, чутко внимавшему каждому его слову:

– Ты теперь должен внимательно посматривать за Тэмуджином, да и за другими его братьями вместе с самой Оэлун, не затевают ли они чего-то дурного. Если нам удастся поймать их на чем-нибудь скользком, например, на воровстве в своем племени или на связях с нашими врагами, тогда сразу можно будет отобрать у них знамя, и ты будешь хозяином в своем айле, понимаешь?

– Понимаю, дядя Таргудай, – решительно кивнул Бэктэр.

– Вы воровали скот этой зимой?

– Н-нет.

– Ну, как же, – недоверчиво улыбнулся Таргудай. – Такие большие парни и сидели без дела?.. Правда, не воровали? Может, телка годовалого или овец где-то угнали, а?

– Нет, дядя Таргудай.

– Ну, ладно, – неохотно отступился тот. – Но ты отныне смотри, посматривай за ними… Ты ешь, ешь мясо…

Бэктэр послушно взялся за новое ребро, но тут же, вспомнив, положил обратно.

– Дядя Таргудай, а ведь есть за ним уже одно такое дело…

– Ну, какое же дело? – прищурился тот.

– Тэмуджин сдружился с хамниганами.

– С какими хамниганами? – встрепенулся Таргудай, остро глядя на него.

– Кажется, с чальчигирами или налягирами, которые живут выше нас.

– Давно он с ними связался?

– С середины лета… много подарков им отвез, а когда к нему недавно приезжали дядья, он позвал их и тайно расставил в кустах вокруг стойбища, чтобы те, если что, перестреляли наших дядей вместе с нукерами… и еще попросил их вывести его через горы на кереитские степи к хану Тогорилу.

– Во-он, оно что! – пораженно протянул Таргудай. – Да этот щенок давным-давно уже взрослый волк… Перестрелять своих дядей и уйти к кереитскому хану… В такие годы додуматься до этого…

Таргудай надолго умолк и сидел, застыв острым взглядом, не глядя на Бэктэра, и тот, улучив время, снова принялся за сладкие плоды.

– Слушай меня, Бэктэр, – наконец оторвался от своих мыслей Таргудай и пытливо посмотрел на него. – Нам с тобой, пока не поздно, надо убирать этого Тэмуджина… Он стал слишком опасен для вас. Если вчера он собирался убить своих кровных родственников, то завтра он возьмется за вас.

– А как, дядя Таргудай? – Бэктэр преданно посмотрел на него.

– Вот что мы с тобой сделаем…

В это время с восточной стороны донесся дробный топот скачущего коня и Таргудай прислушался. Кто-то на полном скаку приближался к айлу. Немного погодя топот послышался уже у юрт и, перейдя на рысь, замедляясь, смолк у коновязи. Послышались голоса… Вышедшие из малой юрты женщины расспрашивали приезжего мужчину, тот отвечал им:

– От бугунодского… скажите, нельзя промедлить… дело неотложное…

Женщина зашла в юрту. За ней, за пологом, промелькнули сгустившиеся сумерки.

– Приехал человек от бугунодского нойона Хубиту, говорит, что неотложное дело.

– Зови, – коротко приказал Таргудай.

Женщина вышла, и почти сразу торопливо вошел высокий мужчина в белой войлочной шапке. Коротко поклонившись, он резко выпрямился и быстро заговорил:

– Меня к вам послал бугунодский нойон Хубиту-мэргэн. На Аге меркиты большими силами напали на улусы киятских Бури Бухэ и Ехэ Цэрэна. Те пока что отбиваются сами, но курени их со скотом уже откочевали вверх по Онону, другие тамошние рода снялись с мест и уходят на зимние пастбища… Война началась, Таргудай-нойон… наши нойоны просят подкрепления…

Гонец еще раз так же коротко поклонился, прижимая руку к груди, и снова выпрямился.

Таргудай, злясь, что нарушили ему покой, и копя в себе раздражение, было видно, собирался в ответ разразиться руганью, но тут вспомнил о Бэктэре. Он отчужденно посмотрел на него, раздумывая, и сказал:

– Мне сейчас некогда, ты иди в правую юрту, переночуешь там, а завтра утром возвращайся домой и жди. Делай все, как я тебе сказал, потом мои люди дадут тебе знак, и ты снова приедешь ко мне. Иди!

Бэктэр, опешив от услышанного, вышел из юрты, забыв забрать с собой подаренные ему сладости. Засыпая в пустой соседней юрте, и поздней ночью сквозь сон, он глухо улавливал суматошные звуки, голоса многих людей и шум в айле. Люди приезжали и уезжали, из большой юрты доносились злые крики самого Таргудая, и стихло все окончательно только к утру.

Утром его покормили холодным мясом и он, встав из-за стола, сказал женщине, вносившей вчера в большую юрту блюда:

– Дядя Таргудай разрешил мне взять с собой вчерашние сладости и плоды. Положите их мне в мешок.

Та насмешливо посмотрела на него, но пошла в большую юрту. Бэктэр вышел к своему коню, когда та вынесла старенький кожаный мешок и небрежно, мимоходом подала ему. Бэктэр надежно прикрепил мешок к торокам, сел на коня и выехал из айла.