Возвращение. Трилогия - Игорь Чужин

Когда мы заходили на посадку, на переправе вовсю шёл бой между воинами халифа и баркудом Лаэра. К счастью, гвельф не сжёг всё столпившееся на противоположном берегу воинство, а только разнёс в щепки плот с десятком отморозков, решивших переправиться. Я разогнал ассасинов рёвом сирены и посадил дельтаплан на воду. Мы причалили к берегу, после чего я пулей выскочил из кабины и бросился к гвельфу за разъяснениями. Лаэр в двух словах рассказал мне, что полчаса назад из лагеря ассасинов вывалила возбуждённая толпа с бородатым стариканом во главе, который что-то орал как бешеный. Потом на наш берег переплыл парламентёр, который потребовал вернуть похищенного Иблисом Саадина, а затем в ход пошли стрелы и началась переправа. Лаэр сделал предупредительный выстрел вдоль реки, но это ассасинов не остановило, и пришлось стрелять на поражение.

Я высказал халифу всё, что о нём думаю, и отправил рассыпающегося в извинениях повелителя правоверных на противоположный берег, а заодно и к чёртовой матери. Халиф переправился на свой берег со скоростью чемпиона по академической гребле и понёсся в сторону лагеря, как опытный спринтер. Мне с трудом удалось успокоить свои нервы, после чего, плюнув на все заморочки, я отправился к костру ужинать. Сытная еда поспособствовала восстановлению душевного равновесия, и ко мне вернулась способность мыслить адекватно сложившейся обстановке.

Беглый анализ показал, что мне всё-таки удалось совершить несколько глупостей за прошедшие сутки. Однако, несмотря на конфликт с арбами, день закончился в основном удачно. Я приказал Лаэру выставить караулы и завалился спать до утра, в надежде хорошо выспаться. Две последние, практически бессонные недели вымотали меня до дрожи в ногах, и это стало сказываться на моих мыслительных способностях.

Глава 11

Посольство тёмных эльфов

Утро встретило меня пасмурной погодой и паршивым настроением. В последнее время у меня, похоже, вошло в традицию видеть по ночам кошмары. Всю ночь я воевал с имперцами, расстреливая их легионы из метателя, рубился в джунглях с толпами афров и висел на дыбе в подземелье, где имперский маг в чёрной хламиде резал мне вены, сливая кровь в помойное ведро. Вчерашний конфликт с ассасинами добавил ещё одну ложку дёгтя в бочку моего паршивого настроения, и завтракал я уже злой как собака.

— Мой князь, ассасины на том берегу подают сигналы и, похоже, просятся на переговоры, — прервал мой завтрак голос дозорного воина.

— Пошли их к чёртовой матери! — в сердцах приказал я, но вовремя одумался. — Ладно, просигналь, чтобы они переправлялись на наш берег, на плот я больше не поплыву!

Минут через двадцать к костру подошёл Саадин с двумя охранниками и молча вывалил мне под ноги отрубленную голову какого-то старика. От такого пассажа меня едва не вырвало, но мне удалось сдержаться. Саадин, глядя на моё недовольное лицо, понял, что перестарался со своим подарком, и рассыпался в извинениях:

— Князь, я нижайше прошу вас извинить меня за бестактность, но я вне себя от ярости и принёс с собой голову виновника вчерашнего конфликта. Это голова моего визиря, который вопреки моему приказу устроил панику и напал на наших союзников. Я не знаю, как загладить свою вину перед вами. Князь, если хотите, то отрубите мою опозоренную голову. Вы, рискуя жизнью, спасли халифат от гибели, а мы отплатили вам такой ценой!

Саадин так искренне каялся передо мной в своих грехах, что я едва не поверил в сделанные им заявления. Однако здравый смысл подсказывал, что театральные эффекты очень часто не имеют никакой связи с реальной жизнью.

— Халиф, я возмущён вчерашним происшествием, но интересы наших народов требуют, чтобы мы оставили все распри в стороне. Конфликт между нами на руку только нашим врагам. Я со своей стороны продолжу выполнение нашего договора, и обещанный мной баркуд вместе с охраной поступает в ваше распоряжение, однако вы должны обеспечить моим людям полную безопасность со стороны ваших воинов! — заявил я.

— Князь, это первое и последнее недоразумение между нами! Я клянусь честью, что такое больше не повторится! В знак уважения и нашей дружбы я прошу вас принять этот скромный подарок, — ответил Саадин и выложил на стол шкатулку, украшенную драгоценными камнями.

— Что это такое?

— Прошу меня простить, князь, но я только вчера узнал, что вы недавно женились на гвельфийской принцессе Викане, и это мой подарок к свадьбе. Время сейчас военное, и у меня нет возможности преподнести принцессе более достойный её красоты подарок, однако я надеюсь после нашей победы сделать это лично, — закончил свою витиеватую фразу халиф.

Я открыл шкатулку и невольно присвистнул: на бархатной голубой подложке лежали потрясающей красоты драгоценности, о которых многие венценосные особы могли только мечтать. В гарнитур входили выполненные в едином стиле два браслета с рубинами и сапфирами, серьги со сверкающими всеми цветами радуги неизвестными мне камнями, четыре перстня с разноцветными бриллиантами, диадема и потрясающей красоты колье. Я не уверен в том, что назвал драгоценные камни своими именами, но в том, что подобные украшения стоят гигантских денег, абсолютно уверен.

Халиф, увидев мой восторг, попросил слетать с ним на драконе на север от Тадмура. Там ассасины завязли в мелких стычках, и требовалась моя помощь, чтобы разогнать афров, скрывающихся в джунглях. После такого подарка я был готов лететь хоть к чёрту на рога, и после десятиминутной подготовки мы сели в дельтаплан. На этот раз я не пошёл сразу на взлёт, а подплыл к противоположному берегу, на котором столпились «бессмертные» из личной охраны халифа. Саадин, стоя в передней кабине, сказал пламенную речь на арбском языке, из которой я понял только слова «Аллах», «шайтан», «Иблис» и десяток матерных выражений на меранском. Затем я помог халифу застегнуть привязные ремни, и мы взлетели.

Повторилась прежняя история — Саадин радовался, как ребёнок на американских горках, а я постоянно боялся, что он вывалится из кабины дельтаплана. Наш полёт закончился успешно только наполовину, потому что после крика дракона из джунглей разбежались не только афры, но и воины халифа драпанули со скоростью звука в сторону своего лагеря. Я для острастки сделал несколько выстрелов по джунглям из метателя, однако, кроме широкой просеки и начавшегося пожара, никакого ущерба дикарям, похоже, не нанёс. На этот раз на вылет и штурмовку «зелёнки» ушло не более часа, и мы приводнились у переправы. После бурного прощания с халифом и заверений в вечной дружбе я сдал повелителя правоверных на руки «бессмертным» и перегнал дельтаплан к своему берегу.

Коротко посовещавшись с Лаэром, мы решили, что он задержится на берегу Нигера ещё на день, а затем вернётся в долину к бункеру.

На обратном пути дельтапланом снова управлял Акаир, а я только следил, чтобы он не допускал грубых ошибок в пилотировании. Опыта у командира «проклятых» за время полёта прибавилось, и после посадки у меня никаких замечаний к Акаиру не было.

Пока мы воевали с имперцами и афрами, прилетели почтовые птицы. Сначала я прочитал письмо жены, а потом перешёл к депешам из Кайтона.

Мой брат Ингур писал, что обстановка в Кайтоне спокойная и город находится полностью под его и капитана Кида контролем, в город на потрёпанном пиратском корабле приплыли ещё семеро хуманов, и теперь под его командой уже восемьдесят три бойца. Со стороны пустоши время от времени прорываются небольшие караваны беженцев, но все прорвавшиеся говорят о том, что афры лютуют на дорогах и режут беженцев, как скот. Поэтому большого притока хуманов ожидать не приходится. Капитан Кид по просьбе Мистира начал ремонт двух быстроходных пиратских кораблей и готовит экспедицию на Тарон для поиска выживших в катастрофе гвельфов.

В письме от Мистира содержалась очень важная информация. Гвельф сообщал, что в Кайтон на быстроходной шхуне приплыл князь тёмных эльфов Амрилор, родной брат Алатерна, для переговоров о выкупе брата из плена. Вместе с Амрилором прибыли двенадцать «приносящих смерть», и требовалось срочное моё присутствие, потому что ситуация грозила выйти из-под контроля. Двенадцать самых отмороженных эльфийских бойцов могли устроить мясорубку в Кайтоне, а, по некоторым слухам, у тёмных эльфов имеются два метателя. В конце своего послания Мистир написал, что из посольства в Чинсу прилетела почтовая птица с очень важными известиями, которые он не решился доверить голубиной почте и может передать только при личной встрече.

Прочитав послание Мистира, я понял, что снова нужно бросать все неотложные дела и срочно лететь в Кайтон для разруливания накопившихся проблем. Мне пришлось собирать очередной экстренный совет и озадачивать подчинённых. После того как все вопросы были обсуждены и задания розданы, я заменил камни Силы в метателе и двигателе дельтаплана, залез в кабину и пошёл на взлёт.