Украинская нация – путь наш во мраке…или к светлому будущему? - Александр Серегин

С моей точки зрения при разработке решений решающую роль должен играть объективный мониторинг процессов происходящих в обществе. Именно объективный анализ состояния общества позволит начать работу по выкристаллизации идеи создания единой украинской нации.

Хороший или даже просто нормальный военачальник, прежде чем отдать приказ, обязан изучить позиции и силы свои, своего противника, своих соседей. Он должен всесторонне понимать ситуацию на момент принятия решения, как ему формировать атаку, какими средствами и в какие сроки.

Решая, по сути, политическую задачу этот орган должен максимально быть вне политических сиюминутных баталий. Подготавливая решения задач стратегического характера, решения, которые не могут состояться в течение дней и даже месяцев он должен быть стабилен по составу и направленности действий. Нельзя изменять цели и задачи такого уровня в зависимости от смены правительства или даже большинства в Верховной Раде. Это должна быть цель конституционного уровня.

Методов решения таких задач, как я уже говорил ранее, много, но, наверное, не нужно придумывать велосипед. Изучая опыт других государств, можно почерпнуть много полезного.

Попытка объединения украинской нации посредством единого языка, не привела к ожидаемому успеху, именно поэтому первостепенной задачей при постановке цели достижения единства, должна быть задача создания приемлемой языковой системы. Без её решения не возможно точно очертить границы массива культуры нации.

Согласно статистике в Украине преобладают два языка: украинский и русский. С украинским, всё понятно и достаточно благополучно, в смысле норм и статуса. С русским всё не так однозначно. Вряд ли кто-то посмеет утверждать, что подавляющее большинство украинцев, как их называют «русскоязычных», разговаривает на чистом русском языке. Я этот язык называю псевдорусским. То есть это, как максимум диалект…

Я умышленно поставил многоточие, потому что, диалект всегда соотносят с конкретным языком. На диалекте, какого языка говорят «русскоязычные»? Глупый вопрос? Попробую вам доказать, что не настолько он глуп.

Согласно официальным данным, кубанский диалект или как его еще именуют «кубанская балачка» является диалектом русского языка. Такой статус закреплен в официальных российских документах. Но ведь мы хорошо знаем, что до конца восемнадцатого века на Кубани не было массовых славянских поселений. Тот народ, который сейчас там проживает, в своём абсолютном большинстве является потомками украинских казаков, переселенных сюда в восемнадцатом веке при правлении Екатерины, а затем и в девятнадцатом веке при других правителях. Об этом я писал в разделе о казачестве.

Бывшие Запорожские казаки точно говорили не на «московском говоре». Они говорили на каком-то варианте украинского языка, уже к тому времени выделившегося из «руськой мови». Чтобы определить родство языка кубанских казаков и украинского не надо быть лингвистом, достаточно их услышать один раз, но вновь возникает вопрос.

Если основатели кубанского народа были носителями украинского языка, который со временем изменился под влиянием русификации и породил «кубанскую балачку» — диалект широко распространённый в станицах Краснодарского края, то почему этот диалект официально признан в России диалектом русского языка? И это, притом, что по первой российской переписи населения 1897 года «кубанская балачка» была признана «малороссийским языком». Кроме этого по советской переписи 1926 года во всем Северо-Кавказском крае было записано 8,3 млн. человек из них 3,1 млн. — украинцы, то есть люди употребляющие, как минимум в быту, украинское наречие. Почти все они проживали именно на Кубани. Почему же это диалект русского языка?

Только не надо рассказывать о лингвистических особенностях диалектов. На сегодняшний день, в прочем, как и раньше не существует четких отличий, языка от диалекта и вообще точных определений первого и второго лингвистического явления.

Вернемся в Украину. У нас абсолютно точно есть диалект или язык, которым пользуется огромное количество украинских граждан. Практически все они внутренне ощущают себя украинцами, большинство из них во всех анкетах ставит — украинец, что самое важное, они украинцы по менталитету. Их образ мышления, отношения к ценностям не российские, а украинские, это проявляется во многих сферах. Тем не менее, их относят к «русскоязычным», потому что они разговаривают на диалекте(?) похожем на русский язык. Это правильно?

Логично было бы, чтобы украинцы разговаривали на языке, который тоже назывался украинским. Название языка играет важную роль. Фраза: «как вы лодку назовете, так она и поплывёт» очень точно отражает суть вопроса. Если этот язык отличается от общепризнанного государственного украинского языка, то это совсем не значит, что его нельзя назвать, например, восточно-украинским диалектом или даже языком. Важна формальная привязка к территории и государству.

В мире существует достаточное количество примеров, создания нормальных языковых систем. При этом для объединения нации и государства, диалекты и языки, довольно далекие в лингвистическом смысле, называются одним именем.

Например, пекинский и кантонский диалекты китайского языка также далеки друг от друга, как немецкий и английский язык, то есть без переводчика, друг друга нормально не понять, тем не менее, это диалекты единого, общего, объединяющего китайского языка. Что толку, что умные лингвисты твердят, что это разные даже не диалекты, а языки. Китайский язык, с их точки зрения— это группа родственных языков, а не один. Я не буду умничать и сильно возражать, но политики считают по-другому, потому что им необходимо единое государство и единая нация.

Совершенно в ином направлении проблему решили хорваты и черногорцы. Как-то довелось мне пересекать границу Черногории с Хорватией. Я спросил у сопровождавшего нас гида-черногорца: «Понимают ли друг друга хорваты и черногорцы, как сильно отличаются их языки?» Его ответ поверг меня в смятение, — «Никак не отличаются, буквально несколько слов». Тогда я не видел никакого смысла в разных названиях лингвистически одного языка. Сейчас мне совершенно понятно зачем это сделано.

Совсем недавно это был один язык — сербско-хорватский. В начале девяностых распалась Югославия. Появились независимые государства сначала Хорватия, затем Черногория. Для укрепления собственной независимости, для усиления отличий народов своих государств от народа государства, которое, было донором при образовании этих государств (я имею в виду Сербию, которая фактически являлась главной в Югославии), Хорватия и Черногория решили получить язык, хотя бы формально, отличный от сербского. Этим решением они углубили еще слабозаметный защитный ров между народами соседних стран. Стран родственных и даже очень похожих, но уже разных. Они создали свою языковую систему, которая позволила облегчить самоидентификацию черногорцев и хорватов.

Возникает вопрос, почему мы не можем помочь огромному количеству наших сограждан, миллионам, наконец, четко себя идентифицировать. Украинцам, разговаривающим на разновидности украинского языка, допустим восточно-украинского. Мы что хуже хорватов, черногорцев или китайцев? Заметьте, при этом я не призываю, забывать государственный украинский язык, забывать украинскую этническую культуру. Я призываю объединить нацию, объединив языки, объединив культуры.

Всё это примеры элементов создания языковой системы нации. Замечу, что все они говорят о приспособлении существующей языковой ситуации к нуждам единой нации. Точкой отсчета в создании системы является именно существующая ситуация, а не политические желания. Проще говоря, при нормальной языковой системе граждане, как до создания системы, так и после, пользуются одними и теми же языками. Изменяются статус, название. Диалектам или языкам помогают обрести положение необходимое для укрепления нации, независимости государства. В примере Китая, много языков назвали одним названием, в примере Черногории практически одинаковые языки назвали разными названиями. Выделяются языки, которые должны стать объединяющими. При этом на факте люди продолжают говорить на своих естественных, удобных, родных языках.

Иногда формальное объединение, изменение названия приносит эффект совсем неформальный. Китайцы никогда не согласятся назвать кантонский диалект, кантонским языком, а не китайским. Это поставит под удар, невероятное количество политических и экономических связей. На этом диалекте разговаривают множество китайцев, не живущих в Китае, что поставит вопрос о единстве всей китайской нации и даже государства.

То есть наличие единого лингвистически «обтесанного» языка не есть самоцель в единстве нации. Важен дух, идея создания объединяющей языковой системы. Для подтверждения этого приведу факт, который многим нашим националистам не понравиться, а у многих вызовет удивление.