Зловещий лабиринт - Александр Александрович Тамоников

– Конрад, Ганс, идите сюда, здесь кто-то был, – позвал военный.

Не очень красивая складывалась ситуация. «Кто-то» был, это точно – лежанки из можжевельника служили наглядным тому подтверждением. Пальцы сжали рукоятку ножа. Солдат закряхтел, опустил ногу в обрыв, сел на край, свесил вторую ногу. Видимо, решил съехать на пятках, но не рассчитал, замахал руками. Он доехал до пади, не устоял, повалился на бок. Дымов мгновенно оседлал его, ударил ножом в грудь – и отпрянул, чтобы не попасть под фонтан крови, откатился. Немец, издавая булькающие звуки, выплескивал кровавую пену. Бесшумно подлетели двое «молодых», схватили раненого за конечности, потащили за изгиб лощины. Несколько секунд – и вернулась тишина. Яркий свет двух фонарей осветил лощину. Бурые капли на растрепанных ветках вряд ли могли заметить.

– Дитрих, ты где? – позвал солдат.

«Хана вашему Дитриху», – подумал Влад. Он опять сжался в расщелине, приготовил пистолет к стрельбе.

– Черт, куда он делся? – Пехотинец опустился на корточки, вглядываясь в темноту. Второй переминался рядом. Титанами ума эти люди точно не являлись.

– Да здесь я… – глухо прохрипел по-немецки Дымов. Без стрельбы, по-видимому, не обойтись.

– О, ты здесь? – удивился сослуживец. – Ты куда забрался? Что у тебя с голосом, Дитрих?

Оба подались вперед. Послышался топот, один из вояк испуганно вскрикнул, другой не успел. Позднее выяснилось, что Садовский не дремал. Оказавшись с краю, он выполз из оврага, пролез через кустарник и напал на противника сзади. Фактор внезапности сработал в лучшем виде. Трехлетнее выслеживание диверсантов отточило навыки оперативников. Технически ничего сложного – он толкнул немцев одного за другим. Солдаты кубарем покатились в овраг. Одному не повезло сразу – упал на голову, свернул шею. Второму не повезло позднее, он сделал попытку извернуться и в момент приземления сломал плечевую кость. Боль подавила крик. Он замычал, потянулся к автомату. Ножа в руке майора не оказалось, неужели в теле оставил, человек рассеянный? Он споткнулся о зазубренный камень, который так кстати попался под ноги. Подобрал его, метнулся вперед, врезал камнем по лобной кости немца. Камень от сильного удара выпал из руки. Как-то удивительно, этот тип продолжал сопротивляться. Похоже, немцы создали не только стимулятор, но и неумирающих солдат! Немец вдруг схватил Дымова за ворот, что-то закурлыкал, пуча глаза. Товарищи долго запрягали – но пришли на помощь, и каждый при этом хотел быть первым. Немец получил подошвой обуви по расколотому лбу, затем по шее – и последнее, что он увидел, была эсэсовская форма склонившегося над ним человека. Так что умер он, сильно удивленный.

– Товарищ майор, не лезьте к нему, испачкаетесь, – бросил Пушкарь. – Боюсь, нам постираться будет негде.

– Садовский, ты там? – спросил Влад.

– Там, – подтвердил оперативник. – Или тут… Смотря откуда смотреть.

– Молодец, – похвалил Дымов, – полностью одобряем твои решения. Оставайся наверху, только спрячься куда-нибудь. Есть подозрение, что их больше трех…

– Понял, командир, исчезаю.

Одно из тел, причудливо выгибаясь, вставало на «мостик». Очевидно, бедолага не до конца свернул себе шею. Пушкарь присел на корточки, и вскоре человек успокоился. Стало тихо. Люди замерли, навострили уши. Лес еще не проснулся – в этой степенной неторопливой Прибалтике медлительными были не только люди.

– Эй, Дитер, Ганс, Конрад, вы здесь? – прозвучало сверху голос.

«Бесконечная история», – вздохнув, мысленно произнес Дымов.

– Еще один, – расстроился Мишка.

– Да, здесь! – хрипло выкрикнул Влад.

Зачавкала земля, и еще один фриц подошел к оврагу. Садовский не стал долго ждать, возник у него за спиной и столкнул вниз. Пехотинец потерял в падении оружие, но приземлился без серьезных увечий. Его скрутили, придавили грудь коленом, сжали горло. Пленный, умирая от страха, что-то замычал. Это был еще молодой блондин, явно перекачанный на занятиях по физической подготовке. Но против троих он был бессилен.

– Приняли груз? – деловито осведомился Садовский.

– Да, спасибо. Пробегись до дороги, посмотри, на чем они прибыли, и есть ли там еще кто-то.

– Понял, командир. – Садовский попятился от края обрыва.

Пленника держали, продолжая сжимать горло, явственно давая понять, чем чревато непослушание. Эти парни были не из вермахта. На касках поблескивали руны «зиг» – отличительный знак военнослужащих частей усиления СС.

– Откуда ты, дружище? – мягко осведомился Влад, переходя на язык Шиллера и Гете. – Часть, соединение?

– Третий пехотный полк Ваффен СС… – выдавил пленник. – Шестой армейский корпус бригаденфюрера Крюгера.

– Сколько ваших здесь?

– В нашей группе пятеро… Еще один остался у пикапа на дороге…

– Что вы делали в лесу? Как нашли почтовый фургон?

– Почтовая служба потеряла свою машину… Она не пришла в конечный пункт… По телефону сообщили, что фургон вышел, как обычно… Потом на одном из постов видели машину, но водитель сменился… Час назад похожий транспорт засекли, он направлялся к Лиепае, останавливать не стали – приказ еще не получили. Но в город машина не заезжала. Нас отправили прочесать окрестности дороги на дистанции в два километра.

Дымов поморщился. Явно выдвинулись несколько групп. Кучка людей и за неделю не справится с поиском. Значит, вдоль дороги бродят другие немцы – злые и невыспавшиеся…

– Объясни, откуда столь пристальное внимание к почтовому фургону?

– Нам не докладывали… Возможно, кто-то нарушил инструкцию, и в машину положили груз, предназначенный для отправки фельдъегерской службой. Такую почту надо отправлять особо и под охраной. Но решили не усложнять, ведь с этими фургонами ничего не случается.

– Повезло, не в ту машину сели, – посетовал Пушкарь. – Но нам ведь плевать на этот груз, товарищ майор? Нельзя объять необъятное.

– К черту эту почту, – пробормотал Влад. – Обольем бензином, и пусть горит синим пламенем, чтобы душе спокойно было. На дорогу не пойдем, выйдем к Лиепае лесом.

– А с этим что делать? – Мишка кивнул на моргающего пленника. – Проявим преступную мягкотелость?

– Разберитесь с ним. Собрать оружие – пойдем с немецкими автоматами. Поторопитесь, мужики.

– Не убивайте, прошу вас, – завыл эсэсовец. – Я не причиню вам вреда… За что? Почему?

– Ибо согрешил, – объяснил Пушкарь, сдавливая пленнику горло.

Тот затрясся, двоим пришлось заблокировать его конечности.

– Это я, командир, – доложил запыхавшийся Садовский, съезжая в овраг. Он уже добыл себе свеженький немецкий автомат. – На обочине машина, а в ней еще один фриц. Вернее, был, мы с ним потолковали. Воспользуемся пикапом, товарищ майор? Смелость города берет.

– Прыткие вы ребята, – вздохнул Дымов. – Только с мозгами у вас не всегда все в порядке.

Оперативная группа вошла в Лиепаю в девять утра – с северных предместий. Остались в прошлом эффектный поджог фургона (полюбоваться не смогли, бежали без оглядки), помывка в ручье, приведение себя в порядок. «Вот сейчас у вас и начнется, товарищи офицеры, настоящая проверка на пригодность», –