Голая правда - Светлана Успенская

Потом он увидел ее фотографию в киножурнале, рядом с очередным «душевным стриптизом» — интервью. На снимке Евгения выглядела неожиданно постаревшей, усталой, измученной (интервью Шиловская давала в финале очередной презентации, часа в четыре утра, к тому же выпив лишку). Она жаловалась репортеру, что в театре царят сплетни, интриги, зависть — завидуют и ненавидят таланты. Что она мечтает о простой, негромкой, размеренной жизни в небольшом провинциальном городе, где течет небольшая говорливая речушка, по улицам бродят непуганые куры, медленно переваливаются с бока на бок важные гуси и простые, добрые люди всегда готовы напоить случайного пришельца парным теплым молоком… И чтобы рядом был простой, любящий человек, с которым можно было бы спокойно встретить старость…

Лед, наросший в душе Алтухова, мгновенно растаял. Он вдруг решил, что наконец-то произойдёт то, о чем он мечтал все эти годы. Ему казалось, надо каждую секунду быть готовым к тому, что внезапно откроется дверь, на пороге будет стоять она, поникшая, с опущенными плечами, печальным лицом, растерянная оттого, что та жизнь, о которой она мечтала, принесла ей горькое разочарование…

Он не оттолкнет ее от себя, несмотря на застарелую обиду. Он прижмет ее к себе так сильно, что она поймет — ее никому не отдадут. Подбородок Алтухова будет зарываться в ее пышные пряные волосы, по бледным щекам потекут потоки счастливых слез, и тогда…

Нет, все будет не так… Раздастся телефонный звонок.

— Ты, наверное, меня не узнаешь, — грустно скажет она.

Его сердце подпрыгнет в груди, но вслух он холодно скажет:

— Не узнаю. Кто вы?

— Это Женя… Женя Шиловская… Помнишь?

Помолчав, чтобы она почувствовала ужас бесконечной паузы, он скажет «да». А потом они договорятся о встрече, чтобы вспомнить былое и посмотреть друг другу в глаза. Он спросит:

— Ты помнишь мое предложение?

— Да, — ответит она, потупив взгляд, мучительно стыдясь своей девической ветрености.

— Оно остается в силе, — великодушно скажет он.

— Я согласна. — Она вспыхнет лицом, и по бледным щекам потекут потоки счастливых слез, и тогда…

Между тем Шиловская не спешила ни звонить, ни приезжать. Пресса распространила свежие вести об очередном разводе, о том, что она безвинно покинута коварным мужем, оставлена без копейки и перебивается случайными заработками. И, дабы отвлечься от горестных событий, она уезжает во Францию сниматься в новой картине известного кинорежиссера. Этот фильм имел романтическое название и совершенно неожиданное для нынешнего жесткого времени сентиментальное звучание. Он назывался «Сказка, рассказанная осенью» и задолго до своего появления на экранах вызвал усиленный резонанс в прессе (спровоцированный, кстати, опытной агитбригадой Шиловской).

Уже картина была благополучно снята и прошла ее небывало пышная презентация, миновал почти год после второго развода, а от нее не было ни слуху ни духу. Она не спешила начать ту жизнь, о которой мечтала, вернуться к «простому человеку, с которым можно вместе встретить старость, в городке, по улицам которого ходят куры и гуси». Правда, в Свердловске с подобной идиллией была заминка — живность, будучи выпущена на улицу, была бы немедленно сбита машиной или изловлена бойкими любителями свежатинки. Но разве в этом дело?.. Таких городков тысячи, а он, Алтухов, всего один…

Новая волна муссируемых прессой слухов накрыла с головой робкого мечтателя. В околокультурных кругах усиленно вентилировался вопрос: возможен ли намечающийся, по слухам, новый брак Шиловской с руководителем театра, заслуженным артистом Анатолием Кабаковым? Опять-таки, по слухам, была достигнута предварительная договоренность о том, что новобрачные будут жить на подмосковной даче известного артиста, вдали от гомона большого города, и обсуждалась страна, где намечено провести свадебное путешествие. Экзотичная Шиловская предлагает Непал или Бангладеш, на худой конец сафари в Кении, а предпочитающий цивилизованные страны Кабаков настаивает на старушке Европе.

Да, именно эту поразившую его заметку читал Алтухов в мирный майский вечер, сидя на кухне, когда Наташа подошла к нему и робко склонила голову на плечо…

Тогда он был в растерянности. Неужели он опять опоздал? Нет, это только слухи, очередное вранье, напечатанное для повышения тиража грязной газетенки. Но даже если это не вранье, он должен с ней немедленно встретиться. Конечно, он был дурак, когда надеялся на то, что она вернется сама. Нет, она просто боится, стесняется сделать первый шаг.

Немедленно надо ехать к ней. Найти ее во что бы то ни стало, все объяснить, рассказать. Надо рассказать, как он долгие тринадцать лет надеялся на то, что их судьбы соединятся, что он любит Олечку, свою родную дочь, и готов всю оставшуюся жизнь быть влюбленным мужем, любящим отцом… Надо вклиниться в тот момент ее жизни, когда она, потерянная, расстроенная после неудавшегося второго брака, от одиночества была готова выскочить замуж за первого встречного, даже за старика Кабакова!

Он найдет ее, наконец, и увезет. Сначала она будет сопротивляться — только из самолюбия, из гордости. Но он напомнит ей ее мечты о тихой семейной жизни, и она растает. Она согласится с ним ехать, согласится непременно… Она не может не согласиться… Она будет его… Он найдет ее… Он ее обязательно найдет…

Он нашел ее. Закончились пышные помпезные похороны, на которых было возложено гораздо больше венков и цветов, чем пролито слез. У свежего холмика осталась только одна долговязая сгорбленная фигура, механически перебирающая комья желтоватой глинистой земли. Вечером его выгнал пьяненький сторож, грозя милицией.

В беспамятстве Алтухов бродил по улицам, поднимая взор к мерцающим звездам, и ничего там не находил.

Евгения убита, его жизнь потеряла всякий смысл, ему незачем и некуда больше идти. Теперь его место здесь, рядом с ней, в тишине и умиротворенности кладбища.

Но кто этот человек, который осмелился поднять на нее руку? Кто убил Евгению Шиловскую?

Глава 11

«ЖЕЛЕЗНАЯ» ЛИЛЯ

Позвонили из больницы, где находилась Тюрина, — больной стало значительно лучше. Для беседы с ней была выделена Лиля Анцупова — миловидная девушка двадцати пяти лет, с васильковыми глазами и копной белокурых волос, спадавших красивыми волнами на узкие покатые плечи.

Самый пристальный взгляд со стороны не смог бы распознать в ней старшего лейтенанта милиции. На это и покупались многие свидетели, разнеженные приятной внешностью Лили и ее кажущейся безобидностью. Под обликом белокурого ангела скрывался несгибаемый стержень. Лиля была целеустремленным, волевым человеком, который умеет принимать решения и выполнять их с мужской хваткой и силой.

Подполковник Костырев в принципе был противником эмансипации, предпочитая ее горьким плодам здоровый консерватизм и несколько домостроевскую патриархальность. Не жалея, он посылал свою сотрудницу в самое пекло, но потихоньку давал приказ ребятам присмотреть за девчонкой. Однако «железная» Лиля блестяще справлялась со всеми заданиями и, не провалив ни одного из них, сумела со временем стать полноправным членом группы Костырева. Она не терпела ни поблажек, ни показного джентльменства своих коллег и стремилась быть наравне с мужчинами во всех делах, поражая их силой духа и блестящим умом.

Сейчас ее бросили на помощь Ильяшину — работу по сбору сведений о личной жизни Шиловской Анцупова закончила. Письменный отчет, написанный крупными четкими буквами, лежал на столе шефа и требовал внимания.

— Езжай, поговори с Тюриной, а я тем временем разберу твою писанину, — вздевая очки, добродушно сказал Костырев.

Тюрина покоилась, накрытая простыней до самого подбородка, опустив отекшие веки.

— Она очень плохо говорит, — сказал врач. — Вам будет трудно ее понимать.

— Вы сможете ответить на мои вопросы? — мягко спросила Анцупова, наклоняясь к изголовью.

Тюрина шевельнулась, что должно было означать согласие.

— Вы помните день, когда с вами случилось несчастье?

Лиловые узкие губы, вытянутые в бесцветную полоску, разжались. В ответ раздалось смутное мычание…

…Мучительный разговор продолжался около часа. Под конец утомленная Мария Федоровна даже стала заговариваться:

— П-полный че-че-чемодан кроликов н-на-бра-ла я, а они как выскочат из него и побежали-и-и, побежа-али, побежа-али…

Идя по коридору с лечащим врачом, Лиля спросила:

— У нее все в порядке с головой? Мне показалось…

— Да-да, такое бывает после инсульта. Но в данном случае прогноз благоприятный. Я думаю, что основные факты она должна помнить, а относительно полноценной умственной деятельности говорить рано.

Лиля вошла в кабинет Костырева в обеденное время, когда тот поглощал приготовленные женой бутерброды, запивая их остывшим кофе. По официальному кабинету, в котором, раскаиваясь, рыдали матерые преступники, носился домашний уютный запах «Докторской» колбасы.