Оно - Стивен Кинг

— Ты думаешь об отцовском «вальтере»? — спросил Ричи. — Том самом, что мы брали на Нейболт-стрит?

— Да, — кивнул Билл.

— Даже если мы сможем отлить серебряные пули, где мы возьмем серебро? — спросил Ричи.

— Позвольте мне позаботиться об этом, — спокойно ответил ему Бен.

— Что ж… хорошо, — пожал плечами Ричи. — Мы позволим Стогу позаботиться об этом. А что потом? Опять Нейболт-стрит?

Билл кивнул:

— О-опять Не-ейболт-стрит. И мы с-снесем э-ту гребаную го-олову.

Все трое еще немного постояли, переглядываясь с очень серьезным видом, а потом вошли в библиотеку.

— Будь я проклят, опять этот черный парень! — воскликнул Ричи Голосом ирландского копа.

Прошла неделя, приближалась середина июля, и строительство подземного клубного дома подходило к концу.

— Доброго вам утра, мистер О'Хэнлон, сэр! И каким прекрасным, прекрасным обещает быть этот день, прекрасным, как растущий картофель, так говорила мне моя старая матушка…

— Насколько мне известно, утро заканчивается в полдень, Ричи, — Бен появился из ямы, — а полдень уже два часа как миновал.

Они с Ричи обшивали стены ямы досками. Бен снял свитер — день жаркий, работа тяжелая, футболка посерела от пота и прилипла к груди и толстому животу. На свой внешний вид он сейчас внимания не обращал, но Майк подозревал, что Бен, заслышав приближающуюся Беверли, оказался бы в мешковатом свитере, прежде чем кто-либо успел бы сказать «щенячья любовь».

— Не придирайся, а то я перепутаю тебя со Стэном-Суперменом. — Из ямы Ричи вылез пять минут назад, сказав Бену, что пора перекурить.

«Вроде бы ты говорил, что сигарет у тебя нет», — удивился Бен.

«Нет, — согласился Ричи, — но это дело принципа».

Майк держал под мышкой отцовский альбом с фотографиями.

— Где народ? — спросил он. Майк знал, что Билл где-то неподалеку, потому что оставил свой велосипед под мостом рядом с Сильвером.

— Билл и Эдди полчаса назад двинули на свалку за досками, — ответил Ричи. — Стэнни и Беверли пошли в «Скобяные товары Рейнольдса» за петлями. Уж не знаю, какую хрень собрался установить там Стог, чтобы лазить снизу вверх и сверху вниз, ты понимаешь, но едва ли это будет что-то путное. За ним нужен глаз да глаз, знаешь ли. Между прочим, ты должен нам двадцать три цента, если хочешь остаться в клубе. Твой взнос на петли.

Майк перекинул альбом из правой руки в левую, залез в карман, отсчитал двадцать три цента (в его личной сокровищнице остался один десятицентовик) и протянул Ричи. Потом подошел к яме, заглянул в нее.

Только это была уже не яма. Стены аккуратно обшили досками. Каждую стену подперли. Доски, конечно, были самые разные, но Бен, Билл и Стэн подогнали их по размеру с помощью инструментов из мастерской Зака Денбро (Билл каждый вечер отвозил все инструменты домой, трепетно следя за тем, чтобы на место они возвращались такими же чистенькими, какими и брал их каждое утро). Между подпорками Бен и Беверли прибили перемычки. Яма все еще нервировала Эдди, впрочем, он всегда находил повод для волнений. С одной стороны от ямы аккуратно уложили квадратные куски дерна, которыми потом они собирались замаскировать крышу.

— Похоже, вы знаете, что делаете, — высказал свое мнение Майк.

— Само собой, — ответил Бен и указал на альбом: — Это что?

— Альбом моего отца о Дерри, — ответил Майк. — Он коллекционирует старые фотографии, открытки и газетные статьи о городе. Это его хобби. Я просматривал альбом пару дней назад… говорил вам, что, по-моему, видел клоуна раньше. И я видел. Здесь. Поэтому и принес альбом. — От стыда он не решился добавить, что не попросил у отца разрешения взять альбом. Боялся вопросов, к которым это могло привести, и утащил альбом из дома, как вор, пока отец окучивал картофель на западном поле, а мать развешивала выстиранное белье на заднем дворе. — Подумал, что вы тоже должны на него взглянуть.

— Так давай поглядим, — предложил Ричи.

— Я бы подождал, пока соберутся все. Думаю, так будет лучше.

— Хорошо. — По правде говоря, Ричи особо и не хотелось смотреть на фотографии Дерри еще и в этом альбоме. Особенно после того, что случилось в комнате Джорджи. — Хочешь помочь мне и Бену с обшивкой стен?

— Конечно. — Майк осторожно положил отцовский альбом подальше от строящегося клубного дома, чтобы на него случайно не попала земля, если ее будут выбрасывать снизу, и взял лопату Бена.

— Рой здесь, — указал Бен. — Углубись на фут. Потом я поставлю подпорку и буду ее держать, а ты забросаешь яму землей.

— Хороший план, чел, — глубокомысленно изрек Ричи, усевшись на краю ямы, свесив вниз ноги.

— А ты чего сидишь? — спросил Майк.

— Сил нет, — ответил Ричи.

— А как продвигается ваша задумка с Биллом? — Майк снял рубашку и начал копать. В яме было жарко, даже для Пустоши. В кустах сонно, словно летние часы, стрекотали цикады.

— Ну… неплохо, — ответил Ричи, и Майку показалось, что он бросил на Бена предостерегающий взгляд. — Пожалуй.

— А почему бы тебе не включить радио, Ричи? — спросил Бен. Он поставил доску в яму, которую вырыл Майк, и зафиксировал ее. Транзисторный приемник Ричи, как и всегда, висел на толстой ветке ближайшего дерева.

— Батарейки сели, — ответил Ричи. — Ты же взял мои последние двадцать пять центов на петли, помнишь? Это жестоко, Стог, очень жестоко. После всего, что я для тебя сделал. А кроме того, здесь я могу поймать только УАБИ, а они играют лишь слюнявый рок.

— Что? — переспросил Майк.

— Стог думает, что Томми Сэндс и Пэт Бун поют рок-н-ролл, но только потому, что он больной на голову. Элвис поет рок-н-ролл. Эрни К. Доу поет рок-н-ролл. Карл Перкинс поет рок-н-ролл. Бобби Дарин. Бадди Холли. «Ох, Пегги… моя Пегги…»

— Пожалуйста, Ричи, — попытался остановить его Бен.

— А также Фэтс Домино, — Майк оперся о лопату, — Чак Берри, Литл Ричард, «Шеп и Лаймлайтс», Лаверн Бейкер, «Фрэнки Лаймон и тинейджерс», «Хэнк Баллард и Миднайтерс», «Коастерс», «Айли бразерс», «Крестс», «Чордс», Стикс Макги…

Они таращились на него в таком изумлении, что Майк рассмеялся.

— После Литл Ричарда я от тебя отстал, — признал Ричи. Ему нравился Литл Ричард, но в то лето из всех рок-н-роллщиков его главным кумиром был Джерри Ли Льюис. Недавно мать Ричи вошла в гостиную в тот момент, когда Джерри Ли показывали в «Американской эстраде». Он как раз улегся на рояль и играл, свесив руки вниз, а волосы падали на лицо. При этом Джерри Ли пел «Секрет средней школы». Ричи испугался, что она сейчас грохнется в обморок. Не грохнулась, но получила от увиденного такую сильную эмоциональную травму, что за обедом в тот вечер предложила отправить Ричи в спортивный лагерь. Теперь же Ричи мотнул головой, чтобы волосы упали на глаза и запел: «Сегодня в школе танцуют рок, пора и тебе шагнуть за порог…»