Достойны ли мы отцов и дедов - Станислав Сергеевич Сергеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Серега, а вы тут неплохо устроились. Откуда картошку, капусту взяли? А свежая сметана и зеленый лук? У вас что, и коровы есть, и оранжерея? Да и ящики у вас все сплошь с немецкой маркировкой. Что тут происходит и почему вокруг тебя такая возня?
— Ты ешь-ешь, я тебе чуть позже расскажу, во что вы все вляпались. Кстати, а где Татьяна с ребенком?
Олег сразу погрустнел и насупился.
— Там они, под Измаилом, в убежище. Твой тезка совсем плох.
— А теперь они стали еще и заложниками. У тебя там остались доверенные люди?
— Есть, конечно, из наших.
— Резервные каналы связи, надеюсь, продумали, на случай всяких неприятных неожиданностей?
Он возмущенно оторвался от тарелки и всмотрелся мне в глаза.
— Серега, ты за кого меня принимаешь? Не учи папу делать детей, я сам видел, что с этой поездкой не все чисто.
— Хорошо. Тогда смотри.
Я кивнул головой на Чеботаева, который уже вовсю работал над макаронами по-флотски.
— Рома сказал, что перед выходом к вам четверых прикомандировали. Не думаешь, что контролеры?
— Нет. Троих положили, четвертый у тебя в госпитале лежит. Тем более я их знаю, ребята из боевых пловцов одесского ОВРа. Тут точно без подстав.
— Тогда значит, за нашим бункером присматривают твои люди. Пара человек с кодированными радиостанциями. Мои снайперы их нашли и держат на контроле, пока они не начали делать глупостей, свяжись с ними. Если ты в них уверен, приглашай в гости. Нам сегодня предстоит с татарами повоевать, и каждый боец будет на вес золота.
Олег прекратил есть, положил в тарелку ложку и поднял на меня сосредоточенный взгляд.
— Ты им хочешь отомстить?
— Они обложили второй бункер в Перевальном. Их там сотни полторы, давно такого количества боевиков не видели.
— Ого. Чем вы их так разозлили?
— Бункер отбили, да полностью банду местного отморозка зачистили.
— Серьезно. Кстати, а где ты был все это время, да и морда у тебя больно загорелая?
— А вот это, Олег, та вещь, ради которой устроен весь этот цирк, с вашим расстрелом. Все хотят знать, откуда у нас оружие, боеприпасы, чистые продукты, и, естественно, желают, чтоб с ними безвозмездно поделились. Как думаешь, куда они все посылаются?
— Зная тебя, не удивлюсь, если далеко и пешим сексуальным маршрутом.
— Ага, типа того. По моим данным, они собирались сюда послать сводный отряд с Херсона, но Черненко там подсуетился и переговорил с народом, но ваши боссы про это узнали, местный зам Черненко или кто-то из его подхалимов сливает инфу в Киев, поэтому они решили выехать на подставе.
— Да уж, и мы тут как раз в качестве героических трупиков очень неплохо будем смотреться.
— Теперь понимаешь, во что вас втянули?
— Мои Татьяна и Сережка, получается, в заложниках?
— Ты сам ответил на этот вопрос. Поэтому вы официально должны все умереть. Вызывай своих бойцов, что хочешь говори, но с их стороны у меня не должно быть проблем. Понял? Потом мы твоих просто выкупим за продукты, или ты их сам, но чуть позже заберешь.
— Хорошо, Серега, в принципе, расклад я понял. Сейчас сделаем. Ты только радиостанции наши принеси.
— Здесь они, вон в том ящике лежат.
Дегтярев подошел к шкафу, открыл ящик и достал оттуда парочку радиостанций, похожих на те, которыми пользовались мы во время выходов.
Мы по галерее вышли в переходный тамбур, где Олег, настроив кодовую последовательность на дешифраторе, вышел на связь со своими бойцами.
— Баклан, Баклан, это Папа. На связь.
Тут же сразу ответили:
— Папа, на связи Баклан.
Он повернулся ко мне:
— Куда им идти?
— Пусть идут на площадку, где стоит БТР. Оружие в высоко поднятых руках. Там их встретят.
— Хорошо.
Он отжал тангенту радиостанции.
— Баклан, это не противник, а союзники, но вы под прицелом снайперов. Вам гарантируется безопасность. Выйти на площадку к БТРу, оружие в поднятых над головой руках. Дать себя разоружить.
— Папа, ты в своем уме?
— Да, Баклан, нас круто подставили. Будут разборки, сейчас не форсите, люди серьезные и проверенные.
— Вас понял, Папа. Выполняем.
Я вышел на связь со своими наблюдателями.
— Кукушки, это Феникс, там гости должны выйти, смотрите внимательно.
Через пять минут Карев с двумя вооруженными бойцами ввели в тамбур людей Дегтярева. После того как внешняя дверь была открыта и их пропылесосили от внешней пыли, они сняли маски. Такие же усталые лица, покрытые недельной щетиной. Олег стоял рядом, я даже вернул ему личное оружие, он похлопал по плечу своих бойцов и повернулся ко мне:
— Ну что дальше, Серега?
— Ты объясни людям, чтоб глупостей не делали, а Егор отведет их и накормит, а то вон они у тебя какие худющие.
— Да уж, на фоне твоих сытых ребят мы выглядим не очень.
— Олег, давай язвить будем позже, когда закроем проблему.
— Да я не против. Но что будем делать? Всей толпой прямо в бой? Ты вроде говорил, они там обложили твой второй бункер? Не поздно?
— Ты ж сам бывал в Перевальном, знаешь, что просто так там штурмовать не получится. А у меня там человек двадцать, неплохо вооруженные, да и сам бункер за последнее время укрепили. Они попробуют нас выманить и устроить засаду, а потом уже штурмовать ослабленный гарнизон убежища.
— Ну логично. И что нам предстоит?
— Ждем, когда иудушка Семенов выйдет на связь и попробует забить стрелку. Кое-какие меры мы приняли.
Пока Дегтярев разговаривал со своими людьми, проводя политинформацию на злобу дня, я собрал небольшое совещание.
Тут опять присутствовал капитан Васильев, который занимался тем, что готовил колонну с артиллерией для марша и разрабатывал маршрут движения. Чуть позже подошел Артемьев. Его спокойный и немного грустный взгляд говорил о том, что от пленного они с Бойко узнали что-то неприятное.
Я указал Саньке на стул и, кивнув, спросил:
— Ну что там? "Зверька" раскололи?
Санька сморщился, как от дольки лимона во рту.
— Да там и колоть не надо было. Этот заморыш после двух оплеух сразу поплыл. А вот наболтал он много. Короче, принялись за нас серьезно. Со всего Крыма собрали около ста пятидесяти боевиков, при поддержке двух танков, четырех бронетранспортеров. У них даже "Град" есть, правда выстрелов на два залпа. И догадайся, откуда у них горючка, чтоб всю эту технику сюда пригнать?
— Хохлы?
— Они.
— И зачем им
