Significant Digits - Значащие цифры - Alexander D

Эдгар Эразмус оказался совершенно не в том месте, и крики его агонии были ярким тому доказательством. Здесь было не место для людей, на этом поле битвы против древних ужасов.

Услышав его крик, Гермиона Грейнджер подумала: «На милосердие нет времени», – и, к своему стыду, даже не поняла, что подразумевала этой мыслью.

Вздрогнув, она в третий раз обрушила топор на голову тараска, и та отломилась от тела и упала. Из раскрытой пасти твари вырвалось облако зловонного пара, тяжелая туша с грохотом упала на землю, сбив с ног стоящих рядом маглов и придавив правую ногу Гермионы. Гермиона коротко вскрикнула и инстинктивно рванулась назад, оставив под тушей монстра палец, возможно даже не один. Несмотря на адскую боль, она устояла на ногах и повернулась в поисках новой цели, стараясь не поднимать взгляда.

Слева от неё другой тараск терзал кого-то – то ли магла, то ли волшебника, то ли гоблина. Тварь методично разрывала тело на куски челюстями, придавив его к земле одной из шести лап, периодически опуская и поднимая свою мерзкую безглазую голову из чёрного камня.

Вдруг Гермиона увидела или скорее даже почувствовала, как на неё бросился василиск. Она сделала выпад в сторону и неловко рубанула топором. Гоблинское серебро прошло вскользь, стесав лишь небольшой участок змеиной кожи. Прежде чем она успела пошевелиться, что-то – то ли тело этого василиска, то ли ещё один василиск – с силой товарного поезда ударило её в спину.

На мгновение Гермиона отключилась.

Когда она открыла глаза, то обнаружила, что сидит, привалившись спиной к чему-то твёрдому. Она быстро опустила взгляд. Гигантские чудовища – это слишком просто, давайте им ещё нельзя будет смотреть в глаза, подумала она, словно в тумане. Эразмус всё ещё кричал.

Гермиона услышала лязг металлических сапог – похоже, это были те три гоблина, которые только что присоединились к битве. Те самые, что дали ей топор. Она осторожно бросила взгляд в ту сторону, откуда доносился звук.

Один из гоблинов был в полных латных доспехах, похожих на средневековые, а остальные двое носили только нагрудники и шлемы. Доспехи сияли серебром, золотом и латунью; некоторые детали были украшены гравировкой на скошенных гранях, другие же отличались лаконичностью и простотой линий. У гоблинов были щиты. По какой-то причине, которой Гермиона не понимала, все гоблины теперь носили щиты, даже если это затрудняло использование оружия.

У неё было такое ощущение, как будто должна была понять, почему, но так и не смогла.

От бойца, который стоял над Гермионой на зубчатой стене, пронеслась куда-то вниз зеленая вспышка. Гермиона была рада, что кто-то на их стороне всё ещё мог произнести заклинание; она надеялась, что попали в василиска. Её собственная палочка лежала в кобуре. Топор оказался эффективнее.

Гермиона прикоснулась к камню за спиной – это была стена замка, повреждённая ударом её собственного тела. Если бы это был обычный камень, она бы проломила его насквозь, но на стене Хогвартса лишь появились едва заметные трещины. Гермиона ухватилась за край камня и поднялась на ноги.

Она посмотрела в том направлении, куда ринулись гоблины, осторожно скользнула взглядом по разорванной дымящейся земле, пока не увидела периферийным зрением гигантское извивающееся тело василиска. Тогда она бросилась вперёд, следом за гоблинами. Двое из них подняли мечи, а третий упёр в локтевой сгиб обух копья. Все трое выкрикивали гортанные возгласы, которых она не могла понять.

Что-то блеснуло серебром – топор. Гермиона на бегу схватила его своей золотой перчаткой. Она услышала шипение, что-то метнулось в стороне: василиск бросился в атаку. Мимо неё пролетело то, что осталось от одного из гоблинов.

Двое других продолжали героически наступать, их крики не смолкали. Гермиона тоже закричала и бросилась за ними.

≡≡≡Ω≡≡≡

Драко не мог пошевелить правой рукой. Большая её часть была обглодана, растерзана похожей на собаку тварью, одной из тех, что носились вокруг, разрывая на куски своих жертв. Он не мог их толком разглядеть – на них невозможно было сфокусировать взгляд, они казались просто пятнами концентрированного безумия. Грубые вспышки в голове: Широкая пасть. Диски зубов. Блёклые глаза с голубыми катарактами. Узловатые мышцы.

То, что осталось от его руки, безвольно свисало с плеча, словно никогда и не было его частью. Но зелье, по крайней мере, остановило кровотечение. Сохранило ему жизнь. Зелье дал тот уродливый коротышка, американец Хиг. Он был в конце коридора с Грегори Гойлом. У другого окна. Другая защита.

Им удалось убить трёх или четырёх тварей. Смертельное проклятие работало, а может и не только оно, Драко не был уверен. Твари двигались так быстро, быстрее, чем что-либо могло двигаться, быстрее, чем это физически возможно, и каждое их прикосновение отрывало от жертв кровавые ошметки. Защитные чары работали, но даже такие надежные заклинания как Призматический щит рассыпались от их атак, словно от удара дракона. Драко поднял защитный барьер, чтобы не дать очередной человекоподобной твари залететь в окно, которое он охранял. Что-то ударило по заклинанию с такой силой, что Драко опустился на колени. Он не упал, но это был вопрос времени: он чувствовал, как магия безвозвратно покидает его.

Драко перевёл палочку из нижнего квадрата в боевую позицию. Внизу были маглы, но совсем мало. На фоне остальных существ они казались странными со своими крикетными битами и ножами. Ни у кого из них не было огнестрельного оружия или взрывчатки, поэтому они не стоили внимания.

Солнце садилось, делая всё красным. Скоро наступит ночь.

За окном что-то промелькнуло, послышался крик.

Драко прислонился к изогнутому оконному проёму. Ему хотелось упасть на землю. Хотелось плакать. Хотелось заснуть.

Но он не мог этого сделать. Некоторые вещи сильнее сна, слабости, смерти. Он будет бороться.

Послышалось уханье. Драко поднял щит. Слишком медленно. Прежде чем он понял, что именно произошло, он оказался на полу перед окном, и что-то придавило его сверху. Палочки не было, видимо он её выронил. Он ничего не мог сделать.

Это был один из летающих, он был на его плече и на одной стороне груди.

и

он почувствовал

разрывающую боль

и

он услышал

влажный звук

разрываемой плоти

и хруст

костей

больно

невыносимо больно

он кричал

он кричал

он кричал

он кричал

он отключился на мгновение

и вспомнил

– Драко, – сказал Гарри. – Спасибо, что пришел. Я… ну, спасибо.

– Что тебе нужно, Поттер? – спросил Драко, глядя на него в упор. Лицо у Поттера было перекошенное, брови нахмурены – обычное его выражение, когда он собирался