У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.) - Алексей Лебедев

Имеющиеся в нашем распоряжении архивные документы позволяют представить и место, а также способ проведенных работ. Согласно им, тимберовка проходила в Таганроге двумя способами. В первом случае работы производились в Таганрогской гавани прямо на воде и состояли из переборки надводной обшивки и палубных настилов и последующего килевания.[282] Так, в частности, был осуществлен капитальный ремонт «новоизобретенных» кораблей.

Вот как Ф.А. Клокачев писал об этом И.Г. Чернышеву 10 июля 1778 г.: «Да как уже я В. С. и коллегии доносил, что новородные корабли предложено и стараюсь как можно их перетимберовать, из которых уже по перетимберовании Модон давно ко флотилии отправлен; Журжа, вооружась, выведен на рейд и скоро отправится, мог бы с ним вместе быть готов и бомбардирский Азов, но по несчастию по перетимберовании при килевании настоящая от киля до ватерлинии обшивка оказалась весьма червями изъедена, почему оную вновь всю кладут и один бок совсем окончен, да и другой ежели вода поворотить и повалить позволит, уповаю недели в три отделают, а после того, вооружа, как скоро можно будет, отправлю ко флотилии и надеюсь эти три судна еще лет пять безнужно с пользою послужить могут; да токмо бывшее прежде бомбардирское, а ныне в транспортное перетимберовывающееся судно Яссы, где подводная настоящая обшивка надежна, то отныне недель через шесть будет хорошим для транспорта судном. У Хотина вся обшивка до подводной части и палуба раскрыты и теперь начинают его перетимберовывать; думаю и его ежели не ноября, то декабря к первому числу сделаю благонадежным судном, а равно оному в зимнее время до весны уповаю Корон и Таганрог… ежели лесов достанет успею переделать, да может быть смотря по лесам приступлю и к Бухаресту…».{1736}

Таким образом, тимберовка «новоизобретенных» кораблей, оказавшись отличной от традиционного «сухого» способа, не стала менее трудоемкой, как в силу этой специфики, так и мелководности Таганрогской гавани. В результате, как следует из представленного ниже документа, в 1781 г. Контора Таганрогского порта запросила Адмиралтейств-коллегию приравнять местные ремонтные работы к аналогичным, проводившимся в Кронштадте, почему и оплатить труд корабельных мастеров по тем же расценкам.

Из донесения Конторы Таганрогского порта Адмиралтейств-коллегий. 11 января 1781 г.{1737}

В присланном в сею Кантору оной коллегии из экспедиции интендантской по интендантскому департаменту от 23 октября прошлого года указе написано, что оная коллегия по рассуждению своему определила: корабельным мастерам за свершенную перетимберовку в Кронштадтском канале кораблей и фрегатов производить награждение по рублю по 50 копеек с пушки, а при Таганрогском порте в гавани, начав с 1777 года по ныне в разные времена не корабельным, но мачтовым мастером перетимберовано шесть новоизобретенного роду кораблей, из коих и имеют пушек Модон и Журжа по четырнадцати, да гаубиц по две, Азов, превращенный в бомбардирский пушек четырнадцать, гаубиц две и мортир две ж; Хотин пушек тридцать; Таганрог и Корон пушек по двадцати восьми, да гаубиц по две… прежде бывший малой бомбардирской, а ныне бот седьмой пушек восемь, и из них корабли Модон, Журжа, Азов… в кампаниях были и оказались против прежнего, равно и все прочие к мореплаванию и военным действиям отменно способными, да и к продолжению еще немалого времени службы благонадежными быть могут, а притом и батареи сверхпрежнего числа усилены на Хотине, Таганроге и Короне пушек по четырнадцати, фальконетов по четыре ж, Азов двумя мортирами и четырьмя фальконетами… и по списку всех тех судов перетимберовка не в канале, но в таком месте происходила, где никакой от вод не только защиты нет, но паче в котором произвождение того случающаяся великая прибыль и убыль вод, причиняли немалое в перетимберовке оных препятствие, а тем излишнее затруднение… почему и за полезно надобное наградить Кантора почитает возможным оного мачтового мастера.

Во втором же случае на стапель, сооруженный на берегу гавани прямо под крутым обрывом, вытаскивались полностью разгруженные корабли, после чего и производился капитальный ремонт. Затем, во время наибольшего подъема воды, отремонтированный корабль спускали и выводили из гавани на нужную глубину. Следует отметить, что в связи с мелководностью гавани спуск кораблей производили без их внутренней отделки. Ее проводили уже вне гавани, как и при достройке кораблей. В качестве примера можно привести тимберовку фрегата «Почтальон».

Интересен и еще один факт межвоенной истории Таганрога. В 1783–1785 гг. стараниями Ф. Фурсова в нем едва не была организована одна из первых в России частных верфей по постройке кораблей для русского военно-морского флота. Но отечественная безалаберность загубила весьма интересный проект.[283] В результате Черноморский флот не получил ни фрегатов, ни бомбардирских кораблей. Таганрог же не смог получить статуса судостроительного центра.

Все указанные выше обстоятельства заставляют еще раз подчеркнуть бесхозяйственность Петербурга, тратившего большие средства на судостроение, но мало уделявшего внимания проблемам базирования построенных кораблей. А ведь от этого их боеспособность зависела в значительной мере. Именно об этом в Петербург писали и Контора Таганрогского порта, и командование флотилии. Но поверхностное отношение к проблеме базирования является вечной проблемой российского флота, и Таганрог, к сожалению, не стал исключением.

С учреждением же в 1783 г. Севастопольской базы и фактической ликвидацией Азовской флотилии, значение Таганрога как военно-морской базы постепенно сошло на нет, там продолжали базироваться только малые суда. С прекращением же судостроения на донских верфях в 1785 г. он утратил и роль центра достройки кораблей. Однако начавшаяся Русско-турецкая война 1787–1791 гг., возродившая судостроение на донских верфях, вернула Таганрогу функцию достроечного пункта. Вдобавок там во время войны подготавливались и крейсерские суда. Более того, в 1791–1793 гг. в Таганроге даже был построен 32-пушечный фрегат «Поспешный».

Поскольку деятельность Таганрога и донских верфей в годы Русско-турецкой войны 1787–1791 гг. практически не освещена, дадим ее краткую характеристику. 31 августа 1787 г. Севастопольская эскадра под командованием М.И. Войновича (3 линейных корабля и 7 фрегатов) вышла к Варне на поиски турок, но вместо встречи с неприятелем ей пришлось выдержать там сильнейший шторм. После него на базу не вернулись линейный корабль «Мария Магдалина» и фрегат «Крым». Остальные корабли и фрегаты пришли сильно потрепанными, и лишь фрегат «Легкий» сохранил все мачты. Ни в одном сражении корабли Черноморского флота не получали таких повреждений.

Павший на некоторое время духом Г.А. Потемкин под воздействием Екатерины II достаточно быстро пришел в себя и вновь развернул активную деятельность по восстановлению и усилению Черноморского флота. И донские верфи здесь очень пригодились.

Уже 28 сентября 1787 г. Н.С. Мордвинов предложил Г.А. Потемкину следующее: «по нынешним обстоятельствам должно возобновить верфи на Хопре… а в Таганроге построить можно несколько фрегатов. Сими способами можем вскоре соорудить новый флот, и ополчиться сильной рукой на неприятеля». В частности, Мордвинов предлагал построить на Гнилой Тоне 2 фрегата и 6 дубель-шлюпок, а на Новохоперской верфи 2 катера и также 6 дубель-шлюпок. Естественно, судостроение предполагалось проводить и в Херсоне, но пока главная тяжесть должна была лечь на донские верфи.

Потемкин одобрил предложение, и Н.С. Мордвинов 21 октября писал Черноморскому адмиралтейскому правлению:[284] «Е. С. князь Григорий Александрович Потемкин-Таврический словесно приказать мне изволили: флот черноморский умножить, и для того возобновить верфи в Таганроге, на Хопре и польских дачах Его Светлости…». А на следующий день Н.С. Мордвинов уже писал командиру Таганрогского порта, капитану 1 ранга П.В. Пустошкину, сообщая о том, что он вскоре получит указ о постройке 40-пушечных фрегатов и дубель-шлюпок и для того должен не мешкая начать подготовку. При этом Мордвинов особенно подчеркивал следующее: «Правление приметило усердие ваше в скорой проводке фрегатов и известно о добром порядке, который восстановили вы в портах вам порученных, почему и впредь полагает на вас наивеличайшую надежду». Действительно важность донских верфей в сложившейся обстановке было сложно переоценить.

Уже 4 ноября 1787 г. последовал указ Черноморского адмиралтейского правления о постройке на Гнилотонской верфи 2 40-пушечных фрегатов и 6 дубель-шлюпок из лесов, находившихся на Рогожской верфи. Кроме того, в ноябре же П.В. Пустошкину приказали возобновить судостроение и на Новохоперской верфи, построив там 2 катера (брига) и 6 дубель-шлюпок. Проанализировав ситуацию и лично осмотрев Рогожскую верфь, П.В. Пустошкин предложил строить фрегаты на ней, учитывая наличие поблизости лесов, практическую готовность 2 эллингов и возможность завершить необходимые постройки (в рапорте он подробно разбирает, что нужно отремонтировать, а что построить). Кроме того, П.В. Пустошкин указывал, что доставлять леса на Гнилую Тоню долго и дорого, а Рогожская верфь более удобна для строительства фрегатов, их достройки и перевода в Таганрог (не надо проводить Доном, что экономит время). Также в связи с тем, что на этих фрегатах планировалась 36-фунтовая артиллерия и, следовательно, их размеры должны были быть большими, чем у предыдущих фрегатов, П.В. Пустошкин предлагал построить 2 новые камели, также на Рогожской верфи.