Бороться и искать - Эриссу

«При первой же благоприятной возможности. А пока - без изменений».

«Что в твоем понимании «благоприятная возможность»? А если нам ее ждать придется до второго пришествия Христа?»

«Мы маги? Или так, погулять вышли? Надо будет - и Божий сын второй раз сойдет на землю! Нет. Учитывая его избрание, случай обязательно представится. Если я не смогу дать тебе знак сам, я передам его через Гермиону. Так что будь внимателен к ее словам».

«Гермиона? Ты считаешь…?»

«Считаю. Она умна, и понимает, что без меня и моего покровительства, она - никто в магомире. И никакая работа, кроме клерка или библиотекаря, ей не светит. Особенно теперь, с возрождением аристократии и ее обычаев. Будь у нее здесь родня - тогда да, будущее у нее было бы. И надежды на удачный брак - тоже. Но она одна из тех немногих, кто является чистокровным человеком. И она это понимает, как никто другой».

«Ладно. Тогда ждем этого случая».

* * *

Привыкшие к нагрузкам за прошлый год, ученики ворчали, но в учебный процесс втягивались быстро. Уже к концу сентября у них находилось время на всякие глупости, невзирая на колоссальные объемы домашних заданий. Вот только, материал, поданный со знанием дела достойными педагогами, свободный доступ к литературе, ранее запертой в Запретной Секции, возможность подойти для консультации, с твердой уверенностью, что тебе не откажут - все это удивительным образом облегчало учебный процесс, а не наваливалось неподъемным грузом.

Профессор Макгонагалл все так же вела Трансфигурацию, одновременно выполняя обязанности декана Гриффиндора и директора школы. Совмещать все три должности оказалось чрезвычайно трудно, поэтому все чаще уроки у малышей вели старшекурсники, а в коридорах и учительской шли разговоры о поиске нового преподавателя, который бы смог приступить к своим обязанностям уже после Рождества. Ему же предполагалось передать и деканство - директор не может быть предвзятым. Хотя при этом немного косились в сторону профессора Снейпа, про чью «непредвзятость» легенды ходили. Но молчали, ибо неприязнь неприязнью, но свои обязанности декана тот исполнял с блеском.

Гриффиндорцы обо всех этих разговорах были осведомлены, но смотрели на ситуацию в целом с оптимизмом. Теперь, после освобождения от влияния разнообразных зелий, чар, и постоянно довлеющего над ними авторитета, они сполна оценили исключительность остальных деканов. Ну и что, что профессор Макгонагалл была анимагом… Зато профессор Снейп был Мастером Зелий, стоял за своих слизеринцев горой, и этот факультет всегда, ВСЕГДА был ни при чем!

У вОронов деканом был профессор Флитвик, и они тоже всегда были в стороне! Как и Хаффлпаф, в общем-то. Один Гриффиндор всегда выделялся в этом отношении. И почему-то никто не мог представить, как они обращаются за помощью к своему декану. Вот, не представлялось, и все тут! Так что, как директор она устраивала всех, а вот нового учителя, который должен был стать еще и их деканом, ждали с нетерпением.

В первый месяц занятий сокурсники атаковали, по-другому и не скажешь, Луну Лавгуд, пытаясь выяснить личность Голоса. Бесполезно. Похорошев, Луна не растеряла своей «загадочности». Она все так же отвечала нездешними улыбками, странными фразами, и упоминала невероятных созданий магомира, которых почему-то видела только она. Потихоньку уяснив ситуацию, к концу месяца от нее отстали все. А Гарри и Драко только посмеивались: как-то от остальных ускользало, что девочка учиться на факультете «умников», и находиться в числе лучших учеников. А что не без странностей… А у кого их нет?

Лорд Прюэтт все реже и реже появлялся в школе, а когда появлялся - бросал на своего подопечного вопросительные взгляды, на которые всегда получал отрицательный ответ. Однажды он не выдержал, и спросил у Поттера напрямую, на что получил расплывчатый ответ: «Я над этим работаю». Пришлось оставить мальчика в покое, уповая на его ум и сообразительность. Ведь, до этого он практически не делал ошибок. (Те, о которых лорд не знал, не в счет? Правда же?)

Именно в таком режиме и прошел весь сентябрь и начало октября. Гарри учился, потихоньку начинал общаться с остальными учениками (по мнению многих - довольно запоздало), все так же рано вставал, заплетал Гермионе косу (традиция уже, однако!), цапался с Малфоем (четыре факультета уже всерьез прикидывали, кто займет их место после выпуска, дабы не прерывать то, что считали уже неотъемлемой частью школы), и почти на нет свел общение с Роном Уизли, к полному бешенству последнего (по мнению всех - давно пора!). Единственное, что не давало ему спокойно вздохнуть - это преследования младшей Уизли. Он уже вполне серьезно прикидывал возможность проклясть ее чем-нибудь неприятным и долгоиграющим, чтобы получить хотя бы небольшую передышку от ее преследований, но она его опередила.

«Гарольд Джеймс Поттер, лорд Поттер и Блэк, объявляет о своей помолвке с мисс Джиневрой Молли Уизли, магическое подтверждение которой состоится через неделю, в пятницу 26 октября, в Большом Зале Школы Хогвартс в 12.00!»

* * *

После того, как «ЕП» начал печатать правдивую информацию, на него подписались многие. Так что, за завтраком в то утро газету получило подавляющее число учеников. В том числе и сам Гарри. Только он решил сначала закончить завтрак, и только потом приниматься за «чтиво». Но нехорошая тишина, опустившаяся на зал, и все большее количество взглядов самого широкого спектра чувств заставили его отложить вилку и развернуть свою почту. Сначала он не понял, что прочитал. Не понял бы и во второй раз, если бы не оглушительный визг Джинни:

- Гарри!!! Я знала!!! Я знала, что ты меня любишь так же сильно, как я тебя!!! Мы с тобой будем чудесной парой, и у нас будет много детей!!! Я же знаю, как ты мечтаешь о большой семье!!! Нас все это будет, мой любимый!!! - как будто это было сигналом, зал отмер, и начал нарастать гул предположений, догадок, злорадства, сочувствия, недоумения и всего прочего, что возникает при объявлении о таком мезальянсе.

- Знала? О чем ты знала, Джинни? - ликование девушки несколько поутихло при одном взгляде в глаза своего «жениха». Никакого бешенства, вспышек ярости и других чувств, о которых предупреждала ее мама. Только потемневшие до черноты глаза и тяжелый, давящий, выворачивающий наизнанку взгляд, от которого кожа пошла крупными мурашками. - Ты не ответила. Так о чем ты знала, Джинни?

- Мама сказала, что ты на мне женишься в этом году, - как загипнотизированный кролик перед удавом, ответила рыжая.

- Ах, женюсь… Я, лорд Поттер, на тебе женюсь? На нищей Предательнице Крови, которую терпеть не могу. А ты не помнишь, когда я тебе сделал предложение? А то я этого в упор вспомнить не могу. - за ало-золотым столом воцарилась тишина. Никто не хотел пропустить ни слова из этого разговора.