Люк Скайуокер и тени Миндора - Мэтью Стовер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Юноша распластался у кромки кратера и осторожно поднял радиационный датчик над краем. Он сделал это своей искусственной рукой. Спасшиеся со «Справедливости» смогли добыть из-под обломков очень скудные запасы бакты, и ее уже не хватало раненым, так что ни к чему было добавлять к числу потерь лишнее радиационное заражение.
Внизу, позади, его ждал R2-D2, подпрыгивая с опоры на опору и насвистывая предупреждения.
– Знаю-знаю, – отвечал ему Люк, косясь на датчик. – Но я должен убедиться, что корабль полностью уничтожен: не могу же я позволить противнику завладеть мон-каламарианской техникой следующего поколения.
Дроид просвиристел что-то ворчливое, и Люк не сдержал улыбки:
– Как только приведешь в порядок колесико, ты снова сможешь этим заниматься. А пока, увы…
На этот раз в трели астромеханика прозвучали оправдывающиеся нотки.
– Если бы ты так же заботился о себе, как обо мне, мы бы тут не разговаривали. По-моему, ты переобщался с C-3PO.
Датчик загорелся поочередно голубым, красным и снова голубым; уровень радиации был достаточно низок, чтобы Люк мог рискнуть высунуться и осмотреть воронку. В самой низкой точке воронка была глубиной всего пятнадцать метров, зато в диаметре расходилась на целые сотни: пористая вулканическая порода, по всей вероятности, погасила большую часть энергии удара. Что до самой «Справедливости», то Люк видел, что подрывные заряды, как и любые другие механизмы мон-каламари, сработали весьма эффективно: вокруг не было заметно ни единого обломка корабля крупнее человеческого кулака. Можно было поозираться еще, но удушающе горячий ветер бросал клубы пыли прямо в лицо.
Он юркнул обратно за край, борясь с желанием потереть глаза, чтобы выступившие слезы вымыли из них песок, но в отсутствие бакты получить царапину на роговице означало бы весьма скверный исход. Джедай задержал дыхание и потратил пару секунд на то, чтобы поплотнее затянуть лоскут от гимнастерки, который носил на лице. Вдыхать эту пыль было еще вреднее, чем тереть ей глаза.
Но пыль – это еще полбеды: сама атмосфера планеты была весьма едкой. Он не пробыл на поверхности и часа, когда в горле началось жжение, и с каждым вдохом оно усиливалось.
Настойчивая встревоженная трель вырвала Люка из раздумий, и он повернул голову:
– Что такое?
Астродроид высветил голопроекцию: голубоватые огненные стрелки летели вперед, навстречу кривой линии, обозначавшей поверхность планеты. Юноша прикусил нижнюю губу и повернулся к югу, где оранжевое небо уже алело из-за надвигающейся метеоритной бури.
– Отлично… – Он вытащил комлинк и переключил его на командную частоту «Справедливости». – Тубрими! Тубрими, ответь.
В ответ послышался только шум помех. Сильно ионизированная, насыщенная окисями металлов атмосфера Миндора в лучшем случае сильно затрудняла передачу сообщений. Мощности корабельного передатчика хватало только на то, чтобы отправить подпространственную передачу на один-два километра, особенно во время пылевой бури, ведь сама пыль в основном и состояла из этих окисей – остатков метеоритов и камней, разбитых метеоритами. Со своего места Люк мог даже разглядеть пещеры, где укрылся экипаж, – в паре километров от него, за грядой холмов, но сигнал комлинка попросту не мог пробиться сквозь помехи.
– R2! Перешли Тубрими и Стоннарту предупреждение по узконаправленному лучу! Пусть уйдут с периметра обороны и укроются в пещерах…
Юноша нахмурился: в Силе внезапно произошел всплеск эмоций: потрясение, паника, ужас, гнев… И там, в пещерах в двух километрах отсюда, он увидел пурпурные и ярко-белые вспышки: бластерный огонь, взрывы термических детонаторов. Там шел бой!
Астродроид вопросительно засвистел.
– Нет, не надо, просто поспеши в укрытие! – приказал Люк, спрыгивая с края воронки. – Я скажу им сам.
На бегу он сорвал с пояса световой меч.
* * *
Лейтенант Тубрими смял в здоровой руке распечатку расшифрованного импульсного сигнала и поднялся.
– Что ж, вы слышали приказ, – обратился он к двум мичманам, работавшим у передатчика. Его огромные черные глаза вращались в такт словам. – Пакуйте все и без промедления бегите в пещеры! Все спрятать до тех пор, пока нас не отзовут!
Каждый шаг точно пикой пронзал его сломанное плечо, несмотря на фиксирующую пену, наложенную десантником-санитаром. Может быть, когда для всех остальных раненых минует опасность, останется немного бакты, и тогда…
– Майор, – позвал он, приблизившись ко входу в пещеру, – генерал Скайуокер приказал собрать…
Он осекся: пещера внутри пустовала.
Не было ни санитаров, ни даже раненых… Все просто исчезли, оставив только груды спасательных одеял, фляжек с водой и старых бактовых повязок.
Мон-каламари ошеломленно позвал еще раз:
– Майор Стоннарт? Эй, что у вас происходит? Есть тут кто-нибудь?
И у него за спиной разом раздалось несколько бластерных очередей и оглушающих взрывов термических детонаторов, а следом послышались голоса: кто-то орал приказы, коротко вскрикивали раненые десантники. Тубрими рванул обратно – туда, где мичманы разбирали передатчик. Сейчас тарелка передатчика покоилась на боку, его антенна покачивалась под песчаной поземкой, а сами мичманы пропали.
Он перебрался через складку земли и успел увидеть одного из них: тот лежал на спине и расширенными от ужаса глазами таращился вверх, утопая в твердом камне, будто вулканическая скала была густым маслом… Мон-каламари прыгнул, чтобы схватить мичмана за руку, но тот уже скрылся из виду, поглощенный землей… А камень, который сомкнулся вокруг него, стал вновь твердым и холодным. Но когда Тубрими снова поднялся, ошарашенно оглядываясь по сторонам в поисках сотен десантников и членов экипажа крейсера, что-то коснулось его лодыжки, и все покрылось мраком.
* * *
Бой окончился еще до того, как Люк достиг пещер. Подкрепляя прыжки Силой, он перемещался с камня на камень так быстро, что почти летел, и это избавляло от необходимости смотреть, куда ступают ноги. Два километра юноша одолел примерно за две минуты.
Сражение просто прекратилось. Никто не уводил пленных, никто не уносил раненых. Не происходило вообще ничего.
Нигде не было тел – ни внутри пещер, ни снаружи. Нигде не было видно ни экипажа корабля, ни десантников. Ни астромехаников, ни дроидов-медиков. И единственным звуком посреди тишины был лишь шорох песка, вздымаемого ветром, и потрескивание остывающих камней. Воздух в пещерах еще пах озоном после бластерной перестрелки, и желтые пятна окалины еще сияли там, где были подорваны детонаторы. Люк не