Талисман - Вирджиния Хенли

— Он угрожал тебе?

— Нет, нет, дитя мое, но твой отец уже дал согласие, а я не имею никакого права распоряжаться твоей судьбой. Поэтому ты должна воспользоваться такой счастливой возможностью.

Вошел де Уорен, и надежда Джейн растаяла, как снег под лучами летнего солнца. Если даже бабушка не поддерживает ее, значит, выбора нет.

— Если вы с моим отцом уже договорились, — прошептала девушка побелевшими губами, — то я почту за честь, милорд…

Линкс де Уорен ощутил глубокое удовлетворение, но из осторожности не стал открыто проявлять свое торжество. Он церемонно поклонился:

— Я составлю официальный документ, который мы подпишем. А ты пока иди собирать вещи.

— Сегодня? — Джейн была потрясена.

— Да, сегодня. Я не вижу причин ждать до завтра. Линкс гордился тем, что умел по-мужски смотреть в лицо жизненным трудностям и не мешкая преодолевать их. Но глядя вслед уходящей Джейн Лесли, он без всякой радости осознал, что это будет чертовски непростая помолвка.

— Ну? — спросили сестры Джейн, как только девушка открыла дверь. — Мы ждем здесь уже целую вечность!

— Я сказала «да»…

— Мы знаем, что ты сказала «да», глупое создание, — нетерпеливо перебила Кейт, — но мы хотим знать — кому?

— Я должна обручиться с лордом де Уореном.

— Ха, а я буду королевой Шотландии! — воскликнула Кейт.

— Ты маленькая лгунья, — упрекнула ее Мэри.

В комнату вошла Меготта и заступилась за любимую внучку:

— Она говорит правду. Отец отдал ее могущественному властителю графства де Уорен!

Глаза Джейн наполнились слезами, и она убежала в свою крошечную каморку, чтобы сестры не видели, как она плачет.

— Зачем ему Джейн? — мрачно спросила Кейт.

— В ее жилах течет кельтская кровь, и она девушка. Разве вы не видите, что это унижение для всех нас? Англичане завладеют нами и раздавят своей пятой, втоптав шотландскую гордость в грязь. Джейн наделена особым даром, и де Уорен хочет сделать ее своей.

— Правду говорят, что она ведьма! — заключила Мэри, не обращая никакого внимания на слова Меготты.

— Наверное, она заколдовала его.. Иначе зачем лорду тащить ее к себе в постель? — с завистью воскликнула Кейт.

Сестры прошли к Джейн. Она уже сняла с крючков в стене два шерстяных платья, накидку и аккуратно сложила их.

— Уже? — спросила Мэри. — Ты переезжаешь в замок? Церемония будет сегодня?

— Да.

Мэри с Кейт переглянулись, и они молча направились к замку, где должно было состояться обручение.

Когда Джейн положила поверх стопки с одеждой чулки и фартуки, ей в голову вдруг пришла отчаянная мысль. Она связала в узел свои вещи и нашла Меготту.

— Я собираюсь убежать!

— Куда, моя девочка? — встревожилась бабушка.

У Джейн не было вразумительного ответа. В данный момент любое место казалось ей лучше Дамфриса.

— Я спрячусь в лесу Селкирка. Говорят, там есть укромные места для людей, потерявших дом из-за ссоры с сюзереном.

— Ты не можешь убежать, Джейн! В этом обвинят меня. Де Уорен суровый человек. Он жестоко меня накажет.

Джейн подумала было взять бабушку с собой, но тут же отказалась от этой мысли. Разве может старая Меготта бросить свой дом и жить в лесу?

Раздался стук в дверь, и на пороге появился Тэффи:

— Я пришел за вещами миледи.

— Ноги твоей не будет в моем доме! — закричала Меготта, не пуская его на порог.

Сердце Джейн упало. Теперь слишком поздно спасаться бегством, да и некуда ей идти. Девушка понимала, что должна подчиниться желанию отца и согласиться на обручение. Но решение ее было твердым: пройдет год и день, и она уйдет, не останется с де Уореном ни на секунду дольше. Услышав грубые слова бабушки, Джейн залилась румянцем.

— Я дам тебе мой ящик с лекарствами, Тэффи. Остальное понесу сама.

Джейн собрала маленькие бутылочки с красками и кисти. У нее больше не осталось камней для амулетов. Она вернулась к двери и подала Тэффи ящик с лекарствами, который тот повесил на плечо.

— Я могу взять что-нибудь еще, миледи. Джейн взглянула на узелок с вещами.

— Больше ничего нет.

Тэффи вспомнил времена, когда он сгибался под тяжестью багажа леди Алисы, и проникся еще большей симпатией к леди юной целительнице. В замке он направился в главную башню и поднялся по каменным ступенькам в первые две комнаты.

— Это будут ваши покои, леди Джейн, а комнаты лорда де Уорена располагаются над вами. — Он снял с плеча деревянный ящичек. — Я скоро вернусь, миледи.

Роскошь комнаты испугала девушку. Ее ноги, казалось, приросли к устланному ковром полу, а глаза перебегали с предмета на предмет. Она много раз бывала в большом зале, а сегодня беседовала с лордом в примыкающей к залу маленькой комнате, но в башню, где находились личные покои лорда, попала впервые.

Джейн разглядывала великолепные гобелены, мягкую мебель, музыкальные инструменты и столик для игр, на котором стояла доска с резными фигурками. Наконец ее внимание привлек камин с пляшущими языками пламени. Она подошла ближе, и тепло огня успокоило ее. Взгляд Джейн остановился на сводчатой арке, и она с тревогой поняла, что там находится спальня. Джейн заглянула туда.

Постелью ей всегда служил маленький тюфяк рядом с дверью. Кровать, в которой спали ее брат Бен и Джудит, была достаточно широка для двоих, но располагалась на деревянной раме над самым полом. Здесь же кровать была огромная и размещалась так высоко, что рядом с ней пришлось сделать ступеньки. С высоких угловых стоек свисали бархатные занавеси.

Девушка тут же прогнала неприятное видение, открыла массивный шкаф и поняла, почему на стенах нет крючков для одежды: вес они находились в шкафу. Джейн повесила на них накидку и два шерстяных платья, одно черное и одно серое. Затем положила нижнее белье в один ящик, а принадлежности для рисования — в другой.

Вдруг она в испуге отпрянула, подумав, что в комнате есть кто-то еще. Когда же поняла, что здесь никого нет и что это всего лишь отполированная до блеска серебряная пластина в овальной деревянной раме, то подошла ближе, чтобы рассмотреть себя. Она внимательно разглядывала возникшее перед ней отражение. Джейн, никогда раньше не заглядывавшая в зеркало, испытала чувство неловкости. Конечно, она видела свое отражение в пруду, но это было совсем другое. Зеркало давало четкое представление о том, как она выглядит.

Затаив дыхание, девушка коснулась гладкой поверхности зеркала, проведя по бровям и крутым скулам своего отражения. С огорчением отметила, что у нее миндалевидные карие глаза, совсем как у оленихи. Ее губы были слишком полными, а волосы слишком яркими. «Почему у меня рыжие волосы, а не черные, как у сестер?» С тяжелым сердцем она отвернулась от зеркала.