Наизнанку - Евдокия Гуляева

– Хорошо, – кивнула я и откинулась на спинку удобного кресла, скрестив руки на груди, всем своим видом демонстрируя Чейзу своё полное внимание, – ну а тебе? Зачем всё это нужно тебе?

Он откинул голову назад и засмеялся так заразительно, что даже я не смогла удержаться от ответной улыбки.

– Да, ты в долгу не останешься!

И тут же его смех перешёл в более тихое:

– Ещё сегодня утром, думал, что точно знаю. Сейчас не уверен. Всё изменилось. Задай мне этот же вопрос через неделю.

Наши глаза, наконец, встретились, как он и хотел: ещё мгновение назад в них прыгала лёгкая насмешка, а теперь я видела в них заинтересованность; и именно эта сосредоточенная увлечённость, терпеливое ожидание, неспешность в самом сокровенном смели напрочь всю суетливость эмоций за нынешний тяжёлый день, их отрицательный накал, всё, лишнее, оставляя лишь лестную недосказанность.

Чейз провел рукой по своим тёмным волосам:

– Ты планируешь задержаться в Карлайле?

Я кивнула.

– Как долго? Навсегда?

– Посмотрим, так далеко я не загадывала, – я взяла вилку, подцепив её кончиком что-то невероятно вкусное в своей тарелке и отправив это в рот. – А ты? Ты живёшь здесь?

– Только в игровой сезон. Как и Хейтс, – предвидя мой следующий вопрос, ответил Чейз. – Мы предпочитаем Лондон. У меня квартира в Белгравии. Это место – настоящее воплощение романтики, роскоши и комфорта. Недаром Эрнест Хемингуэй говорил о нём: «приехав в Лондон, нет причин не жить здесь, если, конечно, вы можете это себе позволить».

– Значит, в последний месяц лета вы все уедете?

Он улыбнулся, обнажая ровные белые зубы, и уклончиво пожал плечами:

– А ты хотела бы поехать в Лондон?

Я взяла свой стакан и сделала глоток. Вода была холодной, с привкусом лимона. Отпив, поставила напиток обратно на стол, проведя пальцем по мокрому следу на хрустале.

– Для меня, провинциальной девчонки из захолустной шотландской провинции – это город недосягаемой мечты. Всё равно, что для тебя, – я сделала паузу, подыскивая подходящее сравнение, – полёт в космос!

– Это выполнимо, – произнёс он негромко, и у меня глаза полезли на лоб.

Весь дальнейший разговор прошёл в самой непринужденной дружеской беседе. Я съела свою порцию, а затем ещё одну. Когда снова оглянулась, то мои глаза обнаружили лишь пустой сервированный столик. Хантера и Ребекки не было. Боюсь, я не заметила, когда они ушли.

Глава 10.3

На подъездную дорожку, ведущую к дому Хантера, мы попали уже глубоко за полночь.

Чейз проводил меня долгим взглядом. Я не обернулась, когда автомобильные покрышки зашуршали, удаляясь, потому что моё внимание уже было приковано к фонарю над парадным входом. Мягкий, чуть желтоватый свет от него падал на крыльцо; на фоне ночного неба тёмный силуэт дома выглядел зловеще.

Улицы были пусты. Тишина брала своё. Она хуже громкого звука.

Тишина и темнота – сильнейший враг воображения. Кажется, что тебя поедают собственные нервы, когда ты замираешь, боясь сделать лишний вдох, и слышишь только биение собственного сердца. В такие моменты жалеешь, что Glock остался в бардачке машины.

Дверь открылась, прежде чем я дотронулась до её ручки. А в проёме, облокотившись плечом о косяк, замер Хантер:

– Где тебя носит, чёрт возьми?

Его тёмные волосы были взъерошены, словно он множество раз за вечер нервно запускал в них пальцы. Он был всё в той же серой рубашке, только теперь её полы были расстёгнуты и распахнуты, обнажая торс, а рукава небрежно закатаны. В руках – стакан с янтарными остатками содержимого. Пьяным бы его никто не назвал, но по всему было видно, что выпил он предостаточно.

Я огляделась в поисках своего чемодана. Во всяком случае, я готовилась к самому худшему, что могло бы произойти. Я ожидала, что он может выкинуть меня на улицу.

Глубоко втянув воздух, я старалась выдержать его тяжелый взгляд и не отвернуться. Меня пугал его напряжённый, рассерженный вид, но ещё больше я боялась быть причиной его гнева.

Мне отчаянно хотелось сорваться с места и скрыться в доме. Но вместо этого я настороженно замерла напротив него и хранила молчание.

– Катерина, почему ты такая бестолковая, объясни мне? Ты головой своей думаешь, когда решаешь встречаться с такими, как Бэнкс?

– На твоём фоне он кажется таким милым, что сложно понять, кто есть кто!

– Не играй в игры, правил которых ты не знаешь! – зашипел он, и стакан из его руки полетел прямо под ноги.

Сделал шаг босиком по стеклу. Острые осколки – и крупные, и мелкие иглы, препротивно захрустели под смелыми голыми пятками.

Всё это слишком эмоционально, за гранью разумного.

– Это. Не. Твоё. Дело.

Именно так. Раздельно каждое слово. С желанием, как гвоздь за гвоздем, вбить каждый звук в его голову.

Он пробормотал какие-то проклятия, посмотрел на небо, потом перевел взгляд на меня, шагнул на крыльцо, чем свёл на нет и без того никчёмное расстояние между нами:

– Я волновался.

Именно в этот момент, я осознала всю свою никчемность. Бред! Чушь полнейшая! Он волновался?

– Ты был занят со своей сестрой, так что вряд ли мог думать о ком-то ещё, – мне не удалось скрыть нотки ревности в голосе.

– Я… Чёрт! – Хантер взъерошил свои волосы. – Не думал, что это будет так трудно. Я никогда ни о ком не заботился, кроме моей Бекки. Сложно объяснить. Для меня она – смысл моего существования. И я из кожи вон вылезу, но всегда сделаю все возможное, чтобы ей было хорошо… – Но он не продолжил. Признание застряло в горле. – Бл*дство!!! … А теперь появилась ты!

Моя Бекки… Звучит так, будто он жениться собрался!

Горечь и кратковременное ощущение удушья не помогают подавить гаденькое чувство, родившееся совсем недавно и так больно колющее меня изнутри – ревность.

– Я не вижу ни одной веской причины тебе менять свои привычки и правила! Я ничего от тебя не ждала и ни о чём тебя не просила. Хантер, ты не должен заботиться обо мне. Мы не родственники и уж тем более не друзья. И никогда ими не станем.

– Я не могу… Не должен.

– Ты не обязан объяснять мне, я отлично понимаю, что мы разного статуса и положения финансового и социального. Жизнь доказала мне и не раз, что такие как я предназначены лишь для того, чтобы наводить чистоту в твоём доме.

– Проклятье! – Хантер в смятении нервно закатил глаза вверх. – Нет. Всё не так. – И вновь «удостоил» меня своим выжигающим взглядом. – Во мне куча дерьма!