Сила рода. Том 4 (СИ) - Вяч Павел

Он вздохнул и недовольно посмотрел на пустой стул, на котором должна была сидеть Ольга Ивановна.

Престиж гимназии медленно, но верно тает. Родители шлют письма в Попечительский Совет, а те и рады стараться. А уж сегодня…

Директор молча бросил на стол газету, на первом развороте которой был нарисован Михаил. И всё бы ничего, но гимназист был залит кровью с головы до ног и скалился на зрителей, словно дикий волк.

— Уже видели, — мрачно отозвался Светозар. — Говорят, тюремщика, слившего эксклюзив, уже наказали.

— Толку-то, — поморщился директор. — Слишком поздно. Да и газетёнка эта…

Он с отвращением посмотрел на лежащую на столе газету и усилием воли взял себя в руки.

— В общем, мы хотели выждать месяц и подать апелляцию, но сейчас будем всеми силами способствовать переводу Михаила в Окраинный легион.

— Спрятать его в армии? — задумчиво отозвался Тарас Иванович. — Идея неплоха, но он же совсем забросит стезю Инженера!

— Некритично, — отмахнулся Яков Иванович. — Нам главное, чтобы его там не убили. А для этого его нужно вытащить максимально быстро.

— Непростая задачка, — протянул физик и принялся задумчиво барабанить по столу.

Директор гимназии усмехнулся, но ничего не ответил.

Он представил коллегам отредактированную версию текущей ситуации. Причем, сделал это осознано.

Ведь по его данным, Тарас, который уже достиг своего потолка в восьмой ранг Воина, взял этой ночью девятый.

Необъяснимо, но факт. Находящиеся рядом с Михаилом одаренные быстрее повышали свои ранги, а обычные люди имели все шансы заполучить талант.

Но это ещё ерунда.

Якову Ивановичу становилось плохо, когда он представлял, сколько одаренных заключенных поднимут свой ранг за этот месяц!

А ведь он предупреждал Попечительский Совет, но гильдейское лобби продавить не удалось, и сейчас форточник с уникальной аурой будет прокачивать не гимназистов, а… зэков!

Директор прикрыл веки, не желая, чтобы кто-то из коллег заметил мелькнувшее в глазах бешенство.

Да за ту неделю, что они гоняли гимназистов в три смены, произошел резкий количественный и качественный скачок! Но сейчас, из-за политики Попечительского совета, вход в гимназию Михаилу заказан…

Яков Иванович медленно вдохнул и также медленно выдохнул, возвращая себе кристально-ясное восприятие.

Сидящий слева Светозар что-то говорил о цикличности истории и пророчестве. Тарас Иванович тянул одеяло на достижения науки и престиж гимназии. Демид Иванович поднял вопрос о приграничье, северянах и надвигающейся практике.

Яков Иванович или согласно кивал, или отрицательно мотал головой, вполуха слушая своих коллег, а сам искал выход из сложившейся ситуации.

Ведь сил и внимания с каждым днём требовалось все больше.

Помимо упавшей ему на голову малышни, княжеская канцелярия ежедневно требовала внимания, настойчиво интересуясь, почему иссяк поступающий из гимназии ручеек информации.

И если бы Яков Иванович не был в курсе происходящих в княжестве процессов, он бы давным-давно с ними разругался.

И это, не считая писем от возмущенных родителей, требующих его отставки.

Такое ощущение, что Михаил, даже находясь в остроге выступает в роли катализатора и ускоряет текущие процессы.

Физически это было невозможно, но в последнее время, Яков Иванович решил не зарекаться о том, что что-то невозможно.

В общем, сплошной поток бесконечных испытаний!

Радовало только одно.

Гимназисты успешно освоили сценарий «Дом родной», и теперь он мог не переживать за их защиту.

Во-первых, только дурак осмелится штурмовать гимназию. Во-вторых, гимназисты будут в десятки раз мобильней, чем потенциальный враг.

Главное, не забыть избавиться от статуй…

Ледяные скульптуры братьев Кроу так и стояли в главном зале, и Яков Иванович не спрятал их в самую дальнюю кладовку из-за одной-единственной причины: так за ними было проще наблюдать.

Ему дико не нравилась заложенная в статуи магия, но пока что он ничего не мог поделать с этим замкнутым конструктом.

Была ещё вероятность, что с проверкой нагрянет Совет Попечителей, но насчет этого директор не переживал. Купол работал на совесть, без директорского согласия не пропуская ничего извне.

— Это всё замечательно, — Яков Иванович вынырнул из своих мыслей и посмотрел на промолчавшего все совещание физрука. — Как продвигается расследование?

— Распутываем ниточки, готовим ловушки, — невозмутимо отозвался физрук. — Ещё несколько недель, и мы будем готовы к… ответному визиту. Я уже готовлю маршрутные листы на каждого из коллег. Кроме Ольги Ивановны.

— Есть мнение, — добавил Светозар Иванович, — что после нашего визита, рейтинг нашей альма-матер начнет восстановление, и повысится поток желающих учиться в гимназии.

— Отлично, — Яков Иванович поднялся, сигнализируя этим, что совещание подошло к концу. — Тогда готовимся к небольшой… командировке. Никто не смеет нападать на наших учеников. И да, князь оставит нам компанию. Лично.

«Заодно, — мысленно добавил он про себя, — опробуем в действии Меч».

— Отец, — медноволосая девушка, которую Михаил знал под именем Крис Олау, поклонилась сидящему за обеденным столом князю. — Вызывал?

— Да, солнце, — пожилой уже мужчина кивнул на лавку. — Присаживайся.

— Что-то важное? — уточнила девушка, садясь напротив князя.

— Сначала ужин, — князь невесело улыбнулся и шутливо погрозил ей деревянной ложкой. — Тридцать три раза жуй, потом глотай…

— Когда я ем, — улыбнулась в ответ девушка, — я глух и нем.

— Молодец, — взгляд князя потеплел, а улыбка вышла на этот раз более искренней.

Следующие десять минут они молча ели, думая каждый о своем.

Крис в основном думала о могучем Воине, который без потерь сумел провести свой отряд по трём точкам, да ещё и спасти целую телегу детей.

И совсем немножко о гимназисте, который так неосмотрительно попал в острог.

И что ему стоило угодить туда после прибытия в надел? Ведь у неё на него такие планы… особенно, если там будет капитан Оут!

Князь же думал о другом.

О бывших друзьях, об ошибочных решениях, о тактических и стратегических просчетах.

А ведь пять лет назад он почти отдал власть в руки своего десницы.

Решил, что надоело. Да и ближник был дюже хорош.

Инициативный, грамотный, хладнокровный. Наладил выгодные отношения с гильдиями. Контролировал дворян, не давая усилиться ни одной из Великих семей. Популяризировал Стезю Инженера.

В общем, был идеальным претендентом на роль князя.

Официальных наследников у князя не было — оба сына погибли несколько лет назад — и Олег был идеальным кандидатом.

Да и сыновей Ивана считал родными, и полкняжества перерыл, чтобы найти убийцу. Увы, но оказалось, что судьба жестоко посмеялась над князем.

Сколько бы Олег не искал, кого бы не допрашивал, найти никого не смог. Это действительно оказался несчастный случай.

Князь носил траур два года, но несчастье не может длиться вечно, да и эта вечная тяжесть… Казалось, что один камень висит под сердцем, а второй лежит на плечах.

Поэтому, наверное, и решил признать Олега преемником и поставить его на княжество.

Но в момент передачи княжеского венца, Иван заметил, как левая рука Олега, на которой была надета десница, почернела.

Черный цвет десницы означал дурные помыслы, предательство и самое главное: смертный грех против своего сюзерена.

В тот день, вместо венца бывший друг получил два вершка стали, а взбешенный князь инициировал расследование.

Ровно месяц понадобилось охранке, чтобы вычислить людей Олега и допросить каждого из них.

Самого Олега князь в порыве ярости проткнул своим мечом, а потом и снес голову. Уж слишком силён оказался гнев, стоило князю понять, кто именно убил его сыновей.

Допросив всех, князь хотел было пройтись по обидчикам огнем и мечом — уж многие оказались замешаны, но его от этого поступка удержал давний друг — Яков.