Макроскоп - Пирс Энтони

Дети никогда не знали своих биологических родителей. Их отлучали от семей в раннем возрасте и отправляли на строго охраняемые базы проекта, где им предстояло жить в наиболее здоровой и творческой обстановке, когда-либо созданной человеком.

Обычные семьи были заменены кое-чем получше: коллективной семьей. Персонал базы, как мужской, так и женский, был проинструктирован ни в чем не ограничивать ребенка, кроме одного — выхода из проекта, и никогда не вмешиваться в детские дела.

А результат, полученный через годы, разочаровал. После феноменально раннего развития типичный ребенок из группы имел довольно живой, но не исключительный ум, и был, не в пример ожидаемому, посредственно одарен талантами. Распределение интеллектуального коэффициента по участникам имело форму гауссиана с максимальным значением 125 — результат, который можно предсказать, опираясь только на наследственность, и не принимая во внимание самые лучшие внешние условия. Во время тестирования удалось выявить только одного гения, много было одаренных детей и где-то столько же — посредственных, ИК — 100, и даже ниже.

Официально проект объявили провалившимся. Очевидно, что-то просмотрели. Конвейер для сборки гениев создать не удалось. Денежный поток иссяк. По прошествии четырнадцати лет персонал должен был быть расформирован, а питомцы распущены.

Но официальные лица не знали о Шене.

В общей комнате собралась группа серьезных и неразговорчивых людей. Они безучастно посмотрели на вошедшего Иво.

— Извините, частная встреча, — сказал один из них.

— Простите, — ответил Иво, и быстро удалился через дверь, не желая мешать.

Ночная смена еще не закончилась, почему же они, как заговорщики, собрались в это время? Что они там такого секретного делают? Впрочем, это его не касается.

По коридору навстречу шел плотно закусивший Гротон.

— Тут какая-то встреча, — предупредил его Иво. — Эксклюзивная. В общей комнате. Меня уже выперли, оттуда.

— Я знаю. Я только… — Гротон остановился и схватил Иво за руку.

— Боже мой. До меня только дошло — вы видели разрушитель и остались живы.

— Наверное, я ниже критического уровня.

— Афра говорит, что вы знаете что-то важное, способное распутать это.

— Афра слишком много болтает.

Иво вырвал руку, ему надоел пустой разговор.

— Этот фокус с игрой — интуитивные вычисления — это Брад серьезно говорил? Вы способны всегда выигрывать?

— Да, если количество точек известно, и у меня есть право выбора хода.

На что он намекает? Сенатор мертв, на счету разрушителя еще шесть жертв, назревает скандал. А в Это время Гротон, который еще вчера казался мыслящим человеком, рассуждает то об астрологии, то об этой идиотской игре.

— Идемте, я вам уступаю место.

— О чем вы говорите?

— Нет времени объяснять. Мы и так опаздываем.

Иво пожал плечами и двинулся за ним.

Их встретили спокойные взгляды собравшихся. Теперь Иво заметил среди них несколько женщин.

— Это Иво, — сказал Гротон, — он был другом доктора Карпентера, так что он имеет некоторые привилегии, и я уступаю ему место в турнире.

В турнире?

Кое-кто пожал плечами. Собравшиеся, по-видимому, были не в восторге, но Гротон, вероятно, имел право.

— Я не могу вам сейчас всего сказать, — обратился Гротон к Иво, — и не хочу советовать, но играйте серьезно. Удачи, — и вышел.

Иво осмотрелся. В комнате находились восемь мужчин и две женщины разных национальностей. Он узнал здорового русского, который дерзко улыбался сенатору Борланду, и Фреда Бланка, вездесущего техника. Это вряд ли были астрономические чтения, хотя присутствовали все крупные ученые станции.

Три стола были составлены в ряд. На них лежали кучки разноцветных карандашей. Участники распределились вокруг стола, по пять человек с каждой стороны, сидя друг против друга по парам. Для Иво стула не нашлось.

Он нелепо стоял посреди комнаты, пока один из мужчин, встав из-за стола, не провел его к одиноко стоявшему у стены столу. Это был русский, который, очевидно, тоже узнал его. Он указал Иво на стул. Значение короткой фразы на русском ясно и без перевода. Иво сел лицом к стене и постарался не шуметь. Русский кивнул и вернулся к главному столу. Послышался какой-то шум, после чего воцарилась тишина. Иво принялся изучать стену и с удивлением обнаружил, что она испещрена надписями на различных языках.

Фантазия рисовала ему различные картины.

Что это? Руководство научного проекта, потерпев поражение на научном фронте, обратилось к магии? Кабалистические знаки, заклинания… только агнца на заклание не хватает. Нужно ублажить космического бога. Сначала таинственные обряды, колдовские песнопения, точится ритуальный нож…

Прошло несколько минут. Началось движение, загремели стулья. У Иво по спине пробежали мурашки.

Ритуальный нож…

Кто-то приближался к его столу.

…поднимается мускулистая рука жреца…

Рука коснулась его плеча. Иво встал, и его место занял незнакомец.

Один из стульев оказался свободным — Иво прошел к нему и сел. Напротив него сидела старшая из двух женщин, на столе лежали красные и синие карандаши. И все.

Дальше за столом сидели четыре пары. В таинственной тишине участники начали что-то рисовать.

Женщина напротив него тоже взяла карандаш и старательно поставила на листе восемь точек, которые составили грубый контур фигуры в форме сердца.

Иво недоумевающе уставился на стол, не зная, чего же от него ждут. Затем, оглянувшись на соседей, понял. Они играли я спраут! Как обычно, с характерной для него проницательностью, он не заметил очевидного. Ведь Гротон даже упоминал об игре, когда они входили в комнату.

Он потянулся было за другим карандашом, но женщина накрыла его своей ладонью, не давая взять. Видимо, она уже выбрала цвет и число точек, и протянула ему синий карандаш.

Значит, ее ход первый. И он должен сыграть восьмиточечную партию в спраут с этой дамой, по-видимому, из Латинской Америки. Станет ясно, когда заговорит, а уж выиграет он у нее точно. Гротон об этом просил.

Иво сосредоточился, пытаясь нащупать комбинацию, но дело еще было неясным. Слишком много разветвлений у позиции, слишком многое зависит от стратегии противника. Он решил особо не мудрить, пока не увидит выигрышный путь. Существовала некая вероятность, что он увидит его раньше, чем она. Иво соединил полюса фигуры, рассекая сердце пополам, и поставил точку в центре.

Она взяла карандаш и провела изогнутую линию от вершины, закрыв две верхние точки. Новая точка появилась в месте изгиба. Фигура теперь напоминала бабочку. Что это, проявление артистизма? А впрочем, какая разница. Иво решил, что никакой, и продолжил асимметричным ходом. Женщина продолжила без возражений. Иво знал, что так и должно быть. В этой игре не присуждают очки за артистизм. Вскоре он увидел комбинацию и без труда разыграл ее.

Остальные тоже не заставили себя ждать, опять послышался грохот стульев, шелест сминаемой бумаги, и игроки передвинулись еще на одну позицию по часовой стрелке. Проигравшая отошла к стулу у стены и села, а тот, кто находился там во время игры, сел на место Иво. Теперь стало понятно — пять против пяти, одиннадцатый лишний, ротация идет до тех пор, пока каждый не сыграет со всеми.

Это и вправду был турнир.

Следующим был почтенный джентльмен из Ново-Конго. Иво определил его, как представителя народа банту с сильной альфинской примесью, — кожа светло-коричневая, тело коренастое, но нет характерного для кавказских народов густого волосяного покрова. Бурная история Ново-Конго отпечаталась на его генетической структуре, и Иво почувствовал к нему симпатию. Он сам был искусственным конгломератом монголоида, негроида и кавказоида, как впрочем и все остальные участники проекта, и был уверен, что чистокровным представителям рас чего-то недостает. Но он получил свой хромосомный набор задаром и рос в тепле и добре. А этот человек мог быть зачат только случайно, в условиях активного неприятия смешанных браков, и, скорее всего, был плодом насилия. Но, фигурально выражаясь, он проторил себе дорогу на самый верхний виток технического прогресса, и это кое о чем говорило.

Ново-Конговец взял синий карандаш и поставил на листе девять точек — Иво показалось, что он попытался изобразить карту своей родины. Сознательно, подсознательно, или просто показалось?

Все равно. Иво начал играть, заметив, что игроки на противоположной стороне стола выбирают цвет и количество точек, а на его стороне — имеют право первого хода и иногда отказываются от него. Как в футболе — одна команда выбирает половину поля, а другая начинает. Он сможет выбрать конфигурацию игры, когда перейдет на другую сторону.

Игр с количеством точек меньше шести не играли, видимо, все прекрасно понимали значение первого хода в менее сложных конфигурациях. Если точек больше шести, то умение действительно играет решающую роль, так как невозможно сразу предугадать и осуществить выигрышную комбинацию.