Заклинатель - Сергей Радин

Светлый проём моей конуры, зарешеченный дверью, потемнел. Сначала появилась тень поменьше, затем рядом встала повыше. Тень поменьше отступила, высокий тип открыл мою дверь и поднялся на порог.

- Может, его нет? - предположил из коридора девичий голос.

- Арни сказал, ему свет провели… Где-то здесь…

Конура осветилась. За секунды до того я успел зажмуриться, так что переход от сумрака к свету прошёл для глаз безболезненно.

В помещении стоял высокий широкоплечий парень, которого я уже успел мельком запомнить в толпе - внешность не слишком ординарная: насупленные тёмные брови, из-под которых пронзительно поблёскивают тёмные же глаза, коротковатый толстый нос, брезгливый изгиб большого рта - всё это в обрамлении лохматых тёмных волос. И да, широкоплечий - тенниска на груди натянута до морщин.

- Он здесь. Заходи.

Они тут, в этом мире, вообще не знают законов дома? Ни здрасьте, ни до свидания, ни можно ли войти, ни извините за беспокойство…

Парень чуть прижался к стене - и мимо него шагнула девушка, одетая в сплошь, кажется, джинсу. В руках - мягкая сумка. Красивая. В смысле - девушка. Тоже темноволосая, глазастая, очень похожа на ту американскую актрису, которая играет в боевиках и от пухлого рта которой сходят с ума мои девочки-старшеклассницы, с помощью помады превращая свои в нечто жуткое. Только эта смотрит не загадочно и зовуще, а решительно и зло.

- Ты сказал Арни, что тебе нужна мазь.

- Здравствуйте.

Уставились на меня оба. Как на чудовище.

- Что… Что ты сказал?

- Ничего особенного. Поздоровался. Я всегда стараюсь быть вежливым с незнакомыми. И проявлять законы гостеприимства. Итак, здравствуйте. Чем могу быть полезен вам, леди?

- Я Полли. Нечего мне голову морочить, - заявила девушка. - Показывай свой синяк. Я посмотрю, в каком лекарстве ты нуждаешься.

Я вскипел, но с трудом удержался от резкой фразы, мгновенно выскочившей было на язык. Так же с трудом взял себя в руки. Кем бы ни был Брис, так нельзя.

- Очень жаль. Жаль, что вы не леди, а всего лишь Полли. И мне очень жаль, что Арни неправильно передал вам информацию. Я сказал, что от синяка уже ничего не осталось и что боли тоже нет. Так что Бога ради простите за беспокойство. Извините, что вам пришлось так побеспокоиться из-за меня.

- Вестар! - возмущённо позвала девушка.

Вперёд выступил парень.

- Ты что - шутить вздумал? Тебе сказано: показывай синяк и не задерживай нас.

- Из-за всякого будем тысячи раз приходить! - добавила Полли из-за его спины.

- Да я сдохну лучше, чем вас в следующий раз звать! - сорвалось-таки с языка. Я опомнился, глядя на злые, разгневанные лица. И уже спокойней, хоть и язвительно добавил: - Идите-идите, детки. Зачем терять время зря на такую мразь, как я, когда можно использовать его с пользой, воркуя друг с дружкой.

Вестар набычился и пошёл на меня. Шесть шагов.

- Ты уверен? - хладнокровно спросил я. - Я всё-таки профессиональный киллер, и, что у меня в заначке из предметов убийства, - не всякий знает.

К его чести, он не смутился при угрозе, а может, ему повезло, что испугалась девушка: она сразу ухватилась за пояс его штанов, затормозив его решительный шаг.

- Зачем ты сказал Арни?! - завопила она и нырнула вперед, встав перед своим парнем. - Если у тебя ничего не болит, зачем?!

- Я думал, что врачи не делят больных на плохих и хороших, когда к ним обращаются за помощью, - угрюмо отозвался я. - Я думал, люди, перед тем как зайти к незнакомому человеку, стучатся или спрашивают разрешения войти…

- С человеком - да! - рявкнул Вестар. - С человеком обращаются по-человечески! Но кто такой ты, чтобы с тобой общались как с человеком?!

- Что ж… Вы сами сказали это. Так что вопрос закрыт. До свидания.

- Ах ты!..

- Что здесь происходит?

Они только не подпрыгнули от жёсткого голоса позади них. Шериф.

Я взрослее - и быстрей сориентировался.

- Арни, прошу прощения за беспокойство. Мне жаль, что вам пришлось хлопотать перед дамой за меня, но боль прошла, и лекарства не нужны. Что я и пытаюсь донести до молодых людей.

- Все вышли. Я не вижу ваших лиц, но хочу разобраться в ситуации. - Голос Шерифа стал тягучим и даже ленивым. Хм… Настоящий Техас.

Молодые люди попятились и оказались в коридоре. Я присел на порог конуры.

- Ну?

Полли, поглядывая на меня с уничижительным, ярко написанным на её выразительном личике презрением, принялась с возмущением рассказывать, что, по её мнению, произошло. Вестар поддакивал. Когда Полли выдохлась с возмущением, Арни поглядел на меня.

- Брис?

- Ещё раз приношу извинения за напрасную тревогу и беспокойство, - упрямо повторил я. Обида была слишком сильной, даже если учесть, что они обидели именно меня, не зная, кто я. Обида за себя и за Бриса.

Шериф попеременно посмотрел на нас - на всех троих, вздохнул и велел:

- Брис, зайди к себе. Полли - следом.

- Но…

- Быстро!

Третьим зашёл он сам. Вестар было сунулся в мою конуру, но, кажется, Шериф показал ему свой костлявый, но впечатляюще выглядящий кулак, и тот ретировался.

- И что? - вызывающе спросила Полли.

- Брис, покажи синяк.

Помешкав, я неохотно поднял край рубахи. В просьбе Арни не было "волшебного" слова, но он сказал спокойно, а задерживать его мне очень не хотелось - знал, что сейчас на его плечи взвалено очень многое.

Полли издала какой-то странный звук за моей спиной - то ли всхлип, то ли оханье, чем-то торопливо зашуршала - и на мою многострадальную поясницу наконец снизошло облегчение. Пару раз я вздрогнул, когда она прошлась пальчиками по особенно болезненным местам. И - усмехнулся: жаль, что это не Лидия, и хорошо, что это не Лидия. Мне не хотелось бы, чтобы она переживала за меня. От неё мне хотелось другого.

Мягкие шаги уходящего из камеры.

- И стоило выпендриваться, - тихо сказала Полли.

- А наезжать стоило? - шёпотом откликнулся я.

Она промолчала, а потом, видимо придумав ответ, сказала:

- Я же знала, к кому иду.

- И боялась, что этот кто-то немедленно набросится на тебя и убьёт.

- Сколько сарказма…

- Сколько патетики…

- Всё.

- Спасибо.

Она закрутила колпачок на тюбике, исподлобья глядя, как я одёргиваю рубаху.

- Вечером сделаю инъекцию. От мази кровоподтёк с синяком сразу не пройдут. Где ты так?

- Упал.

- Ходить не умеешь?

- Угу.

Больше она ничего не сказала, зато, к моему удивлению, кивнула на прощанье и вышла. А я остался рефлексировать, усевшись на полу, на своей постели, и осторожно прислонившись к стене. Что произошло? Обычно, если меня не понимают, я стараюсь отмалчиваться, не вступать в спор или, тем более, в распри. Почему же сегодня упёрся… дерзить, как самый настоящий обиженный мальчишка, которого не понимают? Я не слышу ни внешне, ни внутренне никаких голосов. Настоящий Брис мёртв. Я на его месте. Но чем дальше, я всё больше замечаю за собой чисто мальчишеские выходки. Это не эйфория от владения новым телом?