Как говорить, чтобы подростки слушали, и как слушать, чтобы подростки говорили - Адель Фабер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Мам, никто нигде не разгуливает, – запальчиво возразила Келли, – мы идем в кафе. Кроме того, там совершенно безопасно. Вокруг же все время толпа народа».
«Ну что же, – сказала я, – тут мы наблюдаем две диаметрально противоположные точки зрения. Лора, вы убеждены, что торговый центр – это не место для вечерних прогулок тринадцатилетних подростков. Вам видится в этом слишком много потенциальных опасностей.
А тебе, Келли, гипермаркет кажется «совершенно безопасным» местом, и ты думаешь, что тебя следует отпускать туда гулять с подругами». Я повернулась к остальным участникам группы: «Итак, мы попали в тупик или сможем придумать какие-то варианты, удовлетворяющие как Келли, так и ее мать?»
Участники группы не медлили ни минуты. Решать проблему бросились и родители, и подростки.
Родитель (Лоре): Я тебе скажу, как поступаю со своей дочерью. Я отвожу ее с подружками туда на машине и говорю, что они могут провести там два часа. Но она должна позвонить мне через час, а потом еще раз позвонить, когда ее можно будет забирать. Я знаю, что ее это раздражает, но зато мне так спокойнее.
Девочка-подросток (Лоре): Вы можете купить Келли сотовый. Тогда она сможет позвонить вам, если будут какие-нибудь проблемы, и сама постоянно будет в пределах досягаемости.
Другой родитель (Лоре): А что, если отвозить девочек туда самой? Немного поболтаться там вместе с ними, потом пойти за покупками, а им назначить время и место встречи, откуда заберешь их домой.
Мальчик-подросток (шестнадцать лет, высокий и симпатичный, обращаясь к Келли): А почему бы, если ты хочешь ходить в гипермаркет с подружками, не брать с собой маму?
Келли: Ты смеешься? Так я всех подруг распугаю.
Лора: Почему? Твои подруги меня любят.
Келли: Ни в коем случае. Это будет полный позор.
Тот же самый симпатичный парнишка (улыбаясь Келли): А ты попроси подруг потерпеть такой расклад разок-другой. Ну, чтобы мама могла понять, как все у вас происходит, что вы там делаете, куда ходите. Может быть, в таком случае она успокоится.
Келли (очарованная собеседником): Ну, может быть… (вопросительно смотрит на мать)
Лора: На это я согласна.
Эта ситуация меня сильно впечатлила. Но даже больше скорости, с которой была решена проблема, меня поразила реакция группы на противостояние между Лорой и Келли. Никто не становился ни на чью сторону, и все с огромным уважением отнеслись к чувствам и матери, и ребенка.
«Вы только что предельно четко продемонстрировали, – сказала я, – самый цивилизованный способ устранения возникающих между нами разногласий. Мне кажется, важнее всего преодолеть нашу природную тягу доказать, что ты прав, а другой человек – нет: «Ты ошибаешься в том-то! Ты неправ в этом!» Почему, по вашему мнению, для нас не так естественно указать на то, в чем человек прав? Почему похвалить мы не так торопимся, как покритиковать?»
После недолгой паузы на меня посыпались предположения. Сначала со стороны родителей:
«Недостатки замечать гораздо легче. Для этого не надо никаких усилий. А чтобы сказать что-то приятное, надо сначала немного подумать».
«Это правда. Например, вчера вечером мой сын сам убавил музыку, когда заметил, что я говорю по телефону. Я оценила это, но не потрудилась поблагодарить его за такое проявление внимания».
«А я не понимаю, почему детей надо хвалить за то, что они и так должны делать. Меня же никто не хвалит за то, что я каждый вечер готовлю ужин и накрываю на стол».
«Мой отец считал, что хвалить детей вредно для них же самих. Он мне за всю жизнь ни разу одобрения не высказал, чтобы у меня не возникло «раздутого самомнения».
«А у моей мамы была другая крайность. Она без умолку говорила мне, какая я хорошая: «Ты у меня красавица, умница, талант». А мое самомнение вовсе не раздувалось, потому что я ей никогда не верила».
К дискуссии присоединились и подростки:
«Ага, а если поверишь родителям и будешь думать, что ты совершенно особенная, то, попав в школу и посмотрев на других ребят, можно сильно обломаться».
«Мне кажется, что родители и учителя произносят всякие «Потрясающе!» или «Отличная работа» только потому, что считают, будто так надо. Ну, чтобы поддержать тебя. Но нам с друзьями кажется, что все это звучит очень фальшиво».
«А иногда они хвалят нас только для того, чтобы заставить делать то, что им хочется. Слышали бы вы мою бабушку, когда я постригся под ежик! «Джереми, тебя просто не узнать. Ты стал такой симпатичный! Прямо кинозвезда!» Ага, так я и поверил».
«Думаю, что ничего плохого в искренних похвалах и комплиментах нет. Я, например, чувствую себя просто замечательно, когда мне говорят приятное».
«И я тоже! Я очень люблю, когда родители хвалят меня. Уверена, что большинству подростков хочется, чтобы их хвалили… хотя бы время от времени».
«У меня для вас новости, ребята, – сказал Тони, – большинству родителей тоже хочется, чтобы их хвалили… хотя бы время от времени».
Родители встретили эту фразу аплодисментами.
«Итак, – сказала я, – вы только что выразили целый спектр своих чувств в отношении похвал. Некоторым нравится, когда вас хвалят, и даже хочется, чтобы это делали почаще. Тем не менее для иных похвалы являются источником определенного дискомфорта. Вы считаете их либо обманом, либо попытками вами манипулировать.
Может ли такая разница в реакциях возникать из-за того, в какой форме выражена эта похвала? Я думаю, что может. Такие слова, как «Ты – лучше всех… честнее всех… умнее всех… щедрее всех…», вполне могут лишать нас душевного спокойствия. Ведь мы внезапно вспоминаем те ситуации, когда вели себя не очень-то хорошо, искренне, разумно или щедро.
Чем же заменить такие слова? Мы можем обратиться к описаниям, рассказывая то, что видим, или то, что чувствуем. Мы может описать, как именно человек старается, или чего он достиг. Чем конкретнее будут такие описания, тем лучше.
Вы слышите разницу между «Ты такой умный!» и «Ты так долго мучился с задачей по алгебре, но ведь не сдался, пока не смог ее решить»?
«Конечно, – воскликнул Пол, – второе звучит гораздо лучше».
«А чем же оно лучше?» – спросила я.
«Просто когда мне говорят, что я «такой умный», я сразу думаю: «Хорошо, если бы так» или: «Она зачем-то хочет меня умаслить». Но, услышав второе, я думаю: «Ага, а я и впрямь не дурак! Я на самом деле умею упереться и работать, пока не получу правильный ответ».
«Да, именно так все и происходит, – сказала я. – Слыша от кого-то описание своих достижений или похвалу своим усилиям, мы начинаем себя больше уважать.
В комиксах, которые я сейчас вам раздам, вы увидите примеры реакций как родителей, так и их детей на похвалу, и в первом случае похвала будет содержать оценку, а во втором – описание. Пожалуйста, посмотрите, насколько разные мысли вызывают у людей эти два подхода».
Хваля детей, вместо того чтобы выносить оценки…
Опишите свои чувства
Разные типы похвалы могут привести подростка к разным выводам о собственных возможностях.
Хваля детей, вместо того чтобы выносить оценки…
Опишите, что видите
Оценки могут смутить подростка. Но он с удовольствием выслушает содержащее нотки благодарности описание своих действий или достижений.
Хваля родителей, вместо того чтобы выносить оценки…
Опишите свои чувства
У людей есть тенденция отвергать похвалы, содержащие оценку. Гораздо легче принять честное, сделанное с энтузиазмом, наблюдение.
Хваля родителей, вместо того чтобы выносить оценки…
Опишите, что видите
Услышав описание своих достижений, люди нередко становятся гораздо увереннее в своих силах.
Я заметила, что, рассматривая иллюстрации, Майкл кивает головой.
«О чем вы думаете, Майкл?» – спросила я.
«Я думаю о том, что до сегодняшнего вечера сказал бы, что любая похвала лучше молчания. Я искренне верю, что людям необходимо поддерживать друг друга. Но теперь начинаю понимать, что и это можно делать разными способами».
«И некоторые из них гораздо лучше других! – провозгласила Карен, взмахнув своим набором картинок. – Теперь я понимаю, почему мои дети так раздражаются, когда я говорю им, что они у меня «чудесные» или «фантастические». Их это бесит. Хорошо, теперь мне надо раз и навсегда запомнить – описывай, описывай, что чувствуешь и что видишь!»
