Иллюзия закона. Истории про то, как незнание своих прав делает нас уязвимыми - Тайный адвокат
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подобный пагубный, крохоборский подход к решению вопросов жизни и смерти не просто оскорбителен по своей сути; отказ уязвимым родителям в доступе к квалифицированному юридическому представительству создает очевидный риск, что эти родители попадут в лапы очередному Павлу Строилову, рыскающему по правовым пустырям, вооруженному фиктивными советами и обслуживающему теневые интересы третьих лиц.
Правительство скорее подвергнет вас риску получения еще большего вреда от когтей беспринципных хищников, чем обеспечит доступ к компетентному юридическому представительству в вопросах, касающихся буквально жизни и смерти. К их огромной чести, Крис Гард и Конни Йейтс, в рамках своей кампании за принятие «Закона Чарли», который бы пересмотрел критерий «наилучших интересов», также борются и за исправление текущей ситуации с этим ужасающим отказом в доступе к правосудию, за отмену существующих критериев нуждаемости, чтобы ни одному родителю не пришлось переживать об оплате услуг адвоката, когда жизнь его ребенка висит на волоске.
К сожалению, все эти преданные активисты с плакатами, мегафонами, вертолетами и выходящими в прайм-тайм телепередачами совершенно не заинтересованы в освещении этой несправедливости.
Позволяя всем этим идеям о «псевдозаконе» одержать победу и оказывая им поддержку, мы становимся не борцами с несправедливостью, а скорее ее невольными пособниками.
Глава третья. Ваше здоровье
Слишком долго некоторые эксплуатировали разгул культуры компенсаций, получая легкую наживу даже за хлыстовые травмы и тем самым увеличивая расходы миллионов законопослушных автомобилистов.
Лиз Трусс, государственный секретарь по вопросам юстиции и Верховный судья, 17 ноября 2016 года (1)
Культура компенсаций вышла из-под контроля. Какие бы ошибочные представления о преследуемых домовладельцах или судьях, убивающих младенцев, ни существовали ранее, одно мы знаем о законе наверняка. Выплаты размером с лотерейные джек-поты сваливаются на головы хватких истцов и их алчных адвокатов за самые пустяковые – и, как правило, нанесенные самим себе – травмы.
Вездесущность этой очевидной истины пропитывает нас с самого раннего детства. Она лежит в основе характеров многих персонажей в поп-культуре, от навязчивого адвокатишки Лайонела Хатца в «Симпсонах», уговаривающего Барта преувеличить полученные травмы после того, как его сбила машина мистера Бернса (2), до «Винни» Ла Гуардиа Гамбини, титулованного кузена в, пожалуй, самом лучшем в мире фильме про суд (3). Культура компенсаций создает заголовки и формирует наши ожидания от юристов, в немалой степени подпитываемая нами самими, представителями юридической профессии, с нашими билбордами и рекламой на телевидении, где спрашивается, попадали ли вы когда-либо в ДТП, случившееся не по вашей вине. Истории о правилах безопасности, переработанные бюрократами, предупреждают о том, что «игры на детских площадках, такие как «каштаны», салочки и футбол, регулярно запрещаются по соображениям охраны здоровья и обеспечения безопасности… Хапающие деньги юристы лишают детей детства» (4), в то время как газетчики также брызжут ядовитой слюной по поводу бюрократов, настаивающих на том, чтобы людей, идущих по пешему маршруту вдоль побережья, все время сопровождали спасатели (5). Как любит повторять Ричард Литтлджон из Daily Mail, «Такое нарочно не придумаешь».
Конечно, последствия оказываются куда более острыми, чем вызывающие удивление заголовки; они ощущаются всеми налогоплательщиками. Каждый раз, когда обрызганный в столовой соусом школьник получает шесть тысяч фунтов (6) или муниципальному уборщику выплачивают десять тысяч фунтов за то, что он споткнулся о швабру (7), оплачивать счет в конечном итоге приходится всем нам.
КОММЕНТАРИЙ ОТ ЮРИСТА РФ:
В России не распространено добровольное страхование жизни и здоровья, поэтому нет таких проблем и большой практики. Обязательное медицинское страхование определяется территориальной программой.
Национальная служба здравоохранения теперь тратит ежегодно более 2,2 миллиарда фунтов стерлингов на выплаты по искам о врачебной халатности – вдвое больше, чем, например, в 2013 году[44]. Как пишет Daily Mail, «один фунт из каждых пятидесяти, переданных НСЗ, расходуются на компенсации пострадавшим пациентам и гонорары адвокатов» (8).
Уже несколько лет высказываются опасения, что наша цветущая и благодатная земля быстро приобретает звездно-полосатый окрас. Что мы движемся к американизированной культуре судебных процессов, в которой нелепые американские дела, вошедшие в наш популярный дискурс, становятся нам печально близки. Многие из нас наверняка слышали об «американской идиотке, которая выпила кофе в Макдоналдсе и обчистила Рональда МакДи до нитки», как это преподнесла Ванесса Фелц из Daily Star (9). Или о печально известном деле Мерва Гразински, который, как сообщает Daily Mail, «поставил свой дом на колесах Winnebago на круиз-контроль, встал из-за руля и пошел сделать себе чашечку кофе». Когда дом на колесах разбился, мистер Гразински успешно отсудил у производителя 1,75 миллиона долларов США (10).
Настоящим британским бедствием стали случаи мошенничества с исками автомобилистов, претендующих на страховые выплаты из-за якобы полученной хлыстовой травмы.
За последнее десятилетие, по словам одних министров, мы стали «столицей Европы по хлыстовым травмам» (11), или, как сказали другие министры, «мировой столицей по хлыстовым травмам» (12), а мошеннические страховые иски – включая «аварии ради навара» – «провоцируются… в промышленных масштабах» (13). Как следствие, к ежегодным страховым взносам среднестатистического британского водителя добавляется порядка девяноста фунтов стерлингов (14)[45].
То и дело разоблачают выходки недобросовестных юристов, подающих необоснованные иски, что дает пищу для заголовков СМИ, так как выясняется, что подозрения общественности насчет нечестных юристов и их темных судебных делишек оказываются вполне обоснованными (15).
Предполагается, судя по всему, что все эти истории представляют собой лишь вершину айсберга. Из-за этой повсеместно распространенной неприязни к представителям юридической профессии стало практически невозможно сделать пост в Твиттере или своем блоге по любому юридическому вопросу, не получив комментарий от аккаунта с ником, состоящим преимущественно из цифр, и историей публикаций, полной перепостов мемов, разжигающих национальную рознь, о том, что я и все подобные мне – паразиты, навязывающие свои услуги жертвам несчастных случаев. В зависимости от настроения я либо трачу время, чтобы вежливо объяснить, что, будучи барристером по уголовным делам, я обычно сталкиваюсь с вопросами медицинского характера, только когда речь заходит об оценке тяжести и причины полученных травм при рассмотрении дела о насилии, либо, если времени на это нет, я поступаю по-взрослому и отправляю в ответ эмодзи с сердечком или
