Ангелы по совместительству - Ирина Владимировна Сыромятникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Осталось Ана’Рассе мозги запудрить и от батогов по возвращении в Тусуан отвертеться. Ну да не беда, науку придумывать оправдания имперские черные впитывали с молоком матери. Тут важно было первое впечатление и с ним был полный порядок: после рывка через кусты изгоняющие выглядели так, словно побывали в когтях у тигра.
Когда растрепанные и исцарапанные разведчики вывалились на поляну, глаза округлились у всех.
— Этот сволочной Т’Ахиме нас предал! — в лоб заявил Су’Никар и Су’Хамат мелко закивал, поддерживая командира. — Мы напоролись на жреца-талле, и этот гад попытался нас ему сдать!
— Сбежали просто чудом, — поддакнул Су’Хамат.
— Нужно уходить отсюда! Как можно быстрее.
— Постой-постой, — лицо Ана’Рассе быстро бледнело. — Какой еще жрец?!! Рассказывай по порядку!
Первый уровень критического восприятия удалось проломить без проблем, и Су’Никар почувствовал себя увереннее.
— Мы нашли следы грузовиков, там дальше, на перекресте. Решили отследить лагерь чужаков точнее…
— Мы их видели, — бесцеремонно влез в разговор Су’Хамат.
— Семерых из них, — поправил подчиненного Су’Никар. — Это — что-то! Восьмой уровень, минимум, и с ними — некромант. И рожи у всех такие… Такие…
— Наетые, — пришел Су’Хамат на помощь командиру.
— Зверские! — не согласился Су’Никар. — И вот, пока мы следили, куда они свернут, к нам и подкрался жрец.
— Т’Ахиме его на нас вывел, — дополнил Су’Хамат героическую картину.
— Почему решили, что — жрец? — подозрительность еще не оставила Ана’Рассе.
— Он сказал, что принял обет Поиска Истины.
Воцарилась тишина, каждый член отряда переживал новость по-своему.
— Вы с ним говорили?!! — всполошился Ана’Рассе.
— У нас не было выбора, — Су’Никар поджал губы. — Он над нами глумился! Сказал, что ему плевать на волю Наместника или Императора. И что чужаки — не образец человеколюбия. Пока они обращают свою силу против врагов всего сущего, но в будущем он за это не поручится.
— И лучше будет к ним не лезть, — подтвердил Су’Хамат.
— Потом Т’Ахиме стал уговаривать жреца взять его с собой, чуть на коленях перед ним не ползал! Ну, мы не стали зевать и рванули в разные стороны. Так и ускользнули.
Взгляд Ана’Рассе забегал:
— Мы ведь должны остановить… принять бой…
Су’Хамат скептически скривился.
— А что ты сделаешь с этим? — Су’Никар наподдал пальцем в «хранитель».
Амулет висел на шее изгоняющего с того самого дня, как плети учителей заставили его прикоснуться к силе. Ни снять эту штуку, ни забыть про нее Су’Никар не мог. До тех пор, пока пастырь не остановит действие волшебства, даже прикасаться к Источнику было рискованно: засекут — изувечат.
— Ну, ведь само по себе это ворожбе не мешает… — начал было Ана’Рассе.
— Я что-то не понял, — посуровел Су’Никар. — Или вы подвергаете сомнению Уложение, почтеннейший?
Нахальный человек отшатнулся:
— Нет-нет, ты не так понял!
— В таком случае, что вы нам прикажете?
— Мы возвращаемся в Тусуан! Нужно предупредить Наместника об угрозе, как можно быстрее.
— И никакой ворожбы, пока нового пастыря не найдем! — Су’Никар зыркнул на учеников. А то поймут что-нибудь не так, дурни! Да, остановить проклятье как таковое «хранитель» не мог (это сделало бы его слишком неизбирательным), просто делал смертный приговор отсроченным — первый же пастырь, обнаруживший, что изгоняющий пытался ворожить без присмотра, обязан будет привести его в исполнение. Проще думать про себя, что амулет убивает!
Все понятливо покивали.
Как ни странно разочарования Су’Никар не испытывал — выяснение отношений с чужаками, пусть несколько опосредованное, все-таки состоялось. Изгоняющий доподлинно установил, что они имеют право гулять по Са-Орио сколько захотят — священное право сильного, а, если Анатари’Шарп чем-то недоволен, он может сразиться с ними сам. Там такие звери — жрецом не проймешь! Останки изгнанного гостя, чай, все видели…
Часть третья
Проехав по одной и той же дороге, обычный человек перечислит все гостиницы и пивные, белый вспомнит живущих в окрестностях птиц и место, где растут редкие колокольчики, а черный расскажет, как в единственной на три лиги луже застряла телега с навозом и будет долго над этим смеяться.
Глава 9
Произошло типичное до ломоты в зубах событие — сердобольный белый приволок в дом какую-то дрянь. Дрянь выглядела как битый жизнью бродяга лет двадцати, невероятно грязный, оборванный, завшивленный и голодный. Мы, черные, работали в поте лица, перетаскивая из деревни наготовленную нам в дорогу провизию, а этот нахлебника приволок! Причем, явно — припадочного: вылупился на нас и замер, как сурок над норкой. Что ж за напасть такая…
Ли Хан представил это чудо как своего ученика.
— Не пущу!
— Но…
— Никаких «но»! Иди и мой его, где хочешь. Одежду я, так и быть, проклятьями почищу. К нашим вещам он в таком виде близко не подойдет — потом не будешь знать, от чего чешешься.
Ридзер, стоявший к новоявленному ученику ближе всего, только гадливо морщился. Пит, оценивший размеры бедствия, предложил подобрать бродяге другую одежду, или у местных купить. Мысль здравая: грязь-то я убрать смогу, но как он собирается сшить вместе все эти лоскутья — не представляю.
Ли Хан проникся и обещал устранить замечания в течение часа. Провозился три. В результате, наш новый попутчик стал похож на ошпаренного поросенка — такой же розовый и лысый, а отъезд пришлось перенести на следующее утро. Признаюсь, когда ведущий к деревне белых перекресток скрылся из виду, не я один вздохнул спокойно. «Ботва», она и в И’Са-Орио’Те — «ботва»! Чем дальше от них, тем спокойнее.
На нового попутчика бойцы Ридзера по началу отреагировали привычно, то есть, никак. А почему, в сущности, ингернийских армейских экспертов должно волновать, есть ли у са-ориотского белого ученик? Но уже на следующий день парень, представленный обществу как Ахиме, придумал способ отличиться.
Первый приступ я сумел купировать, встав с утра пораньше и обнаружив, что Ахиме кашеварит вместо дежурящего по отряду Яркса. Он просто не понял, на что подписался! Вежливо, но твердо, отобрав у белого ложку, я, под разочарованным взглядом мага-тунеядца, отбуксировал его к учителю («отбуксировал» — не преувеличение: под моей рукой Ахиме обмяк, как большая тряпичная кукла, и, кажется, вообще перестал осознавать, что с ним делают). Ли Хан, не меньше моего удивленный выходкой ученика, попробовал возмущаться:
— Мальчик хотел помочь! Что в этом плохого?
Предки, дайте мне сил!
— Если он хочет
