Счастье? - Арсений Никитин

А вот эти знают друг друга со школы, первый раз переспали в восьмом классе, потом поругались – она его приревновала к двоюродной сестре – и не разговаривали три года, потом на выпускном он пригласил ее танцевать, хотя она пришла туда с другим, они поцеловались, ну и понеслось все сначала, только гораздо серьезнее.

Эти двое – студенты, они встречаются первый раз и еще не решили, действительно нравятся друг другу или нет. То есть она ему вроде нравится, а она не знает, просто он пригласил, вот она и пошла, а на самом деле ей нравится тот парень с пятого курса, с длинными волосами, только он на нее не смотрит, а этот вот взял и пригласил.

А вот эти изменяют своим законным супругам, они слишком взрослые, чтобы быть такими влюбленными, ведь им уже далеко за тридцать, и в таком возрасте, как правило, большинство уже лет по пять как женаты или замужем, а иметь такой влюбленный вид больше полугода в принципе нереально, так вот, они познакомились на работе, потом оказалось, что она живет рядом, он ее несколько раз подвез, ну, слово за слово… Или нет, я просто так думаю, потому что сам хотел бы реализовать такой сценарий и от лечебной физкультуры перейти хоть к какому-то подобию отношений.

Став немного внимательнее, я с удивлением обнаружил, что мир вокруг демонстрирует мне свое несовершенство, вернее, несовершенство населяющих его людей. Иначе как еще можно было трактовать объявление, приклеенное на заднее стекло «лендкрузера», где обычно располагаются предложения о возможности приобретения и стоимости автомобиля, а также телефон для связи. В данном случае речь также шла о возможности приобретения, только хозяйки авто: «Обеспеченная женщина ищет достойного хозяина в дом», затем следовал номер мобильника. «До какой же степени должно дойти отчаяние, чтобы решиться на это?» – с грустью подумал я.

Через минуту из машины рядом выскочила девушка. «Все, до свидания!» – крикнула она в распахнутую дверь и бросилась бежать. Я с завистью взглянул на водителя, у того на лице читалось облегчение. «Что же надо сделать, чтобы Аня так убежала?» – озабоченно стал я соображать. Может, действительно попробовать стать сволочью? Хотя бы буду соответствовать Аниному мнению…

В очередной понедельник, частично чтобы отойти от стресса выходного дня, а также чтобы начать реализовывать рекомендации Дениса, я наконец решился пригласить Альбину на обед-ужин, спектакль, балет или шоу. Мне было все равно. Главное – построить мостик, который, вероятно, и приведет меня к постельной сцене с почти что идеальной девушкой, которой мне все еще казалась Альбина. Во всяком случае, внешне это кажущееся чувство нарастало: наблюдая за ней, я, во-первых, находил все более привлекательные моменты – например, как она задумчиво закусывает губу, печатая письма, или какая у нее сексуальная походка на каблуках и в короткой юбке, особенно когда она торопится. В результате я даже начал рисовать в голове разные картины, в большинстве из которых Альбина выступала в той роли, которую регулярно исполняла в реальной жизни Оля, и только необходимость платить ей низводила ценность этих сцен до минимума. А с Альбиной, конечно, будет все по-другому, думал я. Главное было сделать все элегантно и непринужденно – терять лицо с почти что подчиненной совсем не хотелось. Вспомнив школьно-студенческую фишку знакомства с девушками, я, проходя мимо Альбины, как можно более небрежно спросил:

– Альбин, у меня тут форс-мажор случился, подружка заболела, в театр билет пропадает. Не хочешь сыграть ее роль на сегодня?

– Ой, – захлопала Альбина глазками, и я в очередной раз подумал, какая же она милая, – даже и не знаю, мне проверить надо, я с подружкой вроде на сегодня договаривалась.

Я все так же непринужденно-расслабленно бросил:

– Ты там определись, а то я другие кандидатуры рассматривать буду!

Альбина манерно кивнула, одновременно закатив глазки по диагонали, противоположной кивку головы. В этот момент она выглядела точь-в-точь как модель Playboy на первой фотке из офисной серии, где вся одежда еще на месте. «Интересно, она так естественно себя ведет или все же играет?» – который раз задался я вопросом, но прелесть картинки это не испортило.

Через полчаса Альбина набрала меня по внутренней линии и защебетала, что сегодня вот никак-никак не может, а так в любое время готова пойти куда угодно. Я ответил, что ловлю ее на слове и обязательно воспользуюсь такой возможностью, но теперь она одним театром не отделается, теперь пусть планирует как минимум кино с ужином.

Но ни в среду, ни в четверг (во вторник я решил сделать паузу, чтобы не казаться навязчивым) ни кино, ни ужина с Альбиной не состоялось, предлоги были самые благовидные – отъезд тети в Омск (ее надо проводить, у нее же три чемодана) и неотложный визит к ветеринару с маминой кошкой, хотя мне были даны самые горячие заверения, что на следующей неделе точно-точно она будет готова пойти со мной хоть куда. В четверг я два часа утешался у Оли, а в пятницу состоялось очередное заседание клуба одиноких сердец, как неожиданно и в точку окрестил его Денис после того, как меня вдруг прорвало.

К этому моменту я окончательно сдался и, ничего не скрывая, как на духу рассказал Денису, что творится и в моей жалкой жизни, и в моей измученной душе. Предварительно сняв психологические блоки двумя кружками пива, я пустился в долгий рассказ о том, как докатился до жизни такой. История изобиловала деталями, включавшими мои размышления, недавний День святого Валентина и даже некие подробности моего последнего близкого контакта с Аней, точнее, моя полная отстраненность от процесса. Только про неудачу с Альбиной я решил пока ничего не говорить.

Мой монолог, скорее напоминающий исповедь, вызвал у Дени са странную реакцию – почти с ходу он мне заявил следующее:

– Знаешь, брателло, слишком ты уперся в свои внутренние мысли и переживания! Проще надо смотреть на вещи! Ну, облаяла тебя жена, скажи ей тоже гадость в ответ, поругайтесь, а потом в постели помиритесь! Знаешь, как бывает классно потрахаться после ругани? Придает перчинки! А если бы все так относились к семейным ссорам, то семей бы не осталось, разводы бы были стопроцентные!

– Дружище, послушай, я так не могу! Я тебе что, извращенец-мазохист, что ли? Меня Венера в мехах не возбуждает! Совершенно! – покачал я головой.

Меня уже несколько недель донимала мысль, что я совершенно не хочу Аню, даже гораздо хуже – все это время я тщательным образом старался даже случайно до нее не дотрагиваться, как будто до ядовитого плюща, а все воспоминания о былых постельных кувырканиях выцвели и ничего, кроме недоумения «и как я мог?», уже не вызывали.

– О’кей, но тогда я тебя все равно не понимаю!

– А что тут непонятного?

– Посмотри на себя: ты нереально крут! Из девок очередь должна стоять, только свистни, что свободен! Работа – супер, не урод, почти не пьешь, вроде даже порядочный на первый взгляд!

– Знаешь, у меня масса препятствий, где, кого, как…

– Тебе, как я понимаю, сложно выбрать, потому что ты только на внешность опираешься или еще на какую-нибудь незначительную хрень, типа, знает ли она Шопенгауэра или любит ли «Депешей»! Вот скажи, кто тебе тут нравится? – Денис обвел зал рукой.

Я показал на девушку у стойки бара. Она была довольно высокая, стройная, при этом не анорексичная, в легком летнем платье, в элегантных туфлях, с чуть удлиненным, стильно мелированным каре – короче, образец стиля. Как раз в этот момент она что-то эмоционально выговаривала бармену, чем-то крайне недовольная. Денис отреагировал, как мне показалось, неадекватно:

– Ты что?! Посмотри на ее недовольную физиономию – ни в коем случае! Ты что, не понимаешь – если только ты видишь это в первый раз и реагируешь неправильно, потом будешь видеть это все время! На хрена тебе такая Царевна Несмеяна?

– Но ее ведь и рассмешить можно!

– Можно, а оно тебе надо? Ты что, клоун – ее смешить? А она потом все время будет рожу кривить, а ты так и будешь прыгать вокруг: «Что случилось, дорогая? Что я могу для тебя сделать?»

Я тут же вспомнил, что за последние пару лет только и делаю, что вижу вечно недовольную физиономию Ани. Просканировав заархивированные в памяти файлы, я внезапно понял, что впервые именно такое выражение на ее лице я увидел на первом же нашем настоящем свидании. Тогда у нее вдруг беспричинно испортилось настроение. Она объяснила это тем, что просто о чем-то вспомнила!

– А вот эта? – сделал я вторую попытку, указав на только что вошедшую миленькую девушку.

Она была рыжая (вероятно, крашеная), худенькая, но не настолько, чтобы выглядеть мальчишкой, похожая на модель с рекламы женской линейки Hugo Boss. Отсутствие ослепительной красоты компенсировалось у нее дерзким выражением лица и неким озорным задором. Вот она, наверное, нереально тащится в постели, пришло мне в голову, пока я ею любовался.