13 диалогов о психологии - Соколова Е.Е.

7. РожанскийИД Анаксагор. М, 1983.

8. Buu, Б.Б. Демокрит. М, 1979.

9. ЛосевА.Ф. Жизненный и творческий путь Платона // Платон. Собр. соч. в4тт.М: Мысль, 1990. Т. 1. С. 3-63.

10. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979.

11. Платон. Федон // Платон. Собр. соч. вЗтт. М., 1970. Т. 2. С. 11-94.

12. Платон. Менон // Платон. Собр. соч. в4тт. М., 1990. Т.1.С. 575-612.

13. Платон. Апология Сократа // Там же. С. 70-96.

14. НерсесянцВ.С. Сократ. М., 1984.

15. Платон. Гиппий Больший // Платон. Собр. соч. в4тт. М., 1990. Т. 1.С. 386-417.

16. Демокрит. Избранные фрагменты//Б.Б. Виц. Демокрит. М., 1979. С. 183-199.

17. Антологиякинизма. М., 1984.

18. БердяевН.А. Философия свободы. М., 1989.

19. Васильева Т.В. Афинская школа философии. М., 1985.

20. Теофраст. Характеры. Л., 1974.

21. Аристотель. О душе // Аристотель. Собр. соч. в4тт. М., 1976. Т. 1.С. 369-448.

22. Аристотель. Никомахова этика // Аристотель. Собр. соч. в4тт. М., 1984. Т. 4. С. 53-293.

23. Шакир-Заде С. Эпикур. М., 1963.

24. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир — эпоха Просвещения. М., 1991.

25. Лукреций Т.К. О природе вещей. М., 1983.

26. Ошеров С.А. Сенека. От Рима к миру // Л.А. Сенека. Нравственные письма к Луцилию. Кемерово, 1986. С. 390-427.

24. Сенека Л.А. Отдельные высказывания // Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. Древний мир — эпоха Просвещения. М., 1991. С. 133-136.

25. СенекаЛ.А. Нравственные письма к Луцилию. Кемерово, 1986.

29. АврелийМ.А. Размышления. Л., 1985.

20. ДоватурА.И. Римский император Марк Аврелий Антонин // М.А. Аврелий. Размышления. Л., 1985. С. 76-93.

31. МайоровГ.Г. Цицерон как философ // Цицерон. Философские трактаты. М., 1985. С. 5-59.

32. Цицерон. Философскиетрактаты. М., 1985.

33. МарксК., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 20.

34. ЛосевА.Ф., Тахо-ГодиА.А. Платон. Аристотель. М., 2000.

Диалог 3. Я МЫСЛЮ, СЛЕДОВАТЕЛЬНО, СУЩЕСТВУЮ

(Предпосылки возникновения и становление психологии как науки о сознании)

А.: Сегодня мы с тобой перепрыгнем через тысячелетие и очутимся сразу в XVI или даже в

XVII веке, когда психология перестает быть наукой о душе и становится наукой о сознании

или явлениях сознания…

С: Я не хочу перепрыгивать! Во время этого прыжка мы можем пронестись мимо стольких интересных лиц и учений! И потом: мне хотелось бы проследить, как произошел этот переход…

А.: Ты приобретаешь вкус к историческим исследованиям! С: Просто интересно следить за судьбами людей и идей.

Проблема соотношения веры и знания и познание души в христианской теологии и философии

А.: Но все же мы уделим этому тысячелетию меньше внимания, чем предыдущему, поскольку — такова уж действительность - это тысячелетие, хотя и богато именами, небогато новыми психологическими знаниями, да и направлениями в философии. Это было тысячелетие практически полного господства одного учения — религиозной философии. В принципе, конечно, внутри религиозной философии встречались разные точки зрения на решение мировоззренческих проблем — соотношения Бога и мира, тела и души, природы души (можно проследить даже некоторые материалистические тенденции в решении этих вопросов). Однако в целом они не выходили за рамки идеалистической философии, которая подчиняется собственно теологии. Это означает, что если раньше, в античности, философы-идеалисты пытались рационально обосновать те или иные положения защищаемого ими учения, то теперь большее значение придается вере в истинность положений, изложенных в Священном писании и произведениях признанных богословов — “отцов церкви”.

Наиболее ярко эту позицию выразил христианский мыслитель и проповедник, карфагенянин Квинт Тертуллиан, живший еще в период поздней античности, то есть на рубеже II и III веков нашей эры.

С: Это он, кажется, сказал: “Верую, ибо это абсурдно”?

А.: Да, нечто в этом роде. Как пишет историк философии Василий Васильевич Соколов, “воспитанный в традициях римской юридической культуры, Тертуллиан холодно и даже враждебно относился к умозрительным построениям греческой философской мысли. “Жалкий Аристотель” установил для еретиков диалектику, “искусство строить и разрушать”, искусство, само по себе бесплодное, но порождающее многочисленные ереси” [1,с.39]. Тертуллиан считал, что христианству не нужно никакого философского обоснования, доказывал несовместимость веры и разума.

К. Тертуллиан: После Христа не нужна никакая любознательность, после Евангелия не нужно никакого исследования… Сын божий был распят; не стыдимся этого, хотя это и постыдно; сын божий умер, — вполне верим этому, потому что это нелепо… И погребенный воскрес; это верно, потому что это невозможно (Цит. по [1, с. 39]). А.: Тертуллиан хотел тем самым подчеркнуть, что сила истинной веры обратно пропорциональна разумным доводам человеческого рассудка. Истинный верующий не думает, насколько соответствует действительности то, во что он верит. Тем самым также как бы задавалась стратегия исследования души. “Все” о душе было уже сказано в Священном писании, затем в учениях “отцов церкви”, затем к этим источникам прибавился и определенным образом истолкованный Аристотель… С: Аристотель?

А.: Да. Но это произойдет намного позже, в частности, в учении наиболее знаменитого схоласта Запада Фомы Ак-винского… Интересно, что сам Тертуллиан, находясь еще под влиянием стоических учений, которые были в целом материалистическими, склонялся к мысли о телесности души. Однако затем теологов, которые, в отличие от Тертул-лиана, пытались обосновать теологию с помощью некоторых философских учений, начинают привлекать произведения Платона и его последователей в Риме первых веков нашей эры. О них мы не говорили, но ты догадываешься,

Диалог 3. Я мыслю, следовательно, существую

наверное, что это были представители сугубо идеалистических учений о душе. Наиболее ярким христианским мыслителем этого периода, прекрасно знавшим предшествующую философию и широко использовавшим родственные ему по духу произведения Платона и неоплатоников, был один из западных “отцов церкви” Аврелий Августин, Блаженный Августин, как его часто называют в литературе. Он жил в конце четвертого — начале пятого века нашей эры.

На нем мы остановимся более подробно, потому что в его произведениях появляются некоторые новые моменты, которые впоследствии сыграли большую роль в изменении предмета психологии…

Проблема достоверности познания души в учении Бл. Августина

С: А что ты можешь рассказать о нем как о человеке?

А.: К христианству Августин пришел далеко не сразу. Свой путь к нему он описал в знаменитом произведении “Исповедь”, которая очень интересна для любого психолога углубленным внутренним анализом жизненного пути человека, практически с момента рождения, борьбы со своими пороками и многочисленными соблазнами; вся книга полна тонких наблюдений над “диалектикой души”. Я советую тебе почитать эту книгу на досуге. С: Я учту это.

А.: Интересно, что вначале у Августина пробудился интерес не к христианству, а к философии, благодаря не сохранившейся до нашего времени книге Цицерона “Гортензий”, в которой описывались едва ли не все философские системы. Долгое время нравственным идеалом для Августина был сократовский “мудрец”… С: Он и мой нравственный идеал.

А.: …Но впоследствии, как указывал сам Августин, он понял, что философия — лишь “любовь к мудрости”, а сама мудрость — это Бог, и поэтому главной целью Августина в христианский период его творчества стало постижение Бога и души… С: Души?

Проблема достоверности познания души в учении Бл. Августина 103

А.: Да. Августин неоднократно повторяет, что он хочет познать душу и Бога — и больше

ничего, потому что знание этих двух вещей для него было тождественно знанию вообще…

Психологу, на мой взгляд, должно быть интересно и следующее обстоятельство жизни

Августина. Дело в том, что большую роль в обращении Августина в христианство сыграла

его мать, сама страстно верующая женщина. Когда он увлекался манихейством…

С: Что это?

А.: Одно из религиозно-философских учений, которое считалось в ортодоксальном христианстве “еретическим”. Так вот. Когда Августин увлекался манихейством, мать даже не позволила ему жить у нее и разделять с ней трапезу. Она заставила сына отказаться от любимой жены, которая вынуждена была уехать, оставив Августину ребенка. Когда однажды она обратилась к одному из священнослужителей за советом по поводу сына, этот священнослужитель сказал ей: “Поистине, сын, вызывающий такие слезы, не может не спастись” (См. [2, с.22-50]). Вот что может сделать любящая мать в воспитании своего уже взрослого ребенка.

С: Ты что-то говорил о новых идеях Августина?

А.: Давай послушаем самого Августина, когда он рассуждает о достоверности познания души. Вот отрывок из его работы “Монологи”, которая, по сути, представляет собой диалоги Августина с самим собой, или, как говорит сам Августин, с его Разумом (поэтому в книге, естественно, присутствуют два собеседника: сам Августин — А.и его Разум — Р.). А. Августин: Р.: Ты, который желаешь знать себя, знаешь ли ты, что существуешь? А.: Знаю. Р.: Откуда ты знаешь? А.: Не знаю. Р.: Простым ли ты себя чувствуешь или сложным? А: Не знаю. Р.: Знаешь ли ты, что ты движешься? А.: Не знаю. Р.: Знаешь ли ты, что ты мыслишь? А.: Знаю. Р.: Итак, то истинно, что ты мыслишь? А.: Истинно. Р.: Знаешь ли, что ты бессмертен? А.: Не знаю [3, с. 259].