Жизнь древнего человека - Иозеф Аугуста

Несмотря на то, что охота была основным занятием людей в эпоху позднего палеолита, можно все-таки предполагать, что им не всегда удавалось добывать много мяса. После удачной охоты на крупных животных, например мамонтов, у них на некоторое время был избыток мяса. Но если охота была неудачна или если были убиты только мелкие животные, то люди нуждались в пище. Поэтому мясную пищу они должны были дополнять растительной, поиски которой приходились больше на женщин, детей и стариков. К тому времени люди уже имели определенный опыт в собирании растительной пищи и, конечно, хорошо знали места, куда и за какими растениями следует направляться. Остатки растительной пищи, конечно, не могли сохраниться до нашего времени, а изображения растений составляют большую редкость. Надо полагать, что, например, различные плоды, луковицы, съедобные корни составляли важную часть пищи членов позднепалеолитической охотничьей орды.

Охотники позднего палеолита, жившие многочисленными группами, нуждались в огромном количестве пищи. Поэтому места охоты часто делались беднее зверями, да и растительных даров природы тоже становилось меньше; вот почему охотники должны были время от времени менять свои становища и искать новые участки для охоты. В больших группах избытка пищи никогда не было, и забота о ней была самой главной задачей. В морозные зимние дни, во время весенней и осенней слякоти люди, конечно, особенно часто нуждались в пище, а иногда и голодали. Но и летом, в период, подходящий для охоты, избытка пищи не было, так как мясо на теплом воздухе быстро портилось, и его нужно было возможно скорее съесть. Поэтому и летом голод и лишения чередовались с крупными удачами в охоте, когда съедались большие количества мяса. Зимой не было необходимости уничтожать мясо, так как сильные морозы предохраняли мясо от разложения, и его можно было без опасения оставлять на несколько дней, когда снежные бури и метели мешали охотникам выходить на охоту.

Нужда и голод могли уменьшиться только тогда, когда охотники научились сушить и коптить мясо. До копчения люди дошли, конечно, случайно. Какой-нибудь кусок мяса, который в период благополучия забыли где-то на скалистом выступе около огня, мог пропитаться дымом: он хорошо пахнул и был вкусным, когда его в период нужды обнаружили. А стремление человека к хорошей пище и к тому, чтобы избежать нужду в тяжелое зимнее время, способствовали тому, что копчение и сушка мяса у огня или на солнце стали позднее обычаем и необходимостью. Но хотя это и был значительный прогресс в стремлении сохранить средства к существованию, все-таки обилие копченого и сушеного мяса зависело от счастья при охоте, потому что и охотники позднего палеолита еще не умели приручать животных и разводить стада. Это искусство освоили позже люди мезолита, то есть эпохи, переходной к новому каменному периоду, или неолиту.

Группа охотников раннего палеолита, о половых и семейных отношениях которых мы не имеем точного представления, была сначала основной общественной и экономической ячейкой. Позднее это был полностью развитый род.

Места, где селились позднепалеолитические охотники, мы называем стоянками, поселениями. В холодные ледниковые эпохи в качестве мест стоянок использовались пещеры. В более теплые интерстадиалы, когда ледник на время передвигался к северу и наступало значительное потепление, стоянки располагались под навесами скал или под открытым небом.

В пещерах охотники располагались всегда поближе к входу, куда проникал свет и где не было так сыро, как в глубине. Огонь пылал около входа в пещеру, распространяя около себя свет и тепло, а ночью отгоняя хищников. Пещеры с высокими и широкими входами, начинавшиеся большим просторным помещением, не намного отличались от стоянки под открытым небом. Дождь и снег сюда, правда, не попадали, и ветер не мог сюда залететь, но сюда вникал холод. Поэтому не исключено, что и здесь люди строили какие-нибудь навесы или шалаши, чтобы легче переносить неблагоприятную погоду, а иногда прикрывали вход в пещеру чем-то вроде меховых занавесок.

На стоянках под открытым небом охотники строили какие-то хижины или шалаши, которые предохраняли их от ветра и дождя. Строились они, надо полагать, из толстых ветвей, которые они накрывали шкурами убитых животных. Это были легкие переносные жилища, которые легко разрушались и легко восстанавливались.

О стоянках ориньякских охотников под открытым небом мы узнали много нового и удивительного благодаря последним исследованиям советских ученых. Исследования показали, что открытая степь, расположенная в неблагоприятном климате, да еще без скалистых хребтов с пещерами и хотя бы нависшими скалами, не оттолкнула от себя ориньякских охотников за мамонтами, которые, наоборот, благодаря своему уму и изобретательности, сумели остроумно преодолеть неблагоприятные природные условия. Они делали себе здесь ямы, во многих случаях большого размера. Каждая из них была разделена на несколько самостоятельных частей, в которых пылали костры. Над ямой было нечто вроде крыши, остовом которой служили колья, покрытые шкурами или березовой корой; с боков остов был укреплен глиной и бивнями мамонтов.

Мадленские охотники, которые жили на Русской равнине, были тоже умные люди. Как показали раскопки В. А. Городцова в Тимоновке, близ г. Брянска, они при построении своих жилищ рыли ямы с правильными углами, а стены обшивали деревом. Затем покрывали ямы плоской крышей, сложенной из бревен толщиной около 20 сантиметров. Эта крыша засыпалась землей, которая быстро зарастала травой, так что ямы незаметно сливались со степью. Входом в яму служила наклонная лестница шириной в 1 метр, снабженная перекрытием. Интересно, что помимо жилых ям с очагом было еще несколько ям для запасов, которые имели коническую форму.

Но советские исследователи нашли следы позднепалеолитических людей также далеко на севере. Так, например, на стоянке Буреть на р. Ангаре, близ г. Иркутска, обнаружены четыре строения, которые были сделаны не из дерева, так как тогда там была безлесная степь, а из костей мамонтов и шерстистых носорогов, даже в тех местах, где должны были бы стоять деревянные стойки. Крыша опиралась на стойки не из стволов деревьев, а из больших берцовых костей либо из бивней мамонтов. Стены жилищ и их фундаменты были сделаны из черепов шерстистых носорогов и из больших костей разных животных с прокладкой каменных плит и земли, а сама крыша делалась из прочного материала, например из рогов северных оленей.

Позднепалеолитические охотники умели всегда выбрать подходящее место для своих стоянок. Они закладывали их чаще всего на южных солнечных склонах, по возможности защищенных скалистыми утесами или склоном горы от северных ветров. Всегда люди обосновывались вблизи воды. Если поселение было над рекой, они располагали его так, чтобы ему не угрожали половодья. К воде ходили пить и звери, и поэтому можно было сначала здесь напасть на них и убить. При выборе места стоянки играла роль и возможность обозревать окрестности, так как нужно было следить за движением стад животных или неприятельских отрядов. Однако основным требованием при выборе места для стоянки было обилие зверей в окрестностях.

Не все стоянки были большими, некоторые были малыми и временными, о чем свидетельствует тонкость культурного слоя. Часть стоянок существовала очень долгое время и была сильно населена. Здесь культурный слой мощен. Часто культурные слои чередуются со стерильными, которые означают, что становище временно оставлялось охотниками.

Огонь служил центром жизни на стоянке. К нему охотники приносили пойманную добычу, здесь ее жарили и съедали. У огня они отдыхали, здесь трудились, веселились, совершали обряды. Во многих случаях лежат около очагов большие камни, которые, по-видимому, служили сидениями для охотников. Иногда находят близ очагов и мастерские, где изготовлялось оружие и орудия. У огня охотники, по-видимому, изготовляли разные мелкие домашние предметы, а также изделия для нужд охоты. Здесь, например, делались красивые костяные застежки, которыми они скрепляли одежду из шкур; изготовлялись костяные иглы и шила, примитивные дудки и флейты для сигнализации, здесь выделывались и мелкие художественные предметы, прежде всего различные ожерелья, браслеты, которые часто служили больше амулетами, чем украшениями. На стоянках вырабатывались шкуры убитых животных; здесь, по-видимому, работали преимущественно женщины и девушки, изготовлявшие одежду.

О том, как древние охотники одевались, у нас нет большого количества сведений. Статуэтки и портреты мужчин и женщин того времени представляют голые фигуры. Несмотря на это, мы уверены, что хотя бы зимой они должны были одеваться в звериные шкуры и мех, которые у них были в избытке. Летом, может быть, им было достаточно только нацепить кусок шкуры вокруг бедер и плечей, но зимой они должны были кутаться в мех. Иглы, найденные на многочисленных стоянках, являются достаточным доказательством того, что люди умели сшивать отдельные шкуры и делать из них подобие штанов и жакетов, которые застегивали специальными застежками с отверстиями или с вырезами по краям. Судя по некоторым находкам, они свою одежду украшали. Примером может служить погребение двух детей в Гроте Детей около Ментоны; в области таза этих скелетов было найдено более тысячи просверленных раковин, которые были, очевидно, когда-то пришиты к одежде. На черепе скелета негроидного юноши из той же пещеры были четыре ряда просверленных скорлупок улиток рода насса (Nassa), которые явно составляли украшение на шапке.