Ловушка для чародеев - Майкл Моллой

— М-да, все это несколько странно, — пробормотал сэр Чедвик, еще не совсем пришедший в себя. Он огляделся по сторонам и пораженно воскликнул: — Вот это да! Город просто не узнать!

Эбби тоже с трудом верилось, что Торгейт может быть таким красивым.

По набережной, залитой яркими лучами солнца, прогуливались толпы нарядных веселых людей. Дамы выглядели просто великолепно в длинных светлых платьях и роскошных шляпах, украшенных цветами и фруктами. Мужчины по большей части щеголяли в разноцветных полосатых пиджаках, белых фланелевых брюках и шляпах-канотье. Многие дети разгуливали в матросских костюмчиках, таких же как у Эбби.

Но больше всего город поразил Эбби яркостью красок. Она привыкла, что Торгейт — это тусклое, унылое место. Когда девочке случалось там бывать, ей всегда казалось, что она смотрит сквозь очки с грязно-коричневыми стеклами.

А этот Торгейт весь сверкал. Розовый омнибус, запряженный белоснежными лошадьми, отъехал от остановки, и перед Эбби во всей красе открылся пирс, выкрашенный синей и серебряной красками. Вдалеке сияли красно-золотые луковки куполов летнего театра. А море внизу мерцало темно-синими и сапфировыми переливами.

Все фонари вдоль набережной украшали корзины с красными, пурпурными, желтыми цветами. И цветочные часы пестрели настоящим буйством красок.

— Нам надо торопиться, — сказал сэр Чедвик. — Карета Вулфбейна появится у цветочных часов через несколько секунд.

— Жаль, — вздохнула Эбби. — Я бы хотела немного погулять здесь.

— Некогда, некогда, — взволнованно ответил сэр Чедвик и, схватив Эбби за руку, помчался через дорогу к цветочным часам.

— Они вот-вот прибудут, — заявил он, глянув на свои карманные часы.

Эбби нетерпеливо переминалась с ноги на ногу и озиралась по сторонам. Однако прошло несколько секунд, затем — несколько минут, а перед цветочными часами по-прежнему сновали только нарядные курортники.

Внезапно на дороге появилось весьма необычное транспортное средство. Многие останавливались, желая получше его рассмотреть. Эбби решила, что пожаловал Вулфбейн, однако это оказался всего лишь открытый экипаж, в котором ехали люди в шелковых одеждах. Они играли на банджо и распевали: «В театре на пирсе будет представленье, всех ожидает приятное изумленье!» Один из сидящих в повозке мужчин громогласно оповестил: «Сегодня в летнем театре состоятся два представления — в три часа пополудни и в восемь часов вечера!»

Сэр Чедвик и Эбби проводили экипаж взглядами и вновь стали ждать. Наконец сэр Чедвик, покачав головой, произнес:

— Что-то не так. Они уже давно должны были появиться.

Тут мимо них пробежал мальчик с целой кипой газет.

— «Торгейтская хроника»! — выкрикивал он. — Последние новости!

Сэр Чедвик сунул руку в карман своего денежного костюма.

— Странно, — буркнул он. — Ничего нет.

Оглядевшись по сторонам, он заметил, как пожилой джентльмен положил свернутую газету в одну из железных урн, стоявших вдоль набережной.

Магистр подождал, пока джентльмен удалится на безопасное расстояние, бросился к урне и извлек оттуда газету. Быстро пробежав глазами первую полосу, он издал горестный стон:

— Ох, и влипли же мы!

— Что случилось? — тревожно спросила Эбби.

— Мы попали не в тот день, — прошептал сэр Чедвик. — Карусель забросила нас на целый месяц раньше! Вулфбейн прибудет лишь через пять недель. О чем только думают эти волшебники, будь они трижды неладны!

18

Сэр Чедвик изображает Коринфянина

— Ну, прибыть раньше куда лучше, чем опоздать, — ободряюще заметила Эбби, пока они шагали по набережной.

Она огляделась вокруг и добавила:

— Я совсем не прочь подождать здесь месяц. В Торгейте так чудесно! Можно устроить каникулы.

— Было бы неплохо, — согласился сэр Чедвик, — но ведь у нас нет денег.

— А как же ваш денежный костюм? — спросила Эбби.

Сэр Чедвик вывернул карманы.

— Похоже, в прошлом он не действует. Наверняка очередное правило волшебников.

— Может, стоит попробовать добраться до Спеллера и одолжить там денег? — предложила она, как следует поразмыслив.

— Это невозможно, — покачал головой сэр Чедвик. — Раз уж волшебники заморозили Спеллер, наложенное ими заклятие действует и в прошлом.

— Что же нам делать? — растерялась Эбби. — Может, вы добудете денег при помощи заклинания или чего-то в этом роде?

— Ничего не выйдет, — покачал головой сэр Чедвик. — Ведь я, согласно правилам, захватил с собой Ледяной Пыли лишь на одну волшебную палочку. Ее надо беречь на случай непредвиденных обстоятельств.

— Так что же мы, умрем с голоду? — возмутилась Эбби. — Я уже страшно хочу есть.

— В городке аттракционов я видел одну афишу. Возможно, она подскажет нам, где искать выход, — решительно заявил он. — Пойдем!

Они поспешили обратно в городок аттракционов, прошли мимо неподвижной карусели и вскоре действительно отыскали плакат, надпись на котором гласила:

Под надписью красовался рисунок, изображавший парня весьма свирепого вида, в боксерских перчатках и трико. Никогда прежде Эбби не видела такой горы мускулов. К тому же Джонс Железный Кулак был совершенно лысым.

Поблизости возвышался большой шатер. Перед входом стоял толстяк в бутылочно-зеленом сюртуке, с пышными белыми бакенбардами.

— Кто осмелится? Кто примет вызов? — орал он в рупор. — Кто рискнет выйти на ринг и выстоять целый раунд против несравненного Джонса Железный Кулак? Десять фунтов каждому, кто отважится сразиться с мастером сокрушительного удара и останется в живых!

— Я принимаю вызов, — заявил сэр Чедвик, подходя к зазывале.

— Сэр Чедвик, может, лучше не надо? — прошептала Эбби, потянув его за рукав.

— Все в порядке, дитя, — ответил сэр Чедвик. — Должен же я заработать нам на еду.

Они вошли в шатер. Там уже собралась толпа зрителей. В воздухе висели клубы сигарного дыма — даже ринг было трудно разглядеть.

Сэр Чедвик скинул сюртук с жилетом и отдал их Эбби. Толстяк-зазывала вышел на середину ринга и во всеуслышание объявил, что бой начинается.

— Джонс Железный Кулак против… — Обернувшись к сэру Чедвику, он спросил: — Как ваше имя, сэр?

— В спортивных кругах я известен как Коринфянин, — с невозмутимым видом ответил сэр Чедвик.

Зазывала кивнул и провозгласил:

— Итак, господа, сейчас Джонс Железный Кулак сразится с Коринфянином!

К сэру Чедвику подошел служитель и вручил ему пару боксерских перчаток. Пока он их надевал, на ринге появился Джонс Железный Кулак. На самом деле вид у мастера сокрушительного удара был еще более грозный, чем на афише. Толпа приветствовала его оглушительными воплями и аплодисментами. Эбби опустилась на стул в углу ринга, не отрывая взгляда от Джонса.

Толстяк вывел соперников в центр ринга. Ударил гонг, и соперники принялись кружить по рингу напротив друг друга, переступая с ноги на ногу. Эбби казалось, что сердце ее вот-вот выскочит из груди. Внезапно Джонс Железный Кулак сделал стремительный выпад вперед. Казалось, сэр Чедвик неминуемо вылетит за пределы ринга, но он каким-то чудом уклонился.

Джонс Железный Кулак еще трижды пытался поразить соперника, когда сэр Чедвик неожиданно взял инициативу в свои руки. Эбби и прочие зрители глазам своим не поверили, когда сэр Чедвик обрушил на Джонса град молниеносных и неотразимых ударов. Когда же он наконец отступил, Джонс Железный Кулак несколько секунд раскачивался, а после с остекленевшим взором рухнул на пол.

Толпа онемела от изумления. В следующее мгновение раздался оглушительный рев и гром аплодисментов. Толстяк, растерянно хлопая глазами, вышел на ринг. Сэр Чедвик уже успел снять боксерские перчатки и, взяв у Эбби сюртук и жилет, начал одеваться.

Зазывала склонился над неподвижно распростертым Джонсом и спросил:

— Что с тобой такое, мой мальчик? Ты в порядке?

— Считай, считай, считай! — скандировала толпа.

Толстяк вынужден был уступить и с большой неохотой досчитал до десяти. Считал он ужасно медленно, и все же только после слова «Десять!» поверженный Джонс слабо пошевелился.

— Плати! Плати! — кричали зрители.

Толстяк сунул руку в карман и достал оттуда маленький кожаный кошелек. Он показал его толпе, а потом вручил победителю. Сэр Чедвик торжествующе помахал зрителям рукой.

— Будьте так добры, сэр, помогите мне отвести беднягу Джонса в раздевалку, — взмолился толстяк.

— Разумеется, — ответил сэр Чедвик.

Вдвоем они поставили покачивающегося боксера на ноги и, поддерживая его, повели в комнату за перегородкой, прочь от толпы. Эбби шла следом.