Иду на вы - Санин Евгений

- Как! - с нарочитым ужасом переспросил он. - Ты еще - и писать умеешь?!

- А то! Еще как!

Вот напасть!

Услышав это, Славко даже про свою главную цель позабыл. Ах, как ему всегда мечталось научиться грамоте… И он, с самым живым интересом, почти с мольбой, попросил:

- Покажи!

Звенислав с удивлением покосился на него и, подняв палку, с готовностью принялся водить ей по снегу:

- Вот – аз, буки, веди…

«Аз, буки, веди…» - словно молитву, повторил про себя Славко и с досадой шепнул: - «Эх, будь у нас больше времени, я бы так и всю азбуку выучил!»

- Что ты сказал? – не понял Звенислав.

- Я говорю, что тогда тебе никакой выкуп не поможет! – спохватившись, поправился Славко.

- Это еще почему?

- А потому что того, кто считать да писать умеет, разбойники, через торговцев живым товаром, в Царьград продают! А оттуда в такие страны - где не то, что у нас, на Руси. Там, говорят, рабов совсем за людей не считают!

- Пропал, совсем пропал! Что же мне теперь делать? – простонал Звенислав и с надеждой посмотрел на Славку: - Слушай, Славко! А если мне никому не говорить, что я читать-писать умею? И в какую-нибудь другую одежду переодеться, попроще, а?

- Ха! Что тебе здесь – торжище? – усмехнулся Славко. - Где ты другую одёжу в лесу найдешь?

Звенислав тоже, очевидно имел свою думку и поэтому, как бы случайно, обойдя вокруг Славки, указал на него пальцем:

- А вот - хотя бы твою!

«Ну, наконец-то!» - торжествуя, с облегчением выдохнул про себя Славко, а вслух с возмущением сказал:

- Ишь! Чего захотел - мою! Умный какой! А я что тогда – замерзать, по-твоему, должен?

- Зачем? Мы – поменяемся! – предложил Звенислав.

- Да ты что, парень, - с деланной обидой - мол, разве такими вещами шутят - возмутился Славко. - Разве моя одежонка - ровня твоей?

Он поднял руки, разглядывая свои рукава, затем покосился на обувь и, как бы оценивающе осмотрев сам себя со стороны, вздохнул:

- Конечно, носить ее еще можно… Но все же - это одни лапти, заячий треух да овчинка дыра на дыре. А у тебя – одной только шубе цены, небось, нет!

- Жизнь дороже! – вздохнул Звенислав и принялся уговаривать: - Ну, Славко! Тебя тут все знают, никто не обидит. И читать-писать ты не умеешь! А от половца, сам говоришь, тебе ничего не стоит убежать!

Славко посмотрел на него, потом, словно невзначай, на дорогу, и, делая вид, что сдается, задумался вслух:

- Прямо даже не знаю, что мне с тобой делать!.. И правда, выручить, что ли?

- Выручи, выручи! – умоляюще задергал его за рукав Звенислав.

Неожиданно то ли вдали, то ли вблизи - отроки так увлеклись разговором, что даже и не поняли сразу, где именно - послышался какой-то шум, и уже оба они разом в испуге уставились на дорогу.

- Ну, так что? – торопя, простонал Звенислав.

- Ладно! - торопясь, согласился Славко. - Давай!

Купеческий сын тут же обрадовано принялся снимать с себя всю одежду и протягивать Славке:

- Вот тебе моя шуба! Вот – сапожки! Ну, что ты стоишь, раздевайся!

Славко, держа в руках теплую мягкую одежду, немного помялся и смущенно сказал:

- Так у меня… ведь это… под армяком и нет ничего!

- Как это - ничего?! – в ужасе переспросил Звенислав.

- А вот так! – Славко отвязал плетку и, распахнув полы полушубка, показал голый живот. - Половцы да княжеские тиуны все до нитки обобрали… Спасибо, хоть это оставили!

Звенислав ошеломленно – да как же ты ходишь так зимой - покачал головой и робко спросил:

- Ну, тогда я хоть исподнюю рубаху с себя снимать не буду! Ладно?

- Да что я тебе: тиун или половец? – возмутился Славко и благодушно махнул рукой: - Оставляй!

Он надел на себя теплые порты, шубу…

И дальше обмен пошел уже без остановок.

Только и слышалось радостное – Звенислава:

- Вот тебе еще – шапка соболья, совсем новая!

И в ответ голос, тоже увлекшегося обменом, Славки:

- А вот тебе мой заячий треух… Совсем старый!

Отроки, дивясь незнакомой для себя одежде, помогли друг другу одеться в шубу и овчину, обуться в лапти и сапоги.

- Хор-рошо! Тепло! – закончив со всем этим, притопнул ногой Славко.

- Хорошо! Не страшно! – вторя ему, заплясал рядом Звенислав.

- Правильно! – поглядев на него, одобрил Славко. - Ты бегай, бегай быстрее! А то замерзнешь с непривычки, отца дожидаючись!

- До лета тогда бегать придется, - упавшим голосом, чуть слышно прошептал Звенислав и уже громко добавил: - Я и так бегаю! Слушай! И как ты во всем этом ходил? – недоумевая, покачал он головой. – Коротко, тонко… А дыры на полушубке? Это ж не дыры – проруби!

- Может, хоть рукавицы тебе оставить? – заботливо предложил Славко.

- З-ззачем?! – замахал на него руками Звенислав.

- Ну вот, опять испугался? Да пошутил я!

- З-знаю… - кивнул Звенислав, у которого уже не попадал зуб на зуб. – Это теперь у меня от холода!

- Ну, тогда прыгай еще, а хочешь, костер разведи! – посоветовал на прощание Славко. – Главное, не бойся, кому ты теперь такой нужен? И жди своих! Скоро приедут! А уж мне, прости, и правда, совсем некогда!

5

- И, правда, гонец! – прошептал Звенислав.

Не кори себя – я видел, как ты отбивался! – тихо сказал ему Славко.

Славко решительно шагнул к лесу, но тут снова совсем рядом раздался долгий протяжный стон.

- Ну, чего еще? Лапти, что ль, жмут? – теряя терпение, снова остановился Славко.

- Не-ет!! – испуганно посмотрел на него Звенислав. - Я, наоборот, подумал, что это тебе мои сапоги тесными оказались!

- Погоди! Но, если это не ты и не я, то кто же… - рассудительно начал Славко.

- …кто же тогда стонал?! - искаженным от страха эхом, подхватил Звенислав.

Отроки посмотрели друг на друга, потом на стог, из которого уже явственно послышался новый стон, и стали с опаской обходить его.

- Ой, смотри! - вдруг попятился Звенислав, увидев на снегу большие красные пятна.

- Кровь! - склонился над ними Славко. – Да как много…

- Бежим отсюда! – потащил его за рукав своей бывшей шубы Звенислав.

Но Славко и не думал уходить.

- Да это ж следы! – наконец, догадался он. - И гляди, ведут они прямо в стог…

- Ну и пусть себе ведут! Нам-то, какое дело? Ой! Что ты задумал? - не на шутку встревожился Звенислав, видя, что Славко решил идти по следам до конца. - Стой, ты куда?!

- Да так… - не останавливаясь, упрямо пробормотал тот. - Сейчас только посмотрю, кто там…

Славко развел руками небольшое углубление, куда уходили кровавые следы и, зашуршав сеном, исчез в стогу.

- Эй, Звенислав! – послышался вскоре оттуда его приглушенный голос. - Скорее сюда! Здесь - гонец!

Кляня все на свете, Звенислав проследовал за Славкой и увидел, что в дальнем конце стога, действительно, находился раненый гонец. Это был могучий рослый мужчина, лежащий на спине, беспомощно разметав руки. Кольчуга его была изорвана, доспехи измяты, и сквозь них обильно струилась кровь. Губы гонца беспрестанно шевелились, и он повторял в забытьи одни и те же слова:

«Наказываем тебе, князь, быть с войском к концу весны в Переяславле. А оттуда мы всей Русью двинем на Степь. А все это велим хранить в великой тайне!»

- И, правда, гонец! – прошептал Звенислав.

- Эка, они его… - покачал головой Славко, кивая на бок и на грудь гонца: - Смотри - и здесь порезан, и тут…

- Глянь, стрела из груди торчит!

- Не трогай ее - а то он сразу кровью изойдет!

Звенислав растерянно посмотрел на гонца, на Славку:

- Что же нам тогда делать?

- Как что? Кровь остановить, да раны перевязать! – деловито отозвался тот и приказал: - Что сидишь? Рви на части исподнюю одежду!

- Чью? – не понял купеческий сын.

- Мою, которая на тебе осталась! – теряя терпение, прикрикнул на него Славко. - Да живее! А я ее на раны - вот так… сюда, а теперь туда… так… так!

Быстро и умело он принялся перевязывать гонца, который продолжал бормотать:

- Наказываем тебе, князь…. м-ммм…

- Что это с ним? Бредит? – зябко передернул плечами Звенислав.

- Нет, это не бред! – закончив, наконец, свою работу, прислушался Славко.

- А что же?

- Как что? Это ж – гонец?

- Ну и что? – продолжал недоумевать Звенислав.

- А то, что гонцы всю дорогу грамоту твердят, чтоб ее наизусть помнить!

- Зачем?

- Зачем-зачем… - проворчал, теряя терпение Славко. - Чтобы на словах передать, если вдруг грамоту истеряют!

- Это хорошо, значит, передаст теперь на словах! – примирительно заметил Звенислав.

- Да? – язвительно оборвал его Славко. – А сама грамота к половцам уедет? Слыхал, что в ней сказано? «Хранить в великой тайне!»

- «В тайне…» М-ммм! Пи-ить… - словно услышав его, подал голос гонец.

- Сейчас, родимый, сейчас!

Славко поспешно вылез из стога, набрал полную горсть снега, подышал на него и, вернувшись, стал выдавливать оттаивающие капли в слегка приоткрытый рот гонца.

- Пьет! Как же это он такую важную грамоту не уберег?

- А что он мог поделать? Видал, сколько на него половцев налетело!

- Да уж, как не видать… Все видел!