Наследник огня и пепла. Том IV (СИ) - Добрый Владислав

— Стоим посреди поля! — заорал Сундук снова в ухо Матлю. — Стопчут!

Что такое «стопчут» Матль не понял.

— Давай, давай! Двигаем! Всем сплотиться! — раскомандовался Сундук. Матль позволил себя увлечь — все равно он решительно не понимал, что происходит. Кроме толпы с лесом оружия над ней, он видел только стены Караэна. Это помогало ориентироваться.

Прошло не мало времени, прежде чем Матль и его отряд выбрался из толпы. Целеустремленность Сундука и авторитет Матля, заставлявшие держаться их вместе, сказались на других — к ним присоеденялись все новые и новые люди.

— Эй, Третьяк, ты тут с кем? — кричал кто-то из толпы.

— Вон, с Матлем Идманфром! — орали из под красно-белого тарга.

— А я своих потерял!

— Так давай к нам!

Как только вокруг стало посвободней и людские волны перестали набегать на их отряд, как морские волны на пляж, Матль зарычал:

— Поднимите меня! Поднимите меня!

После нескольких неудачных попыток, кто-то додумался повернуть один из щитов параллельно земле, а после того как Матль в него уселся, поднять над головами. Матль осмотрелся и только сейчас смог сориентироваться. Вокруг было море шлемов самых разнообразных форм и расцветок. Кроме него, над толпой возвышались аристократы, собравшиеся маленькими, отдельными группками. Да, сидеть на коне очень удобно, хотя бы потому, что с него видно куда больше. Разглядывая аристократов, Матль вдруг понял, что те явно увидели что-то, что заставило их потерять напускное спокойствие. Сначала самые разодетые аристократы о чем-то поспорили. Судя по взмахам рук и хватанием за оружие, ругались как пьяные бурлаки после «ходки». До драки дело не дошло — караэнские всадники, повинуясь взмахам своих знамен, почти одновременно двинулись в сторону. Прочь от толпы. Матль проследил за их настороженными взглядами, то и дело бросаемыми через плечи. И увидел, что к вывалившейся из города толпе горожан приближаются вражеские рыцари. Раскрашенные в яркие цвета ткани покрывали и их самих, и их коней. Блеск солнца на полированных частях доспехах. Перья на шлемах. Толстые и длинные копья мерно покачивались в такт ударам копыт коней. Это было очень красивое зрелище, никогда ранее Матлем не виданное. И в тоже время, было в их приближении что-то… Жуткое.

— Враг! Враг! К нам приближается враг! — бешено заорал Матль. И лихорадочно завертел головой по сторонам, в безнадежной попытке найти Анью. Это было бессмысленно — одни шлемы вокруг. Да и услышали разве его, разве что метрах в десяти вокруг него, остальное людское море даже не смотрело в его сторону. Что еще хуже, почти никто не смотрел и в сторону приближающейся опасности.

— Собачий Сад! — заорал снизу Сундук.

Собачий сад, это участок земли совсем рядом с Караэном. Еще лет тридцать назад Городской Совет запретил строить хоть что-то, за чем можно укрыться, ближе чем в трехстах шагах от стен. Это не мешало местным делать под стеной огороды, воровать друг у друга по ночам лук и брюкву и отчаянно драться за кусочек грядки. А вот расположенный у Южных Ворот, шагах в двухстах, сад с персиковыми деревьями, принадлежал кому-то из Совета. И когда за пару лет ни сторож, не злые, купленные у горцев, собаки не смогли спасти его от тотального разграбления детворой и просто горожанами, Городской Совет продавил поправки. Какие поправки никто так и не понял, но конкретно этот сад теперь был обнесен высокой, в полтора человеческих роста, стеной из грубого, колотого камня на глиняном растворе.

Собачий Сад обнаружился совсем рядом, буквально в полусотне шагов. Матль ткнул в него своей дубиной и рявкнул — Туда!

Так его отряд и двинулся — посередине был Матль, сидя одновременно на щите и под щитом. Потому что второй щит, выполняющий функции стяга, мотылялся на копье прямо над его головой — знаменосца притиснули слишком близко к носильщикам Матля. Они добрались до Собачьего Сада довольно быстро. И вломились в него через широкие — чтобы могла проехать повозка — ворота. На дереве для ворот хозяин сэкономил, и проем в стене перекрывали легкие, сплетенные из колючих прутьев створки, которые не могли сдержать напора толпы.

Внутри обнаружились перепуганные сторожа с арбалетами в руках и с собаками на поводках. Сторожей было человек пять, собак в два раза больше. Видя, сколько народу к ним вломилось, сторожам хватило ума поднять оружие, направив наконечники болты в воздух и натянуть поводки, не давая собакам кусать ворвавшихся.

Тем временем шум толпы, доносящейся из-за стены, сменился — все больше и больше ополченцев Караэна замечали врага. Вместо злого гула, похожего на звук потревоженного улья, теперь из толпы слышались удивленные, испуганные, а то и откровенно панические выкрики на фоне глухого ропота.

— У кого есть копья и щиты⁈ — заорал Матль. — Встать вперед! У ворот!

Затем он повернулся к сторожам и крикнул, ткнув в них своей дубиной:

— У кого арбалеты! На стену!

— У кого топоры! За мной! — заорал Сундук и бросился к воротам.

Все вокруг пришло в движение, люди загомнили, заорали, разом двинулись сразу во все стороны. Матль успел еще крикнуть кому-то, скорее всего Сундуку, что его отец был горным гоблином, но про мать и скомандовать перестать метаться орать уже не успел — его уронили со щита и он упал вниз, под ноги. Успев только с ужасом подумать, что их в Собачий Сад уже набилось не меньше сотни человек, и продолжают прибывать все новые. И они тут, как крысы в бочке.

Глава 10

Люди, одежда и Император

Матль любил повторять поговорку: «Никогда не отпиливай, пока трижды не промерил». Это постоянно повторял ему отец, а ему его отец, а отцу его отца его отец… Честно говоря, если подумать, это свидетельствовало о том, что его семья не из самых сообразительных. Матль не раз и не два портил дорогую заготовку, промахнувшись с размерами или не продумав все как следует. Поэтому проверять и перепроверять у него вошло в привычку.

Хоть сейчас бардак вокруг мало напоминал работу с деревом, внутренняя потребность точно знать, что делать, заставила Матля попытаться как следует примериться к происходящему. Он заметил домик, где жили сторожа. Не намного выше стены, совсем маленький, без традиционного внутреннего дворика, с крышей, покрытой красной черепицей. На крутом скате крыши Матль удержаться не мог, поэтому просто приставил к домику одну из лестниц, с помощью которых тут собирали персики, и забрался на неё.

После того как его подняли на щите, он научился ценить высоту. Нет ничего лучше места с хорошим обзором, когда вокруг толпа людей. Впрочем, он был такой не один — на других лестницах, на стенах, даже на персиковых деревьях, уже сидели люди. В основном те, кто помоложе. И громко рассказывали о том, что видят сверху, остальным столпившемся внизу. В Собачий Сад все прибывали люди и Сундук встречал их у ворот отчаянно ругаясь и пытаясь пристроить к делу. Матль присоединился к нему. Не слезая с лестницы, исключительно в виде гласа с неба. Размахивая своей дубиной и крича чтобы те, кто со щитами, стали у входа. А тех, у кого арбалеты, пустили наверх. Кажется, его никто не слушал. Жаль, потому как в процессе командования он выдал пару таких заворотов, что хоть неси деньги писцам и записывай для потомков.

Матль пропустил как рыцари Королевства Фрей приблизились. Но само их появление в опасной близости пропустить было трудно. Гул человеческого моря резко затих. Люди перестали говорить друг с другом. Однако тишины не случилось — воздух заполнился криками. Отчаянными, злыми, вызывающими — а через секунду жалобными. Криками боли. Посмотрев в ту сторону, откуда они доносились, Матль увидел шесть рыцарей выстроившихся в линию. Эта шестерка рыцарей неслась прямо сквозь толпу горожан. Всадники держали в руках не копья а длинные, тяжелые мечи. И опускали их изредка, словно нехотя — прямо на головы и спины разбегающихся перед ними людей. Так крестьянин идя по полю с тяпкой, иногда, с ленцой, бьет снующих по грядкам мышей. С той же кажущейся ленцой и рожденной множеством лет практики быстротой и точностью.