И весь ее джаз… - Иосиф Гольман

– Я не меценат! – обиженно орал он. – Я – акула капитализма! Я еще заработаю на этих картинах свои миллионы!

При этом он был наполовину прав. Капитализм здесь, несомненно, присутствовал: чем больше «раскручивал» Береславский очередного художника, тем сильнее дорожали залежи картин на его складе. Во всем этом было лишь одно «но» – подобный бизнес не предполагал быстрых денег.

Тем не менее продажи случались. И не все художники переживали тот факт, что из заработанных бабок им достается лишь десять процентов. Даже умные мучились, успокаивая себя тем, что надежные небольшие выплаты лучше ненадежных больших. Глупые же пускались во все тяжкие – от тупого разрыва договора до подторговывания картинами из мастерской по дешевке.

В итоге на каждый удачный опыт у профессора имелись два неудачных.

Что не мешало ему ходить с горящими глазами и ощущать себя в некотором смысле мессией. Он так и говорил, в минуты откровения: «Бог дал этим людям талант, а потом послал к ним меня, его реализовать».

Ни больше ни меньше.

Впрочем, Маше сейчас не хотелось долго рассуждать о бизнесе Береславского, хотя эта тема тесно перекликалась с самым главным. А именно: для раскрутки арт-объектов и их авторов, а также для прямых продаж Ефим Аркадьевич безумно нуждался в потоке состоятельных людей через его богом забытую галерейку в Измайлово! Сладкое слово «траффик» способно сделать маркетолога либо счастливцем, либо… банкротом. Нет траффика – нет продаж. И если в интернет-магазинах траффик виртуальный, то картины, хоть сколько-то стоящие, покупают только после очного знакомства.

Объединившись, обе высокие договаривающиеся стороны получали то, что каждый хотел: «Mashka-Band» – репетиционную базу и публику на концерты, Береславский – вожделенный целевой траффик. Почему целевой? Потому что круг приглашенных устанавливал он сам. Пригласить же людей на закрытый концерт было куда легче, чем просто в галерею. А среди его знакомых имелось до черта людей с деньгами и эстетическими потребностями.

Вот такой у них завязывался кросс-промоушн, и, соответственно, такая была главная радость музыкально-административной жизни вокалистки-бизнесменши Марии Ежковой.

Но были и еще радости, тоже начавшиеся с вечера и продолжившиеся с утра. Женька прошла вчера очередное обследование и получила заключение, сделавшее и маму, и папу, и старшую сестру счастливыми, – практически здорова. Лишь Венька с Электрой никогда, к счастью, не видевшие среднюю сестру полуживой, отнеслись к новости спокойно. А новость-то действительно была крутая: далеко не все дети, перенесшие протезирование клапанов, оказываются такими счастливчиками. Теперь Женюля может спокойно учиться в институте, в чем тоже поможет Береславский.

Электровеник также порадовал: оба сдали тесты на переход в спецшколу. Машка не была уверена, что Электре нужна повышенная физматподготовка, но язык там отличный, а слишком много свободного времени у сильно умной девчонки – тоже нехорошо. Пусть лучше математикой напрягает извилины, чем еще чем-нибудь, менее безопасным. Вениамин же спал и видел учебу в физматшколе, где уже учились его головастые друзья.

А еще – вчера состоялся не только первый концерт «Mashka-Band» для публики, изначально пришедшей на них, но и первый в истории группы оплаченный концерт. Береславский вообще-то платить не собирался, однако необдуманно пообещал, что если кто-то из посетителей купит картину, то отдаст половину денег музыкантам. Потом, возможно, пожалел, но – пацан сказал, пацан сделал. Вот так четверо джазменов – себе Машка в этот раз денег не брала – стали обладателями аж сорока тысяч рублей! Басист был счастлив, Коля Волков – озадачен и сбит с толку (неужели он недооценил свое нынешнее место работы?), Таня Лазуткина просто забыла взять свою десятку, вероятно – из-за незначительности суммы. Валечка же вслух выразила крайнюю степень одобрения, и Машка едва успела отвлечь седого толстого господина нефтяника от этого фонетического откровения.

Очень вовремя отвлекла. Седой господин пригласил джаз-бэнд на свой корпоратив на следующей неделе, пообещав – страшно сказать! – две тысячи баксов (!), то есть – шестьдесят тысяч рублей! Похоже, очередной хитроумный, хоть и мало реалистичный план профессора Береславского снова оказался выполнен на миллион процентов!

Машка старалась не думать об этом заказе, боясь, что решимость седого господина утром растает. Но не растаяла – он уже звонил и подтвердил концерт, предложив забрать аванс.

С этих двух тысяч Мария даже себе чего-нибудь возьмет: вчера не хотелось опускать гонорар ее музыкантов ниже заветной десятки. Это будут первые Машкины деньги за собственно пение. Раньше за свое пение платила только она сама.

В общем, все шло отлично, ведь удача, как и беда, не ходит поодиночке. Уже сегодня с утра позвонил мужчина, скоро должен заехать, купить две норковые шубки. Машка уверена – без шуб не уйдет, чутье у нее есть, явно гражданин все продумал и, видать, хорошо полазил по Интернету. Товар у Ежковой действительно правильный. По соотношению цены и качества, может, даже один из лучших на рынке. Оно и понятно: никаких накладных расходов, сама ведет переговоры, сама таскает тюки, сама решает все проблемы. Так что пусть скорее приезжает, деньги лишними не будут.

«А ведь что-то было еще. И тоже хорошее», – задумалась Ежкова, перебирая в уме достижения последних двух дней. Икрой занялся Береславский, что хорошо. С пароходом возился Михалыч, они оба уже на заводе. Тоже хорошо. Но явно не это сидело в дальнем уголочке мозга и никак не хотело вспоминаться.

Наконец вспомнилось.

Смешной кавказец вчерашним триумфальным вечером.

Восторженный почитатель ее джазового вокала.

Ефим Аркадьевич, конечно, не преминул отметить, что у данного слушателя это первый джазовый концерт в биографии. Уел, конечно.

Но вовсе не отменил яркого впечатления.

Кавказец смотрел на Машку как на богиню.

Ежкова не девочка, знает, чем порой заканчиваются такие взгляды. Особенно – с мачо горского происхождения. Но этот тонкоусый красавчик был такой откровенный в своем порыве, что Машке не захотелось реалистично додумывать историю возможных отношений.

Потому, наверное, и не смогла сразу вспомнить.

Да, думать о стройном брюнете с живыми черными глазами было приятно. Что ж, если парень еще проявится – она не пошлет его сразу вон. Хотя и легких побед не пообещает.

Мысли о мужчинах снизили градус ее счастья.

С мужчинами все как-то не получалось. Вон с тем же Ромкой вялотекуще тянется уже четыре года. То он появляется в ее жизни. И надо сказать, красиво появляется. То исчезает, тоже без скандалов и неприятностей.