Апелляция кибер-аутсайдера - 5 - Семён Афанасьев

Этого не происходит и я аккуратно прикрываю за собой дверь.

_______

Защищённая от бог весть чего машина семьи Мартинес дисциплинированно стоит на школьной парковке, когда я выхожу на улицу. Что интересно, меня в ней уже ждут трое:

— Ну сколько можно копаться! — демонстративно бормочет Миру, дёргая меня за руку и затаскивая внутрь.

Эрнандес следом захлопывает дверь.

— А вы здесь откуда? — удивлённо оглядываюсь, оказавшись в салоне. — И зачем?

— Шутишь? Такое шоу — и чтобы мы пропустили? — ничего по большому счёту не объясняет Мартинес.

Хотя вроде как и отвечает на вопрос, если подходить формально.

— Ладно, — проявляет она снисходительность через секунду. — Просто решили, что такой опыт будет полезен всем. Ну и тебя не оставим одного — а то мало ли.

— Вдруг ты решишь отдать неизвестно кому все семейные активы. — С нечитаемыми эмоциями изрекает Хамасаки. — А так я быстро маме позвоню и тебя заложу: она все твои решения заблокирует.

Хоть переспрашивай, она сейчас шутит или всерьёз.

* * *

В суде, в отличие от их прошлых сюда визитов, сценарий со старта только радовал. Рыжий, возможно, и не видел разницы (со своим-то зрением), но ей было очевидно: теперь судья к нему подчёркнуто предупредителен.

— Обвиняемый ... инцидент ... запись сертифицированных источников...

С первого акта пьеса пошла предсказуемо и в нужную сторону: разумеется, федерация по умолчанию настроена защищать своё.

"Интересно, а чего этот Климентьев так по-тупому на тебя накинулся", — заметила Мартинес Виктору в их внутреннем чате.

"Д хрн ег зн'ет. Неадквт ккй-то".

По горячим следам вроде всё и было понятно, но при судебном голографическом воспроизведении инцидент заиграл новыми красками.

Этот "Гена", которого примчался защищать целый консул посольства, в записи и в реальности выглядел как два разных человека.

И что на него нашло ночью? Так-то вроде вполне в себе, без откровенных девиаций. Не мог же он не понимать, что нападать на несовершеннолетнего в центре города — верный способ поехать рубить руду на луну года на три?

Дипломатического иммунитета, в отличие от консула, у него нет — никакая защита не поможет.

Просто не смогут отмазать, если сразу три семьи встанут на сторону такого перспективного и несовершеннолетнего кандидата в граждане федерации, как Седьков. А фамилиями этими будут Мартинес, Эрнандес и Хамасаки: ни посольство, ни представительство по влиянию точно не передавит.

— ... Седьков Виктор, вам есть что добавить по существу произошедшего? — судья заруливал собранием, как опытный водитель — давно знакомой машиной.

— Нет. Достоверность записи подтверждаю, с технических средств наблюдения предоставлено верно, искажений не наблюдаю... — бодрым болванчиком выпрямил спину одноклассник.

Похоже, Рыжий считал, что чем больше канцелярита он сейчас навернёт — тем лучше будет конечный эффект.

"Расслабься", — кошка Мартинес лениво махнула хвостом в чате. — "Суд на чьей надо стороне по умолчанию, можно не напрягаться. Интересно только КАК этих опускать будут".

В реальности же ей было любопытно, на что сейчас сподобится так называемая защита, на какие шаги: для соотечественника Виктора, явно потерявшего в пиццерии весь ум на короткий отрезок времени, с точки зрения состязательности суда всё было проиграно ещё до начала заседания.

"И правда интересно, на что рассчитывает защита" — уже даже почти не удивила своими телепатическими талантами Эрнандес.

"+" — Миру, похоже, никогда не меняла своего амплуа.

— Уважаемый суд федерации, — тип, работающий чужим консулом, поднялся и коротко поклонился. — У государства, гражданином которого является обвиняемый, имеется ходатайство.

— Слушаю, — глава заседания вяло кивнул. — Пока устно.

— Просим перенести разбирательство в Разделительные Сегменты, в юрисдикцию обвиняемого лица. Об итогах разбирательства проинформируем в рамках документооборота министерств иностранных дел.

— С каких кочерыжек? — неподдельно изумился Рыжий вслух. — А в попу вам не дунуть?

Судья абсолютно рефлекторно стукнул молотком:

— Порядок в зале! — впрочем, обладатель мантии тут же спохватился и быстренько сменил тон. — Господин Седьков, вы прибыли на заседание без своего дееспособного законного представителя, являясь несовершеннолетним. Вы сами выбирали формат своего участия — вам звонили, специально чтобы узнать предварительно. Вынужденно спрашиваю ещё раз: подтверждаете...?

Резоны Рыжего лично ей были понятны. В квалификации — никаких сомнений, полиция и охрана разнимали дерущихся вдесятером, свидетелей — более чем изрядно (и живых, начиная от официантов, и искусственных — хоть тот же искин здания плюс жетоны легавых).

Поскольку товарищ теперь — большая шишка первого списка, безвестному иностранцу Гене судебная система федерации абсолютно на автомате сейчас так треснет по рукам (на самом деле, по мордасам), что "кровь наказанного забрызгает всех остальных, стоящих рядом в строю".

Дёргать Тику на абсолютно формальное мероприятие практического резона не было: любая агрессия в адрес несовершеннолетнего первого списка — и государство берёт уголовное преследование в свои руки. Причём тот случай, когда добросовестно и с энтузиазмом (ну должна же кого-то обслуживать судебная система. Не простых же граждан, в самом деле).

— Да я и не спорю, — некуртуазно перебил бонзу юстиции одноклассник, шмыгая носом. — Не сдержался просто. Что до формата моего участия, ваша честь! Любое преднамеренное применение насилия в адрес несовершеннолетнего гражданина федерации либо лица, приравненного к нему...

В принципе, товарищ и отвечать принялся в этой же струе. Интересно только, нафига он в своё время это всё учил дословно и напамять.

Айя не в первый раз ловила себя на том, что у Рыжего получается производить очень странное впечатление, на неё в том числе. Когда он рандомно демонстрирует крайне, к-хм, неортодоксальное знакомство с рандомными же фрагментами уголовного кодекса, гражданского и семейного.

Нахера дельфину зонтик? И ведь он тогда был натуралом, заучивать всё пришлось насухую, без концентратора, не путём механической загрузки в память.

Надо будет спросить, на кой так уродоваться было. Потом.

"Хотя смотрится занятно, спору нет" — Эрнандес, похоже, нашла какой-то безотказный способ нагло читать чужие мысли без разрешения и теперь вовсю издевалась при каждой удобной возможности.

"Стерва!" — Мартинес, никому ничего не объясняя, пребольно ущипнула подругу за жопу.

Та лишь тихо похихикала, даже не поворачиваясь и не почесавшись.

Миру широко раскрыла глаза и какое-то время задумчиво переводила взгляд с одной на другую. И ведь не объяснишь ей — долго строчить, да и ломы.

Эмоциональные нюансы словами не передаются, увы.

— ... соответственно, я абсолютно искренне предполагал! — одноклассник тем временем