Вампиры (ЛП) - Шмидт Эстер Э.

Алистер связался с тобой, прося Азраэля, чтобы никто не вмешивался. У нас нет иного выбора, кроме как ждать, когда Вик придёт к нам. Он был в ярости, когда Никси вызвала его в последний раз, и пригрозил излить ярость, если вызовем его в третий раз.

И подумай, Ангел… у нас нет новой информации или чего-то ещё с последней с ним встречи. Мы вынуждены просто ждать.

— Я не хочу, чтобы с Никси что-то случилось. Она милая и помогла мне контролировать крылья и развивать способности.

Когда мы с Вельмой и Элианой, она точно знает, как объединить наши способности и попробовать то, о чём мы никогда бы не подумали.

Знаешь… Я не думаю, что Дерек продумал всё до таких пор… как мы сможем развиться в такое… вместе

— Ты права. Но, как мы уже говорили, всё происходит по какой-то причине. Я убеждён, что появление настолько сильных паранормальных существ на этой земле необходимо, даже если причины для начала этого были неправильными.

В конце концов, возможно это единственное, что может остановить чистое зло и не дать разрушить эту землю. — Я убираю ладонь с её лица, откидываюсь и опускаю руку в горячую воду ванны.

— Хотя это забавно, мы, женщины, готовы спасти мир; крутая версия женской силы. — Ухмылка на её лице лучше, чем печаль.

— Верно, любимая. И обязательно помни об этом, потому что твои сёстры сильные. Триа найдёт способ использовать вашу женскую силу. Может, не знаю наверняка, но надеюсь, что так и будет.

Есть причина, по которой Азраэль наотрез отказался помогать нам. Он продолжал заявлять, что легенда должна ожить. Хотя это не успокаивало, но то, что я видела, чего могут достичь эти сестры вместе, вселяет надежду.

Но чёртов Вик не хочет помощи, так что, по сути, всё не в наших руках, если только идиот не попросит руку помощи. Или Триа…

— Мне нравится, — выдыхает Тессера.

— Что? — Я слегка поворачиваю голову и вижу, как она смотрит на тёмное небо, усыпанное звёздами.

— Ты и я в ванне, вокруг нас тишина. — Она вздыхает.

— Ах, хочешь сказать, хорошо, что дедушка не подглядывает? — Я хохочу, заставляя её подскочить и прикрыть руками обнажённую грудь.

— Джаггер! — ругается она. — Способ испортить момент. Он не здесь, верно? Скажи, что ты шутишь.

Я смеюсь громче.

— Я уже несколько недель не чувствовал, что за мной наблюдают, Ангел. Расслабься, здесь только мы, ванна и тишина. — Я притягиваю Тессеру ближе. — А ещё тяжёлое желание снова обладать тобой.

— Тяжёлое желание? — Она стонет, оседлав меня. — Это нормально, что оно такое тяжёлое?

— Ангел? — Моё дыхание с шипением вырывается сквозь зубы.

— М-м-м-м-м, — стонет она.

— Помнишь, я говорил, что вампирам предназначено родиться, а не быть созданными? — После этих слов она замерла на пол пути скольжения на моём члене. Будь проклят я и… мой дрянной язык.

— Почему ты напоминаешь мне об этом сейчас? — На её ответ я улыбаюсь, а в результате она рявкает: — Иди ты.

Честно говоря, я ничего так не хотел, как войти в неё. Да, верно… трахнуться в третий раз.

И в этом всё дело, её ненасытная страсть заставила меня осознать, что происходит между нами.

— Это уже третий раз менее чем за полчаса, Ангел.

Она полностью опускается на меня и пытается не обращать внимание на мои слова, ускоряя ритм. Я впиваюсь пальцами в её бёдра, подстегивая, потому что всё так чертовски приятно.

Хотя она должна знать.

— Если я не ошибаюсь, у тебя овуляция, — стону я. — Твой запах изменился, и то, как ты набросилась на меня… чёртово безумие. Но я не жалуюсь. Продолжай. Да. Чёрт.

Она двигает бёдрами, явно игнорируя меня. Наклоняясь вперёд, она касается лёгким поцелуем моих губ, а потом прокладывает дорожку по моей шее.

Они ни без причины называют это безумием. Желание пронзает чувства — оплодотворить, потреблять и пребывать внутри удовольствия, которое создается двумя душами, объединёнными в одно целое.

Она вонзает зубы в кожу, и я поднимаю руку, чтобы сжать её волосы в кулак и прижать к себе.

Слегка наклонив её голову в сторону, я освобождаю место для себя, чтобы ощутить вкус жизни, которая мне предлагается; Тессера, наше будущее и новорождённый, которого мы с гордостью создаем вместе.

В жизни мы всегда найдём способ справиться с трудностями, которые встречаются на нашем пути.

Легенда или нет, правила жизни или нет, но нет ничего могущественнее, чем воля к жизни, стремление размножаться и развиваться.

Добро или зло, в конце концов, может и не иметь значения, важен результат и у кого хватит сил бороться за то, что правильно.

В промежутках между войнами необходимо создавать семью. Не только для того, чтобы укрепить и сформировать связь между сёстрами, но и для того, чтобы создать новую жизнь, становясь сильнее во всех отношениях, чтобы смотреть в будущее, укрепляя, и противостоять чему угодно.

Тессера ахает и запрокидывает голову, выгнув спину, чтобы ощутить эйфорию, создаваемую нашими телами. Я чувствую, как мой член начинает пульсировать, и я кончаю внутри неё.

Выкрикивая её имя, я пытаюсь держать глаза открытыми, упиваясь самым прекрасным зрелищем — моей женщиной. За её спиной распростёрты белые крылья. Это абсолютная картина силы, свободы и жизни.

Я скольжу пальцами вниз по её телу и останавливаюсь на обнажённом животе Тессеры, по которому стекают капли воды. Представляя, как её живот округляется, а внутри наш ребёнок, и член вновь твёрд, как скала.

— Ещё раз, — рычу я, заставляя её пристально посмотреть на меня.

Я лукаво улыбаюсь.

— И кто сейчас у руля грёбаного безумия?

— Не имеет значения, потому что другой всегда последует за первым, — отвечаю я ей и с этими словами переворачиваю нас и начинаю вонзаться в неё.

— Всегда, — клятва срывается с её губ стоном.

Пока на этой планете существовала жизнь, мы сражались, правили и любили. Лица в шрамах, разбитые сердца, но все обладающие способностью расцветать, открываясь внутренней красоте.

Нам пора объединиться, и я, чёрт возьми, уверен, что столкнусь со всеми препятствиями, что бросит мне жизнь, чтобы продолжить жить с Тессерой, позволяя нашим детям оставлять следы на грязной дороге, которая называется жизнью.

КОНЕЦ