День конституции - Алексей Борисов

поищут», – подумал Денис. Далее он приобрел в киоске «Союзпечати» карту МГТС и воспользовался телефоном-автоматом по соседству. Вызываемый абонент значился в его бумажной записной книжке под псевдонимом «Туризм». К услугам женщины, которая представлялась ему как Марина Евгеньевна, он вынужден был обратиться года два назад, когда домой к Татьяне внезапно и надолго заехала ее мама.

Марина Евгеньевна, также пользуясь определенной экономической свободой, сдавала на часы, сутки и более продолжительные периоды жилье в Москве. Патента она не имела и, как был уверен Денис, налогов не платила. Номер дал ему совершенно случайно один приятель – так сказать, впрок. Тогда она любезно предоставила Денису и Татьяне уютную квартиру-студию на улице Автозаводской. К сожалению, на сей раз свободного жилого фонда оказалось меньше: сговорились только насчет комнаты на пару недель с возможностью пролонгации.

Паспорт клиента хозяйка смотреть не стала, договор не подписывали. Денис просто отсчитал ей всю сумму вперед и забрал ключи. Соседями оказались двое студентов МГУ, действительно приличные ребята лет двадцати: возможно, ровесники Ивана. При мысли о сыне Денису стало не очень хорошо. Да, сейчас сын за отца на самом деле не отвечает, по крайней мере, с точки зрения уголовного права, но проблем у парня может прибавиться. С этим движением против коррупции он их сам себе создаст.

Соседи-студенты, Слава и Гера, вставали поздно и возвращались около полуночи. Они обучались на юридическом факультете МГУ и, как стало ясно на следующий день, за общим завтраком, тоже симпатизировали оппозиции. Оба, к изумлению Дениса, верили в правовое государство и считали, что жить надо по закону.

– А вы комнату снимаете по закону или нет? – поддел их старший сосед.

Молодые люди капельку смутились.

– Мы бы рады по закону, только денег мало, – сказал Слава, приехавший на учебу из Ярославля.

– Заработали бы дополнительно, – посоветовал Денис.

– Зарабатываем, как можем. Я в «Русском квасе» официантом, Гера – продавец-консультант на полставки, диваны, пуфики продвигает, – сообщил Слава. – Дорого всё.

– Родители не помогают?

– Продуктов дают, когда в гости приезжаем. А вообще, сами крутимся, – обрисовал ситуацию Герман.

Перед международником «Известий» вставала картина другой жизни, которую он успел подзабыть. Выходец из города-героя Тулы в середине восьмидесятых сам разгружал вагоны на станции «Москва-Товарная», чтобы заработать себе на импортный пиджак и кроссовки Adidas. В том пиджаке, он, кстати, явился на первое свидание с Ириной. Время пролетело незаметно, ему стукнуло сорок. Удастся ли встретить сорок первый день рождения и, если да, то где и в каком качестве?..

Во вторник Денис спал очень долго. Благодаря этому и познакомился с соседями, когда выбрался на кухню приготовить кофе. Это знакомство имело и практический смысл: ребята без проблем согласились закупить для него еды впрок. Маячить в магазине или на рынке Беляев опасался. «Если я до сих пор на свободе, значит, меня пока ищут, – размышлял он. – Или уже нашли и просто ждут, что я стану делать дальше?» У подъезда, насколько можно было судить, не наблюдалось подозрительных машин и людей. Конечно, это ничего еще не значило. Что ж, время подумать над планом у него было, пора браться за выполнение.

На лотке у метро он выбрал и купил дешевую китайскую толстовку с капюшоном. Вечером, когда стемнело, натянул обновку поверх свитера и выбрался в город. До района ВДНХ ехал долго, с пересадками, на маршрутке и автобусе, метрополитеном решил не пользоваться. Как они умеют искать, Денис был наслышан. В начале девятого окна квартиры Алексея были еще темными. К счастью, они выходили на улицу. Соваться во двор он точно не стал бы. Во времена, когда не пахло заговорами и провокациями, Денис провел много часов на кухне у коллеги, обсуждая разные темы под соответствующие напитки. Теперь главное, чтобы тот выполнил его просьбу.

Чтобы не тереться возле дома, Денис предпринял прогулку до пруда в Останкино, а потом, побродив там, не спеша вернулся. Алексей, судя по свету в окнах, наконец, был на месте. Штора на кухне тоже. Денис прошел по улице метров двести, постоял под деревом в отдалении и прогулочным шагом проследовал обратно. То же самое. Что-то не срослось. Забыл? Как такое можно забыть? Задержала почта?.. Надо было не усложнять и попросить Татьяну отдать письмо лично в руки. Подумал тогда, что она может не застать Алексея на месте, а через почту, мол, надежнее.

Позвонить ей? Нет, опасно. Вдруг как-то вышли на нее? Конечно, никто из друзей и коллег вроде бы не знал об их связи, но семь лет – громадный срок. Он встречал ее у школы, и она однажды летом ждала его на Пушкинской площади возле редакции. В жару окна часто открыты, кто-нибудь мог случайно увидеть их, запомнить… Ладно, теперь уже поздно что-либо менять. Только ждать, и всё.

В среду он посетил Аргуновскую улицу дважды: утром и вечером. Безрезультатно. Его стала изводить совсем безумная мысль: скорее добраться автостопом до Питера и попробовать перейти границу на Карельском перешейке. Когда он отдыхал в тех местах года четыре назад, один ярый грибник говорил, что заповедными тропами вполне можно выбраться на финскую сторону. Денис заставил себя не думать об этом. Пограничники тоже не спят, да и финны могут выдать его во избежание скандала.

Зря он втянул Татьяну в это дело, решил Денис, опять надевая толстовку и запирая за собой дверь квартиры на Вавилова. Завез бы сам на почту или в «Правду». Нет ведь, поддался панике, испугался, что синюю «Шкоду» заодно с ним объявили в розыск. Хотел скорее лечь на дно. А, может, и успел бы. Может, переоценил силу и мощь КГБ. Там тоже люди, и тоже, наверное, ошибаются или перестраховываются…

Неожиданно ему вспомнилась сценка из далекого детства. К ним в Тулу явилась погостить бабушка из Белгородской области, мамина мама. Денис тогда, кажется, пошел во второй класс. Или в третий. Со свойственным ему любопытством он стал выведывать у нее подробности жизни. Бабушка не любила предаваться воспоминаниям, но в тот раз почему-то отступила от правила и рассказала внуку много интересного. Например, о том, как сидели всей семьей в подвале осенью сорок первого, когда шахтерский поселок в Донбассе, где их застало наступление немцев, обрабатывала артиллерия с обеих сторон. Или о том, как она чуть не умерла от голода в своей деревне в тридцать первом. Или про то, как ее дедушка, Денисов прапрадед, напевал в узком кругу:

– А як йидэ ГПУ,

Ховаемся в крапиву…

Прадеду повезло. Его, ветерана Первой мировой войны с