Такая коварная женская дружба - Максим Чернюк

За широким овальным столом сидело двадцать мужчин и пять женщин. Возле кафедры стоял Минский и говорил о планах и целях своего агентства. Все его внимательно слушали и кивали головами в нужные моменты.

Спустя полчаса монотонной речи директора, мне стало скучно. Я подпёрла голову рукой и старалась не уснуть.

— А сейчас со своим докладом на тему: «Основные тенденции развития рекламы» выступит моя дочь Анна.

Раздались жидкие аплодисменты и к кафедре подошла дочь Леди Дюшес, одетая в приталенный пиджак светло-коричневого цвета и узкую чёрную юбку. Волосы девицы были заплетены в аккуратную косичку-колосок.

— Батюшки, прямо ангел во плоти! — шепнула Марина мне на ухо. — Даже я на секунду поверила, что она само совершенство.

Я улыбнулась.

Тем временем Аня разложила свой доклад на кафедре и, поправив пиджак, мелодично заговорила:

— Доброе утро, уважаемые коллеги…

— Закатай губу! — прошептала Кривонос.

— …Республика Беларусь, став суверенным государством, сохранила роль одной из ведущих в экономическом отношении стран бывшего СССР. Экономический спад…

— Ни капли совести! — прожужжала себе под нос Марина. — Читает твой доклад, как свой! Нахалка!

— …Беларусь — крупный экспортёр грузовых автомобилей, тракторов…

— Если её доклад пройдёт на «ура» — значит Бога нет! — съязвила снова Кривонос.

— …химических волокон и нитей, калийных удобрений, продукции текстильной и лёгкой промышленности.

— О Боже, меня сейчас стошнит!

— Марина, успокойся! — сказала я.

— Ха, я с тебя не устою поражаться! Ты так спокойна! Алло, она забирает твою славу!

— Ну и пусть. Мне не жалко!

— А сейчас внимание на экран, — громко сказала Аня.

Свет в зале потух, и на экране показалась первая картинка. Сначала я ничего не поняла, глядя на изображение, но потом, присмотревшись, до меня дошло, что взамен рекламных слайдов на экране чередуются фото в стиле «ню».

Зал загудел, как улей. Кто-то из сидящих выкрикнул:

— Вы снимаете порно? В этом секрет вашего успеха?

Кто-то в темноте добавил:

— Ого, а главную роль в «клубничке» играет ваша дочь, Минский? Ха, семейный бизнес?!

Все ахнули. Некоторые засмеялись.

Ну и дурочка наша Аня! Перепутала диск со своими фотографиями с диском, на котором я сохранила нужные слайды.

— ВКЛЮЧИТЕ СВЕТ! — рявкнула Леди Дюшес.

Её приказ выполнили мгновенно.

Экран потух.

Я осмотрелась. Марина беззвучно смеялась, Груша была на грани инфаркта, Минский выглядел, словно съел ящик мыла, а Аня покраснела и тихо плакала.

Остальные же оживлённо обсуждали только что просмотренные фотографии.

— Я извиняюсь за конфуз! — отмер Минский.

— Не стоит извиняться! Нам понравилось! — произнёс лысый мужчина.

— Хахахаха, — засмеялись многие.

Минский стал как перезрелый помидор, а Аня разрыдавшись в голос, помчалась из зала. Возле двери она выронила мобильник, чертыхнулась, согнулась, чтобы поднять аппарат и… произошло то, что часто снится мне в кошмарах. Раздался звук «крак» и юбка Ани разорвалась по швам в самом неприглядном месте.

Позор! Я опустила глаза.

13. А на наши именины…

Несколько последующих дней Марина только и твердила о позоре Ани Минской. Иногда, правда, она переключала своё внимание на мои встречи с Кочевниковым, но я избегала разговоров о личной жизни, и поэтому Кривонос возвращалась к пересудам об Анюте.

Анфиса перестала на нас злиться. Вчера вечером она позвонила каждой из нас и извинилась за своё неподобающее поведение на показе. Я, конечно, простила, но продолжаю держать ухо остро. Мало ли?! Раз в год и палка стреляет!

С Петром я встретилась после показа ещё несколько раз. Он оказался интересным рассказчиком и великолепным собеседником, с которым время пролетало незаметно. Мне с ним не было скучно и с каждой нашей встречей я всё больше привыкала к нему. Общаясь с мужчиной, я поняла, что при всём своём финансовом и физическом благополучии, он несчастный человек. Единственными, с кем он последнее время чувствовал себя уютно и безопасно были его собаки. Родной сын был занят на работе и редко звонил отцу, он даже после показа не соизволил поговорить с Петром, а уехал на закрытую вечеринку с друзьями.

На работе коллеги воспринимали мужчину, как строгого начальника, и поэтому никаких приятельских отношений у Петра с коллегами не было. Лишь профессиональные.

Кочевников уже планировал начать ходить к психологу, чтобы хоть с кем-то общаться по душам, но тут судьба свела его со мной. И эта идея отпала сама собой.

Ещё в первый наш совместный вечер, сидя за столиком в фешенебельном ресторане «Шахерезада», я расставила все точки над «i».

— Пётр, я надеюсь, вы понимаете, что никаких отношений, кроме дружеских между нами не будет! — сказала я.

— Да, да, конечно. Я на большее и не рассчитываю. Мне нужна девушка, которая будет со мной разговаривать, а не просто слушать мои речи, делая умный вид. Мне нужна девушка, которая видит во мне человека, а не большой денежный мешок.

— Вам повезло, — подмигнула я. — Вы нашли то, что искали. Но предупреждаю, начнёте переходить рамки дозволенного — больше меня не увидите. Никогда.

— Понял. Зарублю у себя на носу.

Пётр сдерживает обещание. Мы с ним просто друзья. И нас это вполне устраивает.

Сегодня у Стаси день рождения. Ей 26. Целые сутки я провела, словно белка в колесе. Во-первых, девчата повесили на меня покупку подарка. Нужно было купить голубой бриллиантовый ансамбль: колье и серьги. Кажись, ничего сложного, но мне пришлось обежать пол Минска прежде, чем удалось купить подобный ювелирный комплект.

Во-вторых, вплоть до празднования именин подруги, я приводила в порядок квартиру. Люда доверила мне собственное жильё в надежде, что я буду следить за порядком, но я позабыла об этом, устроив в доме кавардак. И поэтому сейчас я всё исправляла.

Около девяти вечера за мной заехала Марина. В автомобиле также сидела Анфиса.

— Привет, — поздоровалась я с ней.

— Hello! Как жизнь? Готова тусануть?

— Ага. Давно не отдыхала в клубе. А где Яра?

— Она приедет с Вениамином, — ответила Марина.

Больше мы не разговаривали. Кривонос следила за дорогой, Мартышка разглядывала глянцевый журнал, а я изучала городские пейзажи Минска.

Клуб «Жара» располагался в спальном районе столицы. Это было трёхэтажное здание с огромными тонированными окнами и металлической тяжёлой дверью, возле которой стояла борзая тройка грозных секьюрити.