"Эти заманчивые сокровища дракона" - Михаил Исхизов

- Но я же отдал четыре золотые, - воспротивился Лангорк.

- Ты хочешь сэкономить на святом драконоборце, дважды рожденном Фестонии?! - удивился монах.

- Нет-нет! - пошел на попятную Лангорк. - Две медные и две серебряные монеты я сегодня же внесу на строительство часовни. А масло в лампаде будет самое лучшее, которое только можно найти в Геликсе.

Купец проводил монаха и мага до порога, открыл им дверь и закрыл за ними дверь. И задвинул щеколду, и закрыл два железных засова, и задернул занавески на окнах. Он еще раз оглядел лавку, убедился что теперь никто не сможет к нему проникнуть, зашел за прилавок, сел в кресло, в котором любил отдыхать, когда не было покупателей, пригладил благородную седину и задумался.

Никогда не знаешь точно, с кем имеешь дело и чем оно закончится, - с горечью рассуждал купец. - Простоватый рыцарь, которому он продал мешок со старьем, казался отличным покупателем. Будь у него еще несколько серебряных пуговиц, Лангорк избавился бы от целой горы хлама. Потом являются монах и маг, и отбирают монеты заработанные честным трудом: четыре золотые да еще и две серебряные... Кто мог подумать, что за простодушным рыцарем стоят эти разбойники. А, может быть рыцарь не столь простодушен, может быть все было задумано и разыграно этой троицей. Там где замешан монах, который еще к тому же и гном, всякое может случится. Оно и случилось. В дураках остался он, умный и уважаемый всеми купец Лангорк. Не подумал как следует и вот, теперь, четырех золотых монет как не бывало. Надо быть осторожней. Ох каким осторожным надо быть честному и бедному купцу. Хорошо, хоть, никто не знает о его промахе. Над ним бы смеялись не только купцы, над ним бы смеялись даже эти шуты в балагане. А лампаду перед ликом святого Фестония все равно придется поставить. Со святыми и с монахами лучше не связываться Но масло он туда нальет самое дешевое, которое только можно достать в Геликсе.

- У тебя хорошая профессия, святой отец, - позавидовал монаху Мичигран. - Чтобы заработать четыре золотые монеты, мне пришлось бы трудиться долго и упорно, иногда даже с опасностью для жизни. А ты стрижешь свою паству легко и быстро.

- Золотые монеты тлен, они приходят и уходят, - пожал плечами Буркст. - Меня радует, что мы с тобой совершили действие угодное всевышнему: очистили душу этого лавочника от грехов, и подвигнули его на святое дело.

- Думаешь он покаялся во всех своих грехах? - поинтересовался Мичигран.

- Все мы грешны, - вздохнул монах. - Чтобы полностью исповедовать этого купца, с головой, покрытой благородной сединой и заскорузлой душой преступника, нужно не менее суток. Мы же не обладаем таким количеством времени, и вынуждены ограничиться малой толикой его грехов. Но не каждый может так щедро их оплачивать, как он. Святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний совершил чудо, заставил скупца и стяжателя добровольно отдать четыре золотые монеты. Я думаю, это знак свыше, знамение, подтверждающее, что наш рыцарь победит дракона.

- Покровительство священного драконоборца дает неплохие плоды, - совершенно искренне отметил Мичиган. - Еще несколько подобных чудес, и нам с тобой не будет никакого резона воевать с драконом.

- Не богохульствуй, сын мой, - сердито посмотрел на него монах. - Их пресветлость Координатор Хоанг благословил наш поход на дракона, и шутки здесь неуместны. Они могут ввергнуть тебя в ересь.

- Да, шутка оказалась неудачной, - счел за лучшее согласиться Мичигран. - Просто я понял, что святой драконоборец в очередной раз проявил свое могущество. Знаю я купеческую породу. Из них и медную монету можно выжать лишь с великим трудом. Я просто хотел сказать, что Лангорк расстался с золотыми не без влияния святого. А сейчас, полагаю, наши пути должны разойтись. Дай мне пару монет, святой отец, и я пойду запасаться провизией. А ты займись транспортом. Да, смотри, подбери просторную телегу, и проверь, чтобы у нее были хорошие рессоры. Знаешь ведь, какие у нас дороги, а мне не хочется трястись на ухабах.

- Об этом можешь не беспокоиться, - обнадежил его монах, передавая Мичиграну золотую монету.

- Вторую, - попросил Мичигран.

- Разве одной не хватит, чтобы запастись всем, что нам потребуется в дороге? - искренне удивился монах.

- Хватит, - согласился маг. - Но знаешь, святой отец, звезды шепчут мне, что для пользы дела монеты надо разделить поровну. А кто мы такие, чтобы противоречить всезнающим и всевидящим звездам, - напомнил он монаху.

- Воистину так, - Буркст улыбнулся извлек из какого-то тайного кармана еще одну монету и отдал ее магу. - К кому ты думаешь пойти? - спросил он.

- К Гонзару Кабану. Он, конечно, обдерет нас совершенно бессовестно, но выдаст все самое лучшее.

- Правильно, - согласился Буркст. - Ты это... Рыцарь просил захватить что-нибудь вкусненькое для благородной принцессы, - напомнил он.

- Для принцессы! У Гонзара Кабана! - Мичигран представил себе какая физиономия станет у хозяина таверны, когда у него попросят что-нибудь вкусненькое, для принцессы, и рассмеялся.

- Да, - согласился с ним монах. - Это смешно. Кабана об этом просить не стоит. Ты поищи каких-нибудь конфет или халвы в лавках у купцов, - посоветовал он.

- Первый раз в жизни буду покупать что-то для принцессы, - без особой радости сообщил Мичигран.

- Все когда-то случается в первый раз, - рассудил Буркст. - Не забудь купить у Кабана пиво, - на всякий случай напомнил он магу.

Об этом он напомнил совершенно напрасно. О пиве Мичигран забыть не мог.

Глава седьмая.

В таверне "No Name" кипела работа. Гонзар Кабан выбрал из слоняющихся по улице бездельников четырех гномов и двух гоблинов, и заставил их трудиться, заманив на это неприятное и непривычное для них дело, обещанием, выдать по окончанию работы, по кувшину пива на рыло. Сейчас они пилили, строгали и приколачивали. К открытию надо было успеть восстановить все столы, скамейки и табуреты, разрушенные во время последней драки. Хозяин, взгромоздивший свою тушу на стойку бара, наблюдал за работой.

- Эй, ты, лохматый, - окликнул он гоблина прилаживающего ножку к табурету. - Что ты, придурок, с ней возишься?! Чего ты ее поглаживаешь, это не девчонка а кусок дерева.

- Хозяин, она плохо держится, - сообщил гоблин, - я ее сейчас на клей посажу.

- Какой клей! Ты что, думаешь задницей!? Скоро открывать а этот болван будет с клеем возиться, - пожаловался Гонзар двадцативедерному бочонку с пивом - символу неиссякаемости этого волшебного напитка в таверне. - Вбей пару хороших гвоздей и она выдержит даже тролля! Давай, давай!

- Слушаюсь, хозяин, - гоблин поспешно стал вбивать в ножку гвозди.

- А ты, недомерок, чего не строганные доски на скамейку приколачиваешь! - заорал Кабан, на лениво постукивающего молотком приземистого длиннобородого гнома, у которого желтый суконный жилет, заляпанный жирными коричневыми пятнами, был одет на голое тело. - Я привяжу тебя к этой скамейке за кусок грязной пакли, который ты выдаешь за бороду и будешь весь вечер вытаскивать занозы из толстых задов своих родственников. Ну-ка, берись за рубанок! Эй, вы, бездельники и недоумки, пошевеливайтесь! Не успеете в срок - получите один кувшин на всех.