Замок на Воробьевых горах - Евгения Грановская

– А если кто-то сорвал чугунную кошачью голову со стержня и ударил Настю?

– В таком случае на кошачьей голове должны остаться отпечатки, и мы их найдем, – отчеканил в ответ майор Самарин. – Давайте отойдем от фонтана.

Мария охотно подчинилась. Оказавшись у ограждения, майор нетерпеливо спросил:

– Ну?

– Что? – не поняла Варламова.

– Теперь вы мне расскажете, чем здесь занимаетесь? В последний раз, когда мы виделись, вы были кем-то вроде Марии Дэви Христос с чаплинской тросточкой. А теперь говорите, что девушка была вашей студенткой. Когда вы успели сделать столь головокружительную академическую карьеру?

– Меня пригласили прочесть спецкурс по магическим культам.

Самарин прищурил недоверчивые глаза.

– Вот как… – неопределенно проговорил он. – И давно?

– Преподаю? Сегодня будет второй день.

Майор усмехнулся.

– Забавно. Стоило вам появиться в университете, как мы тут же нашли в фонтане мертвую девушку.

– А еще вчера упал самолет в Нигерии и разбился автобус с туристами в Израиле, – сказала Мария. – Думаете, я и в этом замешана?

– Автобус с самолетом далеко, – невозмутимо возразил майор, – а девушка – вот она, рядом.

Мария выпустила воздух через сжатые зубы. Затем повернулась и похромала прочь.

– Куда вы? – окликнул ее майор Самарин.

– Мне пора на занятие.

– Если я позвоню, возьмите трубочку, хорошо?

– Всенепременно.

Марию разбирала злость. Она помогла Самарину найти дюжину пропавших людей, и отношения у них до сих пор были почти приятельские. Но стоило кому-то погибнуть, а Марии оказаться рядом, как он тут же забыл про все, что их связывало, и стал «принюхиваться к ее следу». Что за человек! Где их таких делают?

Впрочем, Самарин ведет себя так, как должен. Подозрительность – профессиональная черта сыщика.

Внезапно Мария себя осадила: «Боже, о чем я думаю? Ведь Настя Горбунова умерла! И это уже вторая смерть за последние две недели».

Варламова остановилась и взглянула на высотку. Трехсотметровое здание нависало над ней, подобно огромному чудовищу. Внезапно проснулся ветер. И заметался вдоль улицы, как живое существо.

«А что, если Колю Сабурова и Настю Горбунову убил один и тот же человек?» – подумала вдруг Мария. Правда, между обгоревшим трупом и телом девушки с проломленной головой мало общего. Но, возможно, убийца специально обставляет убийства таким вычурным, почти театральным, антуражем, чтобы запугать или впечатлить кого-то. Кого же?

Перед глазами Варламовой встала черная чугунная, с пятнами крови кошачья голова. Мария передернула плечами.

– Что же здесь, черт возьми, происходит? – тихо пробормотала она и снова посмотрела на высотку, словно надеялась услышать ответ.

Ответа не последовало. Мария зашагала дальше. Трость мягко постукивала по влажному асфальту. В лужах плавали желтые листья.

Мучил Варламову и еще один вопрос, связанный со вчерашним видением. Почему видение посетило ее само собой – в людном месте, посреди дня? Последние полтора года ей приходилось прибегать к помощи наркотиков, чтобы погрузиться в транс. Но даже наркотики ничего не гарантировали.

Может быть, во всем виновата особая аура высотки?

После вчерашнего видения Мария была уверена, что рассказы о замурованных в стены ГЗ трупах – не выдумка. Десятки строителей-зэков нашли здесь свое последнее пристанище. Похороны немецких заключенных обошлись бы не слишком дорого, но государство – в трудные послевоенные годы – берегло каждую копейку. Зачем спускать тело мертвеца вниз и везти его на погост, если можно просто замуровать в кирпичную кладку стены?

В конце концов, это даже традиционно для нашей страны, размышляла Варламова. Ведь в Кремлевской стене тоже замурованы урны с человеческим прахом, что никого не удивляет. Этакий колумбарий имперского значения прямо в центре столицы. А перед стеной мертвых – мавзолей с самым главным мертвецом, которому современное искусство бальзамирования подарило пусть и мнимое, но все же бессмертие.

Мария вздохнула.

Так что с ней произошло сегодня? Впервые видение не подчинялось ее воле, а жило по своим собственным законам, что Мария явственно почувствовала. Если бы инвалидное кресло решило сбить ее с ног и проехать по ней, она бы ничего не смогла поделать. Все выглядело так, словно видение было чужим, а она, Мария Варламова, была в этом видении, вернее – в чужом кошмарном сне, всего лишь персонажем. Гостем, которому позволили наблюдать, но от которого не потерпели даже намека на своеволие.

До начала занятия оставалось полтора часа. Ночью, под самое утро, Мария хорошенько промассировала ногу и выпила целую горсть противовоспалительных и обезболивающих таблеток. Теперь она чувствовала себя вполне сносно и даже была готова к небольшому подвигу.

6

Лестница круто уходила вниз. Мария сжала зубы, мысленно перекрестилась и, ухватившись свободной рукой за перила, начала спуск.

Ступенька… Еще ступенька… Еще одна… Для хромоногого калеки в жизни нет ничего страшнее лестницы, ведущей вниз, думала Мария. Это как для здорового человека – спрыгнуть с километровой высоты с порванным парашютом, зная, что запасного парашюта нет.

Вот и еще одна ступенька пройдена… Больное колено едва не подвело Марию, но она все-таки устояла на ногах и теперь замерла, чтобы немного передохнуть.

Черт бы побрал этого Лосева! И черт бы побрал ее собственное любопытство, заставившее стащить у увальня конверт с фотографиями!

Отдохнув, Варламова продолжила спуск.

Она давно не доверяла ничьим суждениям. И если на свете существовало место, которое – по той или иной причине – интересовало Марию, то предпочтительным для нее было увидеть его собственными глазами. Пусть даже ей придется совершить головокружительный спуск в девятый круг ада, где корчится в муках вмерзший в лед Люцифер.

Спуск занял довольно много времени, но вот она внизу. Теперь нужно пройти в женскую раздевалку и осмотреться. Спустя пару минут Мария оказалась на месте.

Что ж, все здесь именно так, как на фотографии. Мария оглядела стены, пытаясь найти замаскированную фотокамеру, – она отлично помнила точку съемки. И вскоре ее старания увенчались успехом.

Мария нахмурилась, процедила сквозь зубы грязное ругательство, затем повернулась и вышла из раздевалки. Пройдя в задумчивости пару шагов, она едва не наткнулась на невысокого пожилого мужчину в синем халате. На того самого, который принес Лосеву конверт с фотографиями. Багровый нос и отечное лицо сильно пьющего человека, усталые затравленные глаза.

Мужчина хотел пройти мимо, но Мария властно окликнула его: